Windows User - Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Том 2

[1] См. взгляд Гуттена на папский Рим в 1 вып. «Источников по истории реформации».

[2] Szamatolski. Ulrichs von Hutten deutsche Schriften.

Император Карл V

IV. Карл V и его общеевропейская политика

Важность того момента, когда Карл V вступил на престол. – Личность Карла V. – Его избрание и условия этого избрания. – Международное положение Карла V и отношение его к Германии. – Внешняя политика Карла V. – Его политические идеи и планы. – Что из всего этого вытекало для истории реформации в Германии?

Портрет императора Карла V в молодости. Художник Бернарт ван Орлей, 1519-1520

В 1517 году с выходом в свет второй части « Писем темных людей» окончилась победоносная кампания немецких гуманистов против представителей старого образования, а начавшийся спор об индульгенциях открывал собою эпоху религиозной борьбы, во время которой гуманистические интересы мало-помалу заглохли. Конечно, не могло быть простою случайностью то,что тогда весьма резко оборвалось одно движение, и в общественном настроении произошел перелом: и гуманизм, и реформация были лишь внешними формами, в которых проявлялись та оппозиция против устарелых отношений и то искание новых начал, которые характеризуют тогдашнее состояние немецкой нации; только реформация, выставлявшая новый религиозный принцип против старой церкви, и более соответствовала религиозному состоянию Германии, и ближе соприкасалась со многими вопросами жизни, чем гуманизм, все‑таки остававшийся явлением более литературным,чем общественным. Впрочем, и церковная реформация, и политические и социальные вопросы, ждавшие своего разрешения, должны были получить то или другое направление в зависимости от положения, занятого по отношению к ним императором. От Максимилиана ничего уже не ждали, но когда он в 1519 г. умер, и в преемники ему был избран его внук Карл V, на него стали возлагать все свои надежды и Лютер со своими сторонниками, и Гуттен с многими гуманистами, и все вообще желавшие обновления Германии. Начиналась национальная борьба с папством, относительно которой сходились почти все общественные элементы Германии, чем и объясняется колоссальный успех Лютера; впереди была реформа церкви, и все указывало на то, что она будет проведена силами общества и государства, а не папством и не собором; мысль о необходимости политического переустройства страны совершенно созрела и настолько распространилась в нации, что оставалось, по-видимому, только примкнуть к одной из готовых программ; низвержение герцога вюртембергского союзом под предводительством Франца фон Зиккингена было как бы прелюдией рыцарского восстания в то самое время, как крестьянские бунты указывали на сильное и повсеместное движение в массах сельского населения – и в такой‑то момент на императорский престол вступает молодой человек, едва достигший девятнадцатилетнего возраста (Карл V родился в Генте в 1500 г.). Отношение нового императора и к национальной борьбе с папством, и к внутренней реформе церкви, и к переустройству государственного и общественного быта Германии, и к силам, вскоре после его вступления на престол бросившимся в революцию, было в высшей степени важно для всего дальнейшего хода событий и произведенных ими изменений в историческом бытии немецкого народа.

Личный характер Карла V и его роль в общеевропейских событиях первой половины XVI века весьма много занимали историков. Как по одному, так и по другому вопросам высказано было немало разных взглядов и суждений. К сожалению, мы не можем остановиться здесь на Карле V настолько подробно, чтобы дать полный и исчерпывающий обзор его столь богатого событиями царствования и отношений к разным сторонам современной ему исторической жизни этого государя, бывшего самым могущественным монархом тогдашней Европы. Во‑первых, значительная часть его политической деятельности обусловлена его войнами с Францией и Турцией и его итальянской политикой, а история внешних отношений вообще не входит в нашу программу. Во‑вторых, Карл V соединял на своей голове несколько корон, и его царствование имеет поэтому значение во внутренней истории Испании, Неаполя с Сицилией, Нидерландов и габсбургских наследственных земель Германии, которыми он владел, как наследник Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, императора Максимилиана I и Марии Бургундской, а нас занимает теперь история Германии, на императорский престол которой он был избран в самом начале реформации. В‑третьих, и в самой личности Карла есть много такого, что не имеет прямого и непосредственного отношения к немецкой истории в реформационный период; историков, например, весьма сильно занимал вопрос о причинах отречения Карла V в конце жизни и от власти, и от мира в уединении испанского монастыря. С другой стороны, конечно, нельзя и не коснуться всего этого, так как объяснить отношение Карла V к внутренней истории Германии с начала двадцатых до середины пятидесятых годов XVI века нет возможности, не имея в виду всей деятельности этого государя.

