Ипполит Лютостанский - 1lyutostanskiy i talmud i evrei tom 1

слишком уж раскрутившегося габе. Из мести уволенный рассказал о всех

шарлатанствах и выходках прежнего своего патрона, а в том числе и об описанном

выше чудном лечении, а именно: когда цадик со своей свитой распрощались с

хозяевами и вышли садиться в буду, то в доме остался только спящий ребенок.

Пользуясь этим случаем, один из габоим подкрался к ребенку и всунул ему острое

ячменное зерно в то место тела, для обозначения которого потребовалось бы некое

латинское слово... Все лечение заключалось в том, что зерно было вынуто из вос-

паленного места.

«Варшавский дневник» сего года (август месяц) о фанатизме хасидов и их

чудотворцах-цадиках приводит следующее: «В г. Новоград-Волынский большую

сенсацию произвел приезд цадика. За несколько верст навстречу ему выехали почита-

тели. Цадик разъезжает не один - его сопровождают четверо «габоим», приемлющих

подарки. Цадик, по общим уверениям, умеет творить настоящие чудеса... Стоит только,

- уверяют его последователи, - пожертвовать 18 руб., чтобы все заветные желания

осуществились. Сильно веруют в его необыкновенную способность невежественные

женщины. Какая-нибудь трехкопеечная монета, служившая цадику, покупается потом

нарасхват. За нее дают рубль, два и больше. Говорят, замечает "Киевское слово", что

сам цадик непосредственно в течение шести дней собрал здесь более 1000 руб., не

говоря уже о «габоим», которые также не бездействовали».

Глава 11

Доносы на цадиков

Цадики и их бесчеловечные деяния внушают мне такое непреодолимое

омерзение, что желательно было бы зараз высказать о них все, что их характеризует, и

далее уже не касаться этого гнусного предмета. С этой целью я позволю себе расска-

зать еще один случай, который покажет нам, до чего понятие еврейской массы о

природе и ее талмудистских законах извращено благодаря чудесным явлениям вроде

описанного выше.

В предшествующее царствование последовал донос на рыженского цадика. Его

обвиняли в шарлатанстве, в эксплуатации еврейского люда. Цадика заключили в

крепость. Рыженский раввин был очень богат. За него стояли горой все польские евреи;

для него делались складчины баснословных размеров. По следствию донос, конечно,

оказался ложным... Началось чествование цадика. Известный класс евреев праздновал,

пьянствовал, распевал самые дикие песни и плясал по улицам. Один из моих знакомых,

проезжавший в ту пору через одно польское местечко, случайно наткнулся на гурьбу

неистовствующих польских евреев-хасидов. Ему ничего не известно было об этом

великом событии, а потому удивившись подобному восторгу в необычное время, он

обратился к толпе с расспросами. «Что вы, господа, так раскутились? Сегодня ведь не

праздник. Не свадьбу ли празднуете?» - «Вы кто, жид или татарин?» - «Я ни то, ни

другое, я немец». - «Разве немец! А то знал бы о том, что случилось с нашим великим

рыженским раввином». - «Ну что же с ним случилось?» - «А вот что случилось. На

рыженского цадика какие-то доносчики, - да сотрутся их имена с лица земли! -

написали донос. Они обвиняли его в мошенничестве, ой, вей мир! - и посадили в

крепость. Но он у нас не такой; шутить не любит. Его выпустили на днях. Он и

выходить не хотел, его едва упросили». - «Почему же он выходить не хотел?» -

«Потому, что он уж очень-очень рассердился. "Меня, цадика, осмелится посадить в

острог!" - кричал он и ни за что не хотел выйти. Но, наконец, его упросили и вышел». -

«Кто же упросил?» - «Известно, полиция и генерал-губернатор долго, очень долго про-

сили; но это не помогло. Наконец, сами евреи собрались целым кагалом и пошли его

умолять». - «Странно, - насмешливо ответил немец,- сколько мне известно, полиция

скорее просит войти, чем выйти». - «Гм... А знаете, как было дело? Однажды наш

великий министр ехал куда-то ночью. Вдруг он очутился в дремучем лесу, лошади

стали и ни с места, а у курьера отнялись руки, так что и кнута поднять не может.

Министр перепугался до смерти, выскочил из тарантаса и хотел бежать, как вдруг пред

ним огненный ангел с большущею огненной саблей в руке. "Выпустите из тюрьмы

моего цадика, - вскричал ангел, - или..." -"Ой вей, выпущу!" - пообещался великий

министр. Теперь вы понимаете, почему и полиция, и сам генерал-губернатор так

упрашивали цадика выйти из крепости?»

Но, как потом оказалось, рыженский цадик верил в свою силу гораздо меньше,

нежели его приверженцы. Он вскоре по освобождении из крепости удрал за границу,

куда-то в Галицию. Еще недавно сын этого цадика волновал умы евреев.

Проповеди цадиков нимало не похожи на обыкновенные проповеди духовных

особ каких бы то ни было религий. Цадики не говорят проповедей, духовных речей, не

сочиняют своих публичных слов и не соображают приводимые тексты с данным

случаем, не вызубривают проповедь, оставшуюся от отца, деда или другого, жившего

за сто лет перед тем цадика, и парадируют эту мудрость в продолжение целого

духовного своего поприща. Все дело тут в вариациях, софизмах и каббалистических

теоремах, которые испещряются смешными гримасами, кривляньями, вздохами и

вскрикиваниями. Аудитория, за исключением двух-трех ученых хасидимов, ровно

ничего не понимает из всего этого словоизвержения. Большей частью не понимают

даже и хасиды, да и сам цадик почти никогда самого себя не понимает; тем не менее

еврейская публика приходит в неописанный восторг от этих проповедей.

В одном польском городе проявилась жестокая холера; еврейское общество

вообще - и холерные комитеты в особенности - были необыкновенно деятельны в эту

печальную эпоху. За всем тем низшее сословие еврейского населения умирало как

мухи.

В городе разнеслись радостные слухи о скором приезде какого-то цадика, хотя

еще молодого, но уже прославившегося своими чудодеяниями по всему еврейскому

миру. Особенно он славился своей специальностью по части изгнания холеры, которая,

по словам хасадимов, боялась цадика хуже чумы.

Поговаривали хасидимы, что он обладает какими-то специфическими

таинственными средствами против холеры, от которых она удирала без оглядки.

Возрадовался еврейский люд радостью великой. Общество еврейское послало ему це-

лую депутацию, которая обязана была ускорить его приезд и в качестве почетного

караула проводить до города. Цадику приготовлена была квартира со всеми

удобствами. Для него делались большие складчины. Наконец, настал великий день

торжественного вступления его во врата города. Евреи высыпали целыми толпами

встречать великого мужа. С триумфом толпа евреев довела его до квартиры, и целые