ИВИ РАН - Ненасилие как мировоззрение и образ жизни

Поэтому во время Гражданской войны в Америке между адвентистами и военными властями не возникало каких-либо крупных конфликтов. В этот ранний период истории адвентистов и их руководителей объединяла вера в то, что война «греховна, порочна и противоречит учению Священного Писания» 2. Так, адвентистский редактор Уриа Смит подготовил памфлет, озаглавленный «Extracts from the Publications of Seventh-day Adventists, setting forth their Views of the Sinfulness of War» (1865) (Отрывки из публикаций адвентистов седьмого дня, отражающие их взгляды на греховность войны) 3. Руководители церкви адвентистов того времени широко употребляли пацифистский тон в осуждении «греховности войны» и ношения оружия. Адвентисты пытались получить привилегию, дающую им возможность не участвовать в боевых действиях прежде всего для того, чтобы вообще избежать военной службы. Члены церкви, которые добровольно принимали участие в войне, исключались из адвентистских общин 4. Джеймс Вайт даже публично высказался по этому поводу в рубрике «Внимание» в адвентистском журнале «Review and Herald», объясняя причины исключения адвентистов из членов церкви: «Поскольку добровольное поступление на военную службу противоречит принципам веры и практической жизни адвентистов седьмого дня, основанным на Божиих заповедях и вере в Иисуса Христа, они не могут оставаться членами адвентистских общин» 5.

Тем не менее вскоре эта строгая позиция адвентистского руководства была предана забвению. Начиная с 1917 г. ни один из американских адвентистов, добровольно поступивших на службу в армию, не подвергался дисциплинарным взысканиям со стороны церкви. Третье годичное заседание Генеральной конференции, наивысшего органа управления церкви адвентистов седьмого дня, которое проводилось в мае 1865 г., вскоре после окончания Гражданской войны, подтвердило позицию адвентистов на этом раннем периоде их истории: оно объявило в почти пацифистской форме, что, поскольку адвентисты «признают гражданское правительство, как установленное Богом», они вынуждены «отвергать любое участие в военных действиях и пролитие крови», так как это несовместимо с учением Иисуса, «Князя Мира» 6.

Вопрос, что делать, если участие в военных действиях будет вменено как обязательное для всех призывников с единственной альтернативой тюремного заключения или даже смерти, никогда не обсуждался во время Гражданской войны в Америке, поскольку призывникам-адвентистам там предоставлялось право выбора между оплатой военного налога и нестроевой службой вместо службы с ношением оружия. Несмотря на то что церковь адвентистов с самого начала никогда не занимала позицию абсолютного отказа от любой формы военной службы по мотивам совести (conscientious objection), в конце концов ранние адвентисты заняли твердую позицию отказа от участия в военных действиях (неучастие в военных действиях посредством оплаты военного налога или участие только в альтернативной военной службе без ношения оружия). Но при этом они все же склонялись до некоторой степени к пацифистским тенденциям. Ниже мы увидим, что такое отношение ранних адвентистов было позднее модифицировано, хотя и в рамках отказа от участия в военных действиях. Акцент четко переместился с протеста (conscientious objection) на сознательное взаимодействие (conscientious cooperation).

Кризис и компромисс: ситуация в Европе

Бескомпромиссная позиция отказа от участия в военных действиях, которую заняли лидеры церкви адвентистов в Америке, была неприемлема для большинства европейских государств. До Первой мировой войны многие европейские адвентисты сознательно выступали против ношения оружия, но они не отвергали другие виды военной службы, такие, например, как служба в санитарно-медицинских частях, даже в субботу. В большинстве случаев тем не менее служащие принимали участие в обычных военных тренировках, включая ношение оружия, и только по личной инициативе обращались к военному командованию за получением привилегий по соблюдению субботы 7. Лидеры адвентистов в Европе обычно предоставляли право решать вопрос о ношении оружия и службы в субботу каждому члену церкви лично в соотвествии со своей совестью. Официальную позицию в вопросе о военной службе, следуя исторически сложившейся точке зрения церкви, выражавшейся в отказе от участия в военных действиях, церковь адвентистов в континентальной Европе заняла только в 1923 г. в более гибкой и менее строгой форме, чем это было изначально в Америке 8.