У Карла V, как выразился о нем один историк, было только место рождения, но не было истинного отечества: наследовав столь разнородные и отдаленные одно от другого государства, как. Испания и Австрия, Неаполь и Нидерланды, расширив эти владения завоеваниями, он по самому положению своему был, так сказать, государем международным. Кроме того, сама императорская корона придавала власти его, как светского главы западного христианства, универсальный, космополитический характер. Человек с сильной волей, энергичный и деятельный, проникнутый сознанием своего высокого положения, Карл V стремился осуществить известные политические планы; эти планы отчасти вытекали из его понятия об императорстве, отчасти были привиты к нему его воспитателями, готовившими из него дипломата и государственного человека, отчасти были навеяны общим направлением деятельности тогдашних государей, особенно итальянских династов, задававших тон своею политическою виртуозностью государственным деятелям иных стран. В эти планы Карла V входило усиление власти государя и в Германии, но это не была главная его задача. Перед так или иначе понимаемыми интересами его универсальной монархии и перед задачами, вытекавшими для него из обладания Испанией и Нидерландами, его отношения к Германии отступали на задний план, тем более, что, не будучи вдобавок немцем, Карл был и не в состоянии проникнуться национальными интересами немецкого народа. Мы еще увидим, как в конце своего царствования он сделал решительную попытку утвердить свою власть в Германии, но и тогда его политические идеи расходились со стремлениями немецких патриотов, последние мечтали об объединении Германии под единою властью, но на началах национальной свободы, тогда как Карл был абсолютист, почерпавший политические уроки из макиавеллиева «Государя» и «Записок» Комина, этого поклонника удачи, оправдывающей всякие средства. Вся его деятельность, начиная с той поры, когда он еще по молодости не мог быть вполне самостоятельным в своих действиях, свидетельствует о том, что его политической идеей был абсолютизм, практика которого вырабатывалась итальянскими тиранами, а теория формулировалась Комином и Макиавелли. В самом начале его царствования в Испании правительством было подавлено восстание коммунеров, и кортесы лишились всякого значения. Нидерланды Карл держал весьма строго, и гентское восстание 1539 г. было наказано им с крайней жестокостью. В флорентийской республике он посадил в качестве герцога и своего вассала Александра Медичи. Весьма естественно, что и в Германии он не мог относиться с симпатией к движениям, имевшим в виду не только политическое объединение страны, но и народные права. Столь же мало был он пригоден и для той роли, какую охотно заставили бы его играть церковные реформаторы: и по образу мыслей, и по политическому своему положению Карл не мог сочувствовать религиозному движению, остававшемуся для него непонятным, и должен было поддерживать католическую церковь. По складу ума и по воспитанию это был трезвый и холодный политик, которому чужды были идеальные порывы религиозной реформации. Самый католицизм его был, с одной стороны, чисто обрядовым формализмом не без примеси, впрочем, суеверия, с другой – политической системой, вполне соответствовавшей его планам. Это не мешало ему, конечно, приходить в резкое столкновение с папством на почве политических отношений, так как по самому существу своему обе власти, императорская и папская, неизбежно были обречены на коллизии, и так как папа в качестве одного из итальянских государей играл роль и в международных делах того времени. Самая идея Священной Римской империи, главою которой сделало Карла V избрание германских курфюрстов, была идея католическая, а религиозная реформация, да еще с тем национальным характером, какой она получила в Германии, разрушала не только папство, но и империю, т.е. по крайней мере в её католической основе. Сам по себе Карл был человек недюжинный, но в его личном характере неприятно поражают скрытность, черствость, упрямство в мелочах, мнительность, недоверчивость, хотя все это соединялось в нем с неутомимостью в работе, с настойчивостью в достижении своих целей, с предприимчивостью, не знавшею никаких препятствий.