Ж Дюмезиль - Верховные боги индоевропейцев

Кого возлюблю, того делаю могучим,

Того — брахманом, того — риши, того — мудрым.

6. Я натягиваю лук для Рудры,

Чтобы (его) стрела убила ненавистника молитвы.

Τ ре χφ у национальные индо-иранские боги 23

Я вызываю состязание 15 среди народа.

Я заполнила (собой) небо и землю.

IV. 7. aham suve pitaram asyä mürdhan

mäma yönir apsv äntah samudre |

tato vi tisthe bhuvanäni visvotämüm

dyäm varsmanopa sprsämi ||

8. aham eva väta iva prä vämy

ärabhamänä bhuvanäni visvä |

paro divä parä ena prthivyai

tävati mahina sam bablmva |j

7, Я рождаю отца на вершине этого (мира).

Мое лоно в водах, в океане;

Оттуда расхожусь я по всем существам.

Я касаюсь теменем того неба.

8. Я ведь вею, как ветер,

Охватывая все существа:

По ту сторону неба, (а) здесь по ту сторону земли —

Такая стала я величием 1б.

Строение гимна совершенно прозрачно.

I. 1-я строфа и первая половина 2-й строфы выдвигают те-

му мирового могущества в теологических терминах, перечисляя

богов, о которых Речь говорит, что она «двигается» с ними или

что она их несет.

a) Она двигается с четырьмя групповыми богами, обозна-

ченными своими коллективными именами (во мн. ч.), причем

гри первые (Адитьи, Рудры, Васу) в гимнах и ритуалах встре-

чаются часто, в то время как связь этих трех с четвертым, со

Всеми-Богами, слабее. Очевидно, что в соответствии с тради-

ционным анализом этот набор представляет совокупность всех

классов богов.

b) Она несет три пары отдельных богов, выступающих под

их собственными именами (в разных парах): Митра—Варуна,

Индра—Агни, двое Ашвинов,— иными словами, это те же бо-

газкёйские боги в «парной» форме, подчеркнутой для первого

и третьего термина с помощью ubhd гоба' (естественное объ-

единение) и распространенной на второй член введением (без

ubhA) Агни, одного из главных эпизодических союзников

Индры.

c) Отдельно она несет Сому, Тваштара, Пушана, Бхагу.

Среди взятых поодиночке богов третьей группы двое дополняют

список предшествующих пар: Тваштар, бог-творец, и Пушан,

бог скота, появляются при тех же обстоятельствах, что и Пу-

шан в формуле проведения священной борозды: два вида дея-

тельности, если не низшие, то более вовлеченные в материаль-

ное, продолжают, таким образом, функции Митры—Варуны,

Индры—Агни и Ашвинов. Сома и Бхага указывают на то, что

идет далее, в качестве божеств, соответствующих двум видам

успешного обмена, названным во второй половине 2-й строфы:

25 Введение

сома — священный напиток, возливаемый богам, функция же

Бхаги — надзирать за справедливым распределением благ среди

членов общества; сразу же после перечисления богов, которых

она сопровождает или несет, Речь объявляет, что именно она

собирает drävina 'материальные блага', но что она предназна-

чает их тем, кто заслуживает их своим благочестием и ревност-

ным исполнением жертвенных возлияний и приношений (для

выжимающего сому). Хотя и выделенная особо, это всего лишь

одна из функций, выполняемых Вач, но ей, по-видимому, она

сама придает наибольший вес; непосредственно же эта функция

касается только Сомы и Бхаги, жертвоприношений и вознаг-

раждения за них. Вач, кроме того, «несет» и других богов, пере-

численных до Бхаги (который к тому же наряду с Митрой и

Варуной сам является одним из Адитьев), и принимает на себя

обязанности, связанные с этими богами. Что же это за обязан-

ности?

II. На этот вопрос и отвечают вторая и третья части. Вна-

чале (3-я строфа) Вач приступает к определению исключи-

тельно себя самой , вне своих отношений с только что поимено-

ванными ею богами и отношений с людьми, которые она под-

робно опишет далее. Делает она это двояко.

a) В двух стихах она приписывает себе три качества, оправ-

дывающие ее притязание на первое место среди «достойных

жертвоприношения»: она — верховная властительница («regnatrix

»), и она же обладает двумя преимуществами, обеспечи-

вающими ее деятельность: она — «собирательница сокровищ»,

она олицетворяет всеведение.

b) Ее верховная власть проявляется во многих областях,

как этого можно ожидать, исходя из теологических высказы-

ваний 1-й строфы: богиня «поставлена» (корень sthä-) во гла-

ве многих видов деятельности и соответственно способна вво-

дить (корень vis- в каузативе) в них многие преимущества.

III. В действительности этих «многих мест» [виды деятель-

ности] всего три (они описываются в трех строфах, 4, 5 и 6-й

плюс то, что уже было введено во второй половине 2-й стро-

фы), и в каждом из этих трех мест Вач встречается с челове-

ком, встречается только с людьми , на благо которых она дейст-

вует. Одним словом: 1) Это я, говорит она, даю пищу всем

живым («кто дышит») и разумным («кто смотрит» и кто вла-

деет речью) существам и обеспечиваю им прочное и спокой-

ное существование; 2) Это я, говорит она далее, будучи, по

существу, священным глаголом, делаю людей жрецами и все-

ведущими, могучими17 и мудрыми18; 3) Это я, говорит она,

наконец, натягиваю смертоносный лук для Рудры, мифологиче-

Τ ре χφ у национальные индо-иранские боги 25

ского противника демонов, который поражает «ненавистника мо-

литвы», и я «вызываю состязание среди народа».

Таковы три места действия, где Вач, как она объявляет,

приносит человеку основные преимущества. Но — вступает по-

следний стих 6-й строфы, стих переходный,— занимают ее не

только люди: она распространилась и «заполнила (собой) небо

и землю».

IV. Эти последние слова, по существу, вовлекают богиню,

как бы переросшую человечество, в обширное пантеистическое

самовосхваление, приводящее к следующему итогу: она запол-

няет (собой) воды, миры, небо, землю и даже то, что находит-

ся по ту сторону неба и земли.

Таким образом, 4, 5 и 6-я строфы (только они вместе со

второй половиной 2-й строфы касаются человечества) характе-

ризуются: 1-я — существительным άηηα 'пища' и корнем ksi-

ежить устроенно, спокойно и благополучно'19; 2-я — названиями

двух разновидностей сакрального лица: brahmän и fsi\ 3-я —

выражениями dhänur d tanomi ' (я) натягиваю лук» и samädam

krnomi * (я) вызываю состязание'; это и есть (в порядке 3, 1, 2)

обозначение трех видов деятельности, которые в ту эпоху ис-

тории Индии отливаются в социальные классы — «Lehrstand,

Wehrstand, Nährstand» *, как говорят порой, жертвуя точ-

ностью ради ассонанса. С другой стороны, стоит лишь при-

близиться к ведийской мифологии, как сразу же становится оче-

видным, что brahmän и fsi отсылают нас к сфере Митры—Ва-

руны, samäd — к сфере воителя Индры, άηηα и ksi —к сфере