Windows User - Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Том 2

В царствование Марии протестанты смотрели на Елизавету, как на свою единоверку, католики – как на самую зловредную еретичку. Её положение при сестре было не только трудное, но и весьма опасное, хотя, по требованию Марии, Елизавета отреклась от протестантизма, посещала католическую мессу и держала себя в высшей степени осторожно по отношению к возникшей против Марии оппозиции, на нее возлагавшей все свои надежды, как на наследницу бездетной сестры, даже как возможную её заместительницу еще при её жизни. После открытия одного заговора Елизавету подвергли даже допросу и посадили в Тауэр, а сторонники католической реакции, поддерживаемые в этом отношении советами Карла V, прямо требовали головы еретички. Вождь католиков, канцлер‑епископ Гардинер говорил, что секиру нужно положить к самому корню дерева ереси, так как бесполезно только обрывать её листья и обрубать ветви. У Елизаветы, однако, нашелся защитник в лице мужа Марии, который не желал, чтобы вследствие бездетности его жены после её смерти престол достался шотландской королеве Марии Стюарт, так как это обозначало бы переход Англии под французское влияние. Филипп, сам сделавшийся в это время испанским королем, подумывал даже о браке с Елизаветой в случае кончины Марии. Его вмешательству Елизавета и была обязана тем, что ее возвратили ко двору. Впрочем, и после этого, живя, главным образом, в уединении Гетфильдского замка, она находилась под сильным надзором, постоянно подозреваемая и сама постоянно опасаясь за свою судьбу. Елизавета получила, как известно, блестящее классическое образование, читала, переводила и даже комментировала греческих и латинских авторов, хорошо была знакома со св. писанием (с новым заветом в подлиннике), с отцами церкви и сочинением Меланхтона «Loci communes theologici», но, кроме того, она прошла еще суровую жизненную школу, в которой приобрела сдержанность, расчетливость в поступках, умение притворяться и ладить со всеми, с кем было нужно. В её отношении к религиозному вопросу на первом плане стояли тоже политические соображения, а не убеждение. Ее воспитывали в новой вере, но в царствование своей сестры она прикидывалась ревностною католичкою, даже высказывала неудовольствие по поводу того, что её обращению плохо верили, а перед смертью Марии всячески успокаивала ее относительно будущего католической церкви в Англии. По-видимому, она оставалась верною католицизму и по своем вступлении на престол, так как короновалась с соблюдением католического ритуала. Мало того: английские протестанты, которые после её вступления на престол стали возвращаться на родину, начали скоро разочаровываться в новой королеве и упрекать ее в приверженности к католицизму. Когда уже вполне была восстановлена церковь её брата, и с собственного же согласия королевы, и алтари при богослужении были заменены простыми столами, в придворной церкви была сохранена вся католическая обстановка. В сущности, Елизавета не была ни католичкою, ни протестанткою и потому не хотела видеть в Англии ни папизма, ни пуританизма. Это не значило, чтобы у неё не было никакой религии: она оставалась христианкою, но в глубине души не придавала большого значения вероисповедным отличиям и вообще не понимала ни фанатизма религиозных преследователей, ни фанатизма гонимых за веру. В эпоху страшной католической реакции на континенте она даже мечтала об образовании международного невероисповедного союза, который отказался бы от вмешательства в дела веры. В этом отношении королева, из протестантки сделавшаяся католичкой и из католички опять протестанткой, довольно хорошо характеризовала и религиозное настроение большинства английской нации, беспрекословно подчинявшегося церковным переменам, которые производились в тридцатых, сороковых и пятидесятых годах XVI в. её правителями. Сравнительно с Шотландией и с государствами континента, «веселая Англия» королевы Бетси была мало задета религиозным движением. В английской культуре той эпохи чувствовался более дух Возрождения, чем дух реформации, и о величайшем писателе елизаветина века в Англии, Шекспире, трудно сказать, был ли он католиком или протестантом. При таком настроении королевы и большинства нации религиозный вопрос должен был решаться на основании соображений, посторонних религии, взятой самой в себе. Так оно вышло, и церковь Эдуарда VI, бывшая результатом компромисса между католическими и протестантскими тенденциями под влиянием соображений политического свойства, как нельзя более годилась для того, чтобы сделаться учреждением государственным и национальным.

