Голодный океан

- Её превратили в подопытную мышь, - лишь развёл руками врач. – Если бы я хотя бы точно знал комбинации и дозировки применяемых препаратов, то, наверное, мог обещать что-то определённое. Мне же приходиться блуждать впотьмах.

- И всё-таки вы вытащили её, док! Пусть даже на короткое время – напомнил ему Тич, и положил на скатерть перед доктором несколько крупных банкнот.

Вскоре врач ушёл, сославшись на то, что его ждут другие пациенты. Тич, казалось, только этого и ждал, - чтобы продолжить беседу с Исмаиловым с глазу на глаз. Теперь он говорил с грубоватой солдатской прямотой, будто напоминая об их фронтовом товариществе:

- Ты хоть спал с ней? – «Чёрный борода» кивнул он Клео; и ухмыльнулся в ответ на молчание бывшего подчинённого:

- Значит, спал… А то я, признаться, засомневался в твоей искренности.

- Почему это? – запальчиво осведомился Исмаилов.

- Цинизм. Долго изучая себе подобных, я пришёл к выводу, что людьми движет исключительно расчёт. Мой собственный расчёт давно подсказывает мне, что только глупец может идти в «лобовую атаку» на заведомо гораздо более сильного противника. Разве не так?

Игорь пожал плечами, изображая вежливый интерес.

- Но, - весело продолжал Тич, - я игрок! К тому же я отлично помню, как плавал в собственной крови, а висящий у меня на хвосте желторожий бандит в «Зерро» готовился всадить в меня забойную очередь из всех своих пулемётов. Но тут неожиданно нарисовался ты, лейтенант, и выручил меня. А кодекс чести есть даже у такого расчётливого мерзавца, как я. - Тич резко наклонился к Исмаилову: - Послушай, лейтенант, эта женщина действительно настолько дорога тебе?

- Она – это всё, что у меня осталось в жизни, - веско произнёс Игорь. – Без неё всё теряет смысл.

У Исмаилова из головы не шёл мрачный прогноз доктора относительно Клео. Оказывается, чтобы понять, что по-прежнему любишь человека, надо почти потерять его!

- Если я тебя правильно понял, лейтенант, ради неё ты готов на всё, даже выйти из игры?

- О какой игре идёт речь? – непонимающе посмотрел на собеседника Исмаилов.

Тич лениво повернул голову в сторону Клео и слегка кивнул в её сторону. Судя по посадке женской головки, её глаза сейчас смотрели в беспредельную даль. Игорю вдруг почудилось лицо Клео, которого, возможно, уже коснулось лёгкое безумие, совсем как накануне, перед тем, как она внезапно впала в транс.

- Ну хорошо… – подавленно выдавил он из себя.

Для продолжения разговора они вошли в дом. Пока Тич закуривал, Исмаилов осматривался.

Обстановка комнаты, которая похоже служила хозяину одновременно спальней и кабинетом была спартанской. Один угол занимала широкая кровать, другой – небольшой книжный шкаф, третий – оружейная стойка с винчестерами и дробовиками. У окна примостился письменный стол. Вместо обычного стула возле него стояло кресло-качалка. Ещё тут зачем-то была поставлена узкая брезентовая раскладушка.

Горничная-мексиканка, вероятно ещё не успела тут прибраться, хотя в целом в комнате, царил идеальный армейский порядок, лишь кое-где виднелась пыль, да в пепельнице остались окурки. А ещё подушка в изголовье койки сохранила отпечаток головы Тича.

Неожиданно Игоря осенила догадка: настоящая здесь только эта старая койка! Похоже, старый солдат с юности возил эту раскладную кровать за собой. Сбоку на ней имелись петли, благодаря которым походная раскладушка или, говоря по-морскому «банка», легко трансформировалась на корабле в некое подобие подвесного гамака. Конечно, не самая удобная постель, но на судне свои представления о комфорте. В сильный шторм важнее всего не быть выброшенным во сне из кровати.

Наверное, не так уж много было вещей, к которым Тич был привязан. Видимо, эта койка, а ещё любимое мясо с кровью - составляло тот привычный уклад жизни, с которым старый моряк не смог расстаться в своей новой сухопутной жизни.

Всё же остальное – дом, веранда, загоны для лошадей – всё декорации. Столь крамольная мысль сама пришла Исмаилову в голову, хотя объяснить такое озарение с точки зрения логики он вряд ли смог бы. Просто интуиция.

Игорю даже показалось, что он видел эту койку на «Йорктауне» в 1942, когда «Чёрный борода» перешёл на их авианосец с «Лесингтона».

Но если всё действительно так, как он подозревает, тогда возникал вопрос: «Зачем понадобился весь этот спектакль?». И единственный ответ, который сразу приходил в голову, что это ранчо вовсе не убежище, а тюрьма для них с Клео. А Тича кто-то назначил исполнять обязанности её временного коменданта.

В это время Джон уселся с сигарой в кресло-качалку.

- Конечно, я мог бы помочь тебе с машиной, как ты меня просил – доверительно сказал он. - Только ваш отъезд ничего не решит, уж поверь. Через пару часов, суток или даже через неделю, но это непременно произойдёт. Я имею в виду, что следующий приступ неизбежен, и если ничего не предпринять, то мисс Марини окончательно превратиться в безмозглую куклу. Ведь это спецфармакология! Оружие столь же безотказное, как пулемёт браунинга. - Тич ухмыльнулся: - Правда, некоторые мужчины мечтают именно о таком варианте любовницы. Может и тебя это тоже устроит?

Игорь видел по лицу бородача, что слова тут бесполезны. Он и Клео были в его руках. Тичу надо было лишь просчитать свою выгоду. Такой же взгляд был у майора Фишера, когда решалась судьба несчастного Дика. Поразительно! Как же они похожи!

- Пойми, ни в одной клинике не смогут ей помочь – продолжал задушевным тоном давить Тич. - Эти препараты созданы в специальной лаборатории для специальных целей. Без них она не человек.

- А как же док? – скорее по инерции, чем всерьёз на что-то рассчитывая, напомнил Игорь.

Тич лишь пожал плечами, давая понять, что на этот вариант более рассчитывать не приходится.

- Говоря начистоту, лейтенант, - продолжал Джон с невозмутимой откровенностью, - у вас обоих остался очень небольшой выбор. Я бы на твоём месте перестал упорствовать и доверился дружбе, закалённой в огне боёв.

Бывший командир снова напомнил, что когда-то они летали вместе. Идя на смерть в одной связке, полагались друг на друга, словно братья.

- А ты относишься ко мне с недоверием – с укором произнёс Джон. - Хотя, видит Бог, я делаю всё, чтобы прикрыть тебя. Но поверь, с каждым днём мне всё сложней оставаться на позициях посредника. На меня оказывают серьёзное давление, требуют, чтобы я сдал вас.

- Но вы сами, командир, были не слишком то откровенны со мной! – напомнил ему Исмаилов. – Ведь та прошлая наша «случайная» встреча - тогда возле дома Клео, на самом деле была не такой уж случайной. Зачем было разыгрывать весь этот спектакль, если мы боевые товарищи?

- Клянусь, я хотел предупредить – стал оправдываться Тич, словно уличённый школьник. – В том доме действительно была засада.