Когда разразилась Первая мировая война, военные власти в Европе не разрешали, как правило, соблюдения субботы, и всеобщая военная служба стала обязательной. С внезапным началом военных действий в августе 1914 г. европейские адвентисты оказались не готовыми к тем испытаниям, которые война принесла церкви. Давление, которое различные европейские правительства оказывали на лидеров церкви адвентистов, вынудили их в конце концов пойти на компромисс и санкционировать работу и защиту отечества даже в субботу. Именно этот компромисс, фактически явившийся прямым отрицанием исторически сложившейся ненасильственной позиции церкви и противоположный положениям Генеральной конференции в Америке, вызвал зарождение различных диссидентских «реформистских движений», которые принесли церкви много трудностей в военный и послевоенный период. «Реформисты» называли официальную церковь отступницей. Попытки примирить противоборствующие группы потерпели неудачу.

Рассмотрим подробнее реакцию церкви адвентистов в Германии на призыв в армию в 1914 г. Первая мировая война охватывала новые территории с такой быстротой, что лидеры адвентистов в Европе не имели возможности собраться для изучения ситуации и проведения совещаний по этому поводу. Л. Р. Конради, президент Европейского Дивизиона того времени, принимал участие в заседании совета церкви в Лондоне, когда разразилась война. Поспешно вернувшись в Германию, он обнаружил, что лидеры церкви уже пошли на уступки под давлением правительства. X. Ф. Шуберт, президент Восточно-Германского Союза адвентистов, выступил 4 августа 1914 г. со следующей полуофициальной декларацией, адресованной военному министерству Пруссии в Берлине: «В эти сложнейшие времена мы объединились все вместе для защиты нашего отечества, и при сложившихся обстоятельствах мы также будем носить оружие в субботу...» 9Вполне очевидно, что, занимая такую позицию во время чрезвычайного положения в стране, руководители церкви в Германии взяли ответственность на себя, искренне веря, что под давлением обстоятельств они поступали наилучшим образом. Местная церковь адвентистов в Гамбурге даже пришла к следующему заключению: «Мы должны выполнять наши военные обязанности с радостью… быть готовыми умереть за нашу армию и за наше отечество... Во времена войны каждый должен полностью выполнить свои обязанности как солдат. 6-я глава книги Иисуса Навина в Библии показывает нам, что Божий дети применяли оружие и выполняли свои воинские обязанности в субботу» 10. В это же время адвентистский служитель И. Винцен выпустил буклет, озаглавленный «Der Christ und der Krieg» («Христианин и война»), в котором автор пытается оправдать позицию участия в военных действиях, занимаемую руководителями церкви в Германии, при помощи «концепции справедливой войны», которая основывается на модели Ветхого Завета. Эта концепция изображает Бога как «истинного военного лидера», борющегося за мир и справедливость. Этот буклет оказал сильное влияние на европейских адвентистов, что привело в конечном итоге многих из них к молитвам за победу их армий. Тем не менее были также и такие призывники-адвентисты, которые не согласились с компромиссом европейских адвентистских лидеров. Большинство из них оказались в заключении. Также интересно отметить, что российские адвентисты во время Первой мировой войны поддерживали принцип неучастия в военных действиях более решительно, чем адвентисты других европейских стран. Причиной этому был тот факт, что многие из ранних российских адвентистов вышли из меннонитско-баптистских кругов, в которых были распространены сильные антивоенные настроения. Этот дух пацифизма, который мы уже отметили среди американских адвентистов во время Гражданской войны, каким-то образом сохранился и в российском адвентизме, даже несмотря на то что руководители церкви в России в основном также склонялись к курсу германского адвентизма на компромисс 11.