Глубина

- Зачем он припёрся? Кто его звал?!

- Он считает себя нашим другом, другом Вали. Возможно, хочет как-то помочь.

- Не нужна нам его помощь. Разве ты не видишь, что его просто распирает от любопытства. Каждому интересно узнать щекочущие нервы подробности, когда его это напрямую не касается.

- По-моему ты не права, Викусь. Он нормальный парень.

Гордею стало неловко. А тут ещё взгляд его случайно проник за приоткрытую дверь гардеробной и упёрся в сиротливо висящий на вешалке костюм пропавшего пухляка, в котором Валик был в ресторане в тот вечер, когда они сидели там втроём.

Мазаев отвернулся и вздрогнул: Инга стояла на пороге комнаты с подносом в руках и пристально смотрела на него. Возникло ощущение, будто его поймали за чем-то постыдным. Инга почувствовала его смущение и произнесла доверительно:

- Живу с ощущением, что происходящее идиотская шутка или кошмарный сон. Сейчас я проснусь, и всё закончится: появится Валик и сведёт всё к своей обычной хохме. Напялит свою «вечернюю хламиду», как он называет одежду «для выхода в свет», и мы отправимся в местный кабак.

Девушка стала выставлять на журнальный столик чайные принадлежности, продолжая:

- Но, к сожалению, пока всё выглядит как мрачная реальность. Милиция подозревает, что на Валю могли напасть подонки из соседнего посёлка. Недавно их здесь задержали за то, что они напали на какую-то парочку, и под конвоем отправили в район. Но там этих бандитов вместо суда почему-то освободили.

- Освободили?! – изумился Гордей.

- Да, - подтвердила молодая женщина, - хотя, говорят, что им грозили серьёзные статьи. Ведь там, по всей видимости, была не просто «хулиганка», а вроде бы попытка изнасилованья и даже убийства. Но их отпустили на все четыре стороны! Другим бы по полной впаяли – осудили на серьёзные сроки, - а этих даже пятнадцатью сутками не наказали! Вроде бы у кого-то из мерзавцев родственник - крупный торговый работник. Вот они, почувствовав свою полную безнаказанность, и вернулись отомстить. А уж на ком отыграться за свои обиды им, похоже, было всё равно. А тут Валик… Сволочи могли пырнуть его ножом и сбросить тело в какой-нибудь окрестный овраг или в море.

За стеной по-бабьи завыла Вика. Инга вскочила и быстро вышла из комнаты. Гордей остался один. У него было такое чувство, будто это он во всём виноват… И всё же Мазаев не мог понять одного: если это дело рук тех уродов, с которыми у него была драка, тогда почему они выбрали для мести случайного человека?

Гордей смотрел на висящий костюм, и пытался понять логику подонков: «Не логичнее ли было найти и наказать прямых виновников своего позорного поражения? – рассуждал он сам с собой. - Здешний посёлок не такой уж большой, так что заезжий турист вовсе не иголка в стоге сена. И конечно любой мальчишка сразу укажет, где живёт местная знаменитость спасатель Марат. На этот раз они могли хорошо подготовиться и напасть внезапно. Предводитель шайки каратист совсем не выглядел запуганным, когда его заталкивали в милицейский газик местного участкового. Обещая вернуться и «устроить всем незабудки», тот отморозок по фамилии Гаврилов смотрел прямо на меня…».

За спиной хлопнула входная дверь, и Мазаев услышал из прихожей раздражённый голос Элема, заметившего снятые при входе чужие ботинки:

- Как надоели эти пустые визиты доброхотов! Приходят со своими расспросами. Лучше бы ходили те, от кого хоть что-то зависит - Это прозвучало немного обидно, но Гордей решил, что не будет придавать значения эмоциям людей, потерявших близкого им человека. Он всё ещё надеялся, что они смогут нормально пообщаться. Ведь исчезновение Вали касалось и его тоже, чтобы там себе не думали ребята.

Девушки кинулись к Элему:

- Ну как, появилось что-то новое?

- Проклятое место - с усталой злобой буркнул Элем. - Они до сих пор не могут сказать ничего внятного. А те другие сказали, что поисками тел они не занимаются.

Элем прошёл через гостиную, едва удостоив Мазаева кивком головы, плюхнулся на диван и потянулся к кнопке включения телевизора. Гордею стало понятно, что разговора не получится.

А потом Гордей с Агнией сидели на пляже, болтали и гладили неизвестно откуда появившуюся большую собаку с грустными глазами, и было так хорошо и так уютно. Если бы не периодически возвращающиеся мысли о пропавшем Валике и не щемящее чувство вины Мазаев был бы счастлив.

Ближе к вечеру с неба начало слегка накрапывать, а всего через каких-то десять минут небеса словно разверзлись. У его спутницы был с собой зонт, но у него почти сразу порывом ветра переломило спицу. Пришлось ожидать прекращения дождя под хлипким навесом. В результате к тому времени, когда стихия немного успокоилась, на них не осталось сухой нитки.

…Привратник при входе с сомнением посмотрел на молодых людей в насквозь промокшей одежде, но посторонился, пропуская в спасительное убежище. От их одежды шёл пар, у Агнии дрожали губы, и Гордей волновался, как бы она не простыла:

- Тебе надо согреться, я закажу тебе горячего бульона, и надо выпить немного коньяку.

Когда они появились на веранде, музыканты на сцене только закончили исполнение одного шлягера и готовились заиграть новый. Саксофонист Рудик узнал москвича и даже сыграл в их честь короткое приветствие на своём сверкающем червонным золотом инструменте. Потом он что-то сказал официанту и указал взглядом на новых посетителей. И скоро молодые люди сидели за отдельным столиком, завернувшись в тёплые пледы, и с аппетитом хлебали наваристое острое харчо вприкуску с тёплыми пышными пампушками, обсыпанными смесью из тёртого чеснока и мелко порезанной зелени. Перед ними на столе стояла ваза, в которой плавала свеча. Было очень уютно, за натянутыми защитными экранами из прозрачной клиёнки ветер гнул деревья, а внизу штормило тёмное мрачное море.

- Ещё вчера сама мысль, что мне может быть так хорошо с кем-то, казалась мне дикой – доверительно призналась Агния. – Одной мне всегда комфортнее… Одиночество – моё лучшее состояние - так я думала… И пусть даже через несколько дней это закончиться, зато теперь я знаю, что счастье не в одиночестве.

У Гордея в ответ было готово сорваться с языка что-то очень нежное, но случайно его взгляд упал на людей за одним из соседних столиков. Там сидел черноволосый мужчина лет сорока, а рядом с ним молодая женщина примерно вдвое его младше. Мужчина был похож то ли на итальянца, то ли на испанца. Обращала на себя внимание его необычная манера есть: словно манерная барышня, он аккуратно накалывал на вилку крохотный кусочек и осторожно его разжёвывал. При этом седовласый бонвиван то и дело сверкал ослепительно-белоснежной улыбкой. Было похоже, что богатый южанин за огромные деньжищи установил у какого-то частнопрактикующего дантиста себе фарфоровые зубы и с трудом привыкает к ним. Голливудские челюсти входили в моду у теневой финансовой элиты. Это обычным людям взамен утраченных зубов вставляют стальные или в лучшем случае золотые фиксы, а рыночные деятели с Кавказа и подпольные цеховики-миллионеры предпочитают белые искусственные протезы…