Windows User - Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Том 2

Таким образом в международной политике второй половины XVI и первой половины XVII века мы видим разделение европейских государств на два вероисповедных лагеря. Из них и большею сплоченностью, и более агрессивным характером отличался лагерь католический, во главе которого стояли Габсбурги, сначала испанские (во времена Филиппа II), потом австрийские (в тридцатилетней войне). Если бы в XVI в. Филиппу II удалось сломить сопротивление Нидерландов, приобрести Францию для своего дома, а Англию с Шотландией превратить в одну католическую Британию, если бы в XVII веке осуществились стремления императоров Фердинанда II и Фердинанда III подавить протестантизм в центре Европы, а Сигизмунд III справился с Швецией и с Москвою и употребил часть тех сил, какие действовали в России в так называемое смутное время, для борьбы на западе Европы в интересах католицизма, – победа реакции была бы полною. Но и у протестантизма явились защитники в лице таких государей и политических деятелей, как Елизавета, Вильгельм Оранский, Генрих IV и Густав‑Адольф, и в лице целых народов, национальной независимости которых грозила католическая реакция. Действительно, борьба принимала такой характер, что и Шотландии в царствование Марии Стюарт, и Англии при Елизавете, и Нидерландам при Вильгельме Оранском, и Швеции при Карле IX и Густаве‑Адольфе приходилось отстаивать свою независимость, тогда как в католическом лагере господствовало стремление к политической гегемонии над Европой, бывшее у Габсбургов наследием средневековой империи, на восстановление которой столько было положено труда Карлом V. Таким образом католицизм, соединявшийся в габсбургских владениях с подавлением духовной и политической свободы, стремился в международной политике к подавлению национальной независимости, и, наоборот, протестантизм, содействовавший в таких государствах, как Голландия и Англия, культурному развитию и политической свободе, связывал свое дело с делом национальной независимости. Вот почему можно сказать, что с точки зрения современного историка, изучающего общую эволюцию культурно‑социальных направлений, международная борьба между католицизмом и протестантизмом была и борьбою между культурной реакцией, абсолютизмом и порабощением национальностей, с одной стороны, и культурным развитием, политической свободой и национальною независимостью, с другой. Конечно, при более детальном изучении всех войн той эпохи и даже при поверхностном знакомстве с каждою из них в отдельности мы обнаруживаем и иные причины их происхождения. Некоторые из этих причин сами по себе могли действовать даже сильнее, чем религиозный интерес, но все эти причины (династические, национальные, политические, экономические и т. п.) не имели такой принципиальной связи между собою, какую обнаруживали на протяжении столетия и в разных странах все эти попытки искоренения протестантизма.

Мы уже говорили, что главными деятелями международной реакции были испанские и австрийские Габсбурги, наследовавшие от Карла V его обширные владения, его стремление к гегемонии в Европе, его политическую связь с католицизмом, но вместе со всем этим соперничество с Францией. Династическое соперничество Габсбургов с Валуа, а впоследствии и с Бурбонами, выразившееся в первой половине XVI века в войнах Карла V и Франциска I, было фактором, усложнявшим международные отношения католицизма и протестантизма. Габсбурги и Франция находились в противоположных лагерях, когда во Франции политические соображения брали перевес над интересами католицизма. Могущество Габсбургов грозило политическому равновесию: с Франциска I и Генриха II, которые вступали в сношения с протестантскими князьями Германии против Карла V, до открытого участия Франции в тридцатилетней войне в союзе с протестантами, т. е. в течение целого века мы наблюдаем антигабсбургскую тенденцию французской политики, по необходимости делавшуюся протестантскою, за исключением моментов господства во Франции реакционного направления. Конечно, для Испании было особенно важно поддержать во Франции католическую реакцию, чем и объясняется испанское вмешательство в религиозные войны, происходившие во Франции. Своею антигабсбургскою политикою Франция одна из первых эмансипировала международные отношения от вероисповедного характера, который им навязывала борьба католицизма с протестантизмом. Впрочем, отдельные факты такого рода представляет нам и политика самого Филиппа II: и он, например, противодействовал французскому католическому влиянию в Шотландии, когда последняя делалась протестантскою, что равным образом указывает на небезусловность политических комбинаций, основанных на вероисповедных началах.

На службе у католической реакции обессилили себя все державы, которые действовали в её интересах на поприще международной политики. Ранее всего это почувствовала на себе Испанская монархия при Филиппе II, обширные предприятия которого, связанные с задачами католической реакции в разных странах, в соединении с внутренним духовным и политическим гнетом привели государство к упадку. Во время тридцатилетней войны точно так же нанесла и себе, и всей Германии удар Австрия, как в XVIII в. погубила себя и Польша своею связью с католической реакцией. После тридцатилетней войны, т.е. во второй половине XVII в. наследие габсбургской политики переходит к Франции, которая с крайним абсолютизмом и католической реакцией внутри соединяла тогда стремление к европейской гегемонии. Таким образом католическая политика представляла из себя целую систему подавления всякой свободы – политической, религиозной, национальной, а на службе у этой политики были в разное время разные государства. Наоборот, протестантизм при столкновении с этой системой защищал свободу, как это случилось и во второй половине XVII в., когда против Людовика XIV боролись протестантские Голландия и Англия, своею второю революцией утвердившая у себя и политическую свободу, и свободу религиозную. Мы сделали бы, однако, ошибку, если бы приписали возникновение этой системы только второй половине XVI в. вообще и Филиппу II в частности: настоящим её родоначальником был все‑таки Карл V с его представлением государства, как абсолютной монархии, опирающейся на католическую церковь и не знающей национальных различий, а элементами, из которых складывалось такое представление, были и политическое учение Макиавелли, столь популярное у государей XVI в., и религиозно‑политический деспотизм с инквизицией в роли государственного орудия, установившийся в Испании еще при деде и бабке Карла V, и сама средневековая идея космополитической Священной Римской империи. Филипп II только продолжал действовать в духе своего отца, с большим, пожалуй, фанатизмом и в более определенных видах католической реакции, едва только начавшейся при его отце. Вообще во второй половине XVI в. католическая политика становится более фанатичной, и наступление католической реакции делает её вероисповедный характер более интенсивным.