Антон Еганов - Реальность фантастики 2008 №10-11(062-063)

кие глубины и оставили Туата Да Дананн владеть зелеными землями и по!

логими холмами, и прибрежными скалами, и реками, полными лосося. Да!

же богини битв не все пережили Маг Туиред.

Эрин подняла голову и перекусила нить, подняла работу к глазам. Много!

много мелких квадратиков, целая цепь вытянулась из них по поясу: часть

каждого темно!лиловая, как небо ночное, часть — срозова!багряная, точно

лизнул тучи сполох заката. На квадратике спираль. А это лебедь в небе вы!

чертил и отсвет зари крылом поймал. Никто не догадается про что этот узор.

Времени было много: ее не тревожили. Мил Эспейн послал за сыном, и до!

рога, видимо, была долгой. Отец не мог забыть, как его в его собственном до!

ме отодвинули в сторону, и как Фир Болг опустили луки, когда им приказа!

ла его дочь, чье слово прозвучало тверже, чем его — так и не прозвучавшее.

Потом они все же вернулись. Подъехали к крепости плотной толпой, покрытой пылью, многие были ранены. Милесиане побывали в битве, и та

изрядно прорядила их.

— Земля теперь наша, — сказал Мил, вступая в зал, а за ним шли двое его

сыновей!наследников, светловолосые воины, Эрб и Эремон. Старший, Донн, пал в битве. Дорогая цена, но и дети Дану свою заплатили. Их время

ушло, и как некогда фоморы скрылись в морских глубинах, боги нашли се!

бе новую вотчину под холмами. Мир разделился натрое, и лучшая его часть

досталась людям.

Все им досталось, и сейчас они хотят получить свою невесту.

Тут!то Эрин и поняла, что время пришло, надела новое свое платье и уш!

ла на крышу, где встала, сказав, чтобы не подходили близко, не то ей до

краю только шаг. Те и замерли подле лестницы, а Эремон не знал, что де!

лать с такой женой.

Эрин подняла лицо к небу, почувствовала себя столь легкой, что ветру и

унести ее недолго. Кольца!лебеди в ее ушах качнулись, словно устремились

друг к дружке, зная, что встретятся где!то там, за затылком, где не видит

глаз. Взвихрились рукава, обшитые маховыми перьями: перья эти она золо!

том — своими волосами! — шила.

Замуж она так выходила, отдавая земное тело человеку, а душу летящую

и дух — богу любви к жизни.

Море горело жидким серебром.

06.12.07

120

КРИСТИНА ГАУС

ПО ЭТУ СТОРОНУ МИРАЖЕЙ

КРИСТИНА ГАУС

ПО ЭТУ СТОРОНУ МИРАЖЕЙ

ПРИНАДЛЕЖУ К ТЕМ В ОБЩЕМ!ТО НЕРЕДКИМ ЛЮДЯМ, течение жизни которых определил случай. И пусть говорят, что

случайностей не бывает и что они есть выражение предопределен!

ности, сейчас, оглядываясь назад, мне иногда становится на мгно!

вение страшно — а что, если бы тот снимок не получился «зер!

ß кальным»? Несомненно, я бы все равно когда!нибудь побывал в

Теклонэ: уже тогда, в середине девяностых, она считалась наиболее тради!

ционной деревушкой берберов во всем Тунисе. И я бы все равно увидел

расстилающуюся неподалеку от нее проплешину — дно пересохшего водо!

ема, над которым в любой час дня можно наблюдать незамысловатый ми!

раж: полноводное озеро глубоких, темных тонов — словно сама природа ре!

шила сохранить давно исчезнувшее в своей памяти. И я бы непременно сде!

лал несколько снимков с собой на фоне миража.

Но что, если бы один!единственный из них все же не получился «зер!

кальным»?

* * *

Я долго, очень долго рассматривал его. Позже мне доводилось видеть и

более странные снимки, но тогда я был просто сражен. На фотографии я, улыбаясь, махал рукой. А за мной, повернувшись спиной и так же подняв в

приветствии руку, стоял не кто иной, как я сам: будто на шаг назад от моего

плоского воплощения поставили несколько наискосок невидимое зеркало.

— А!а! — произнес из!за моего плеча с удовольствием Ялмари; я вздрог!

нул от неожиданности. — Зеркальная фотография! Здорово, правда? Они

очень редко получаются, и обычно возле Теклонэ: наверное, там, на пла!

то, как!то по!особому свет преломляется. Помню, когда я впервые такую

увидел, тоже долго не мог от нее оторваться. А у тебя и вовсе примеча!

тельная получилась: очень четкая. «Двойники», если хочешь знать, обыч!

но прозрачны, сами будто миражи. Твой же словно из плоти и крови. Во!

обще, странная штука — миражи, — добавил он, щуря немного косящие

глаза. — Недавно, тоже у Теклонэ, я видел нечто такое!.. Представь: жел!

тая, растрескавшаяся корка земли под ногами. И вдруг над ней и совсем

неподалеку от тебя — скалы, бухта, темная вода и огромный, ослепитель!

но белый корабль на рейде. Я даже домишки на берегу видел — все крас!

ные, один белый. Не веришь, поклялся бы, что этот белый дом — отель мо!

ей сестры Свенты, бухта — та самая, что у нас в Симониеми, а корабль —

ледокол «Сампо»: он туристов вдоль побережья возит. Ну, как тут друга

Горацио и мудрецов не помянуть?

Покачав головой, он принялся разбирать институтскую почту.

121

КРИСТИНА ГАУС

ПО ЭТУ СТОРОНУ МИРАЖЕЙ

Странная фотография словно околдовала меня. Я положил ее под стекло

рабочего стола и решил при первой же возможности съездить к пересохшему

озеру: чем черт не шутит, быть может, удастся сделать еще одну. Да и на Тек!

лонэ хотелось взглянуть без обычной для туристических групп спешки.

Возможность предоставилась далеко не сразу. Кто сказал, что в южных

странах мало и плохо работают? Мы с моим приятелем!финном — самые мо!

лодые сотрудники карфагенского отделения Тунисского археологического

института — делали, конечно, часовой перерыв на сиесту, но в прочем работа!

ли на износ и зачастую без выходных. Только несколько недель спустя у ме!

ня, наконец, выдался свободный день, чтобы съездить к пересохшему озеру.

Дорога подходила к самому его краю, и машины на ней появлялись очень

редко, различимые еще издалека по огромным желтым облакам пыли. Я до!

бирался автостопом, и когда сошел с грузовика, солнце уже стояло в зените и

палило невыносимо. За исключением вздымающейся в некотором отдалении

колоссальной скалы, на вершине которой, напоминая шапку снега, жались

друг к другу белые коробчатые строения — Теклонэ, вокруг расстилалась по!

логая, унылая местность: растрескавшаяся земля да разреженные заросли

кактуса!опунции. На дне же бывшего озера вовсе ничего не росло.

И ни души вокруг.

Знакомый мираж объявился почти сразу, как я ступил на проплешину, и

на этот раз я даже различил в темных водах пологий, округлый остров, от

которого словно исходило золотистое сияние. Видение волновало душу. На

миражи, даже самые простые, вообще невозможно смотреть равнодушно.

Есть в них нечто удивительное, не!по!эту!стороннее: во всяком случае —

нечто, никак не умещающееся в сухое определение «отражения». Я любо!