Портрет королевы Елизаветы английской. Художник Маркус Герартс Младший, 1590-е

Со строго католической точки зрения Елизавета не была законною дочерью Генриха VIII: папа протестовал против её вступления на престол, католические епископы не хотели ее короновать, и лишь одного из них кое‑как убедили совершить над нею обряд. Уже на похоронах Марии епископ винчестерский сказал в своей надгробной речи, что покойная королева оставила наследницу, которой нужно повиноваться, потому что «живая собака все‑таки предпочтительнее мертвого льва». Шотландская королева и вместе с тем жена французского дофина, Мария Стюарт предъявила притязание на английский престол, как правнучка Генриха VII, и присоединила к своим титулам титул королевы Англии и Ирландии. Одним словом, католическая реакция на континенте была против Елизаветы, и против неё была католическая партия в самой Англии. Начались даже заговоры против новой королевы. Политический расчет заставил Елизавету стать поэтому на сторону протестантизма, но она отнюдь не могла быть сторонницей пуританского духа. У неё была известная склонность к богослужебной эстетике, к иконам, к разукрашенным алтарям, к торжественным обрядам и процессиям, к церковной музыке. По-видимому, она симпатизировала и некоторым католическим догматам, да и сама она не раз уверяла католических посланников, что верует совершенно так же, как их государи. Каковы бы ни были её убеждения, ей все‑таки приходилось вступать в сделки со своею совестью, раз того требовали политические обстоятельства.

Дав во время коронации клятву охранять католическую церковь, Елизавета не исполнила этой клятвы, если только она не разумела под этим именем церковь англиканскую, которая тоже называлась католическою. В первый же парламент, собранный при ней, правительство внесло предложение восстановить англиканскую церковь. Лорды и общины немедленно объявили королеву рожденною от законного брака и возвратили короне все права, которые Мария уступила папе и иерархии. Елизавета отказалась только от титула «главы церкви», как от титула иерархического, заменив его, однако, равносильным титулом «верховной правительницы церковных и светских дел». Для заведования первыми установлена была верховная комиссия, которой, однако, не было дано права объявлять ересью учения, не противоречащие Св. писанию и первым четырем вселенским соборам. Лица, занимавшие церковные и гражданские должности, должны были принести присягу на верность новому закону. Католическое богослужение заменялось англиканским по исправленному всеобщему служебнику (Common prayer book). Католические епископы стояли за сохранение папской власти и римского культа, но королева заявила им, что «она и дом её будут служить Господу», а не папе. Большинство епископов отказало в присяге, королева у пятнадцати епископов отняла их должности, некоторых отдала под надзор и даже подвергла тюремному заключению. Так же она поступила и с другими лицами (напр., профессорами университетов и прелатами), отказавшимися признать её супрематию. Затем были назначены новые епископы, снова секуляризованы монастыри, восстановленные при Марии, и введены 42 «статьи веры», утвержденные парламентом при Эдуарде VI. В новую сессию парламента была внесена исправленная и принятая конвокацией редакция этих статей (39 статей), которая и была им утверждена с объявлением, что отступление от них будет считаться ересью и подвергаться наказанию. Англиканская церковь вообще сохраняла название «вселенской» (католической), в том смысле, что видимые национальные церкви суть части единой церкви невидимой, вселенской. Каждая национальная церковь имеет видимого главу в лице государя, но невидимый глава церкви вселенской есть Христос: папа узурпировал права государей и присвоил себе божественное достояние. Благодаря соединению церкви и государства под одним главенством, государство делается христианским; все подданные одинаково должны принадлежать к этому единению, противящиеся же ему, как больные члены тела, отсекаются. Национальная церковь свята, ибо имеет божественное происхождение от апостолов, получивших от Христа Дух Святой, переданный ими посредством рукоположения епископам, как правителям церкви; последние имеют поэтому сообщаемые Св. Духом силы благодати и передают их священникам и мирянам. В учении об епископском преемстве и благодатном характере иерархии англиканская церковь стоит ближе к католицизму и существенно отличается от других протестантских исповеданий. Соединив в учении о таинствах католический взгляд на спасающую силу церкви (но без исключительной в этом отношении силы таинств) с протестантским догматом об оправдании верою, англиканизм, так сказать, занял среднее положение между старою и новыми церквами. Решения духовных соборов (конвокаций) англиканской церкви могли получать силу только по утверждении их парламентом (т. е. королем, лордами и общинами); епископы сохранили свои места в верхней палате, но не в качестве духовных сановников, а как распорядители имений, которыми были дотированы их кафедры. Формально епископа выбирал капитул, но на основании королевской грамоты, в которой прописывалось имя кандидата. Высшее духовенство было непосредственно подчинено королевской власти, низшее – высшему, церковный суд – королю и тайному совету. За общиной никаких прав не признавалось в назначении священников. «39 статей» были составлены в протестантском духе, «Служебник» – скорее в католическом, так как богослужение было в большинстве случаев лишь переделкою католической мессы и других церковных служб.