Наталья Долинина - По страницам Войны и мира

комиться?

Скоро мы прочтем в письме сестры князя Андрея, что она знает Пьера с детства. Их отцы —

старики Болконский и Безухов — екатерининские вельможи; нет ничего удивительного, что дети могли

быть знакомы. Но теперь, когда они стали взрослыми, что объединяет их?

В гостиной Пьер все время ждет случая, чтобы ворв а т ь с я в разговор. Анна Павловна, «ка-

раулившая» его, несколько раз успевает его остановить —и все-таки Пьер прорывается: он объясняет

бежавшим от революции и Наполеона французам-эмигрантам, что Наполеон — великий человек и

революция — великое дело.

«— Нельзя, mon cher, везде все говорить, что только думаешь», — заметит ему позже князь Ан-

дрей.

Сам он не станет так уж прямо высказывать свои мысли в салоне Шерер. Но и скрывать их

князь Андрей не намерен: усмехаясь, «прямо глядя в лицо Анны Павловны», он дважды повторяет

слова Наполеона: понимайте, как хотите; да, он идет воевать против великого полководца, но не станет

поносить его вместе с бежавшими из Франции аристократами; до этого князь Андрей Болконский не

унизится. Разделяет ли он мысли Пьера о том, что «революция была великое дело»? Этого мы не

знаем, но одно ясно: князь Андрей уж скорее с Пьером, чем с виконтами, аббатами и фрейлиной Ше-

рер.

Оба они на перепутье, и это объединяет их. Все гости Шерер твердо знают, чего хотят, к

чему стремятся. А Пьер не знает: вот уже три месяца он живет в Петербурге и выбирает себе карье-

ру. «Ну, что ж, ты решился, наконец, на что-нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? — спро-

сил князь Андрей...

—

Можете себе представить, я все еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится».

Ведь и князю Андрею ни то, ни другое не нравится, потому он идет на войну, потому так раз-

дражен и недоволен светом.

«Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в

высшей степени соединял" все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно

выразить понятием — силы воли». Но сам Аид-рей говорит о себе: «я конченый человек», он искрен-

не убежден, что жизнь не удалась, мечется, ищет выхода...

А может быть, с этого и начинается человек — с недовольства собой, с поисков и метаний?

Я очень люблю Пьера — прекрасного, толстого, неуклюжего Пьера, с его очками и растерян-

ным взглядом, с его сильными добрыми руками, с его приступами бешенства, с его ожиданием счастья

и постоянными бедами, но больше всего я люблю в нем его постоянную борьбу с самим собой, и

когда он терпит поражения в этой борьбе, они представляются мне залогом будущей победы.

5

«— Ты везде будешь хорош», — говорит ему князь Андрей, — «но одно: перестань ты ездить

к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и все...

—

Знаете что! — сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль,

— серьезно, я давно это думал. С этого жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Го-

лова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.

—

Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?

—

Честное слово!»

И вот он выходит белой петербургской ночью на ули цу, чувствуя себя душевно очищенным

после серьезного разговора с князем Андреем, и начинает сам с собой спорить, сам себя уговари-

вать. Это то, что мы все так отлично умеем, особенно в молодости, — доказывать себе:

можно и даже нужно делать то, чего делать нельзя, но хочется.

«Хорошо бы было поехать к Курагину, — подумал, он. Но тотчас же он вспомнил данное

князю Андрею честное слово не бывать у Курагина.

Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захо-

телось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас

же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем кня-

зю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти

честные слова — такие условные вещи, не имеющие никакого определен ного смысла, особен-

но ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет, или случится с ним что-нибудь

т акое необы кновенн ое , что не будет уже ни че с т ного, ни бесчестного... Он поехал к Ку-

рагину». (Курсив мой. — Н. Д.)

Трудно понять, как далось Толстому это немыслимо полное, глубокое и точное понимание два-

дцатилетнего человека. Трижды повторенное: «Но тотчас же... Но тотчас же... И тотчас же...», «осо-

бенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же он умрет...» Это назойливое «же»: «ежели, может,

завтра же...» А за всем этим — Пьер с его ошибками, поисками... Снова, как про князя Андрея, ду-

маешь: главное не в том, чтобы прожить жизнь не ошибаясь. Самое главное — судить и казнить себя,

преодолевать себя снова и снова.

Сколько раз читаешь «Войну и мир», столько раз и видишь всех по-разному. Когда-то Наташа с

куклой была мне ровесницей, а Наташа на бале — старше, и Пьер в первых главах был взрослый че-

ловек, его колебания казались странны, а князь Андрей вообще был далек, как звезда. Сейчас я вижу

в Пьере ровесника своего сына — и потому прежде всего жалею, очень его жалею, и стараюсь по-

нять, зачем ему так уж надо было к Курагину, и понимаю: очень же интересно, посадив квартального

на медведя, пустить его вплавь по Фонтанке, и сержусь: вот бедолага, ведь мог вывалиться из окна

вместе с этим безумцем Долоховым, и огорчаюсь; разве можно столько пить вина, зачем не сдержал

слова, — и желаю ему добра, и предчувствую: долго еще добра не будет...

4. ОТ ПОРУЧИКА ДО ИМПЕРАТОРА

По синим волнам океана,

Лишь звезды блеснут в небесах,

Корабль одинокий несется,

Несется на всех парусах.

……………………………………

Есть остров на том океане —

Пустынный и мрачный гранит;

На острове том есть могила.

А в ней император зарыт.

…………………………………….

И в час его грустной кончины,

В полночь, как свершается год,

К высокому берегу тихо

Воздушный корабль пристает.

Из гроба тогда император

Очнувшись, является вдруг;

На нем треугольная шляпа

И серый походный сюртук...

6

Это написано в 1840 году. Почти через двадцать лет после смерти Наполеона и почти через

тридцать лет после разгрома его армии русский поэт Михаил Лермонтов видит Наполеона героем,

страдальцем и сочувствует ему:

Несется он к Франции милой,

Где славу оставил и трон.

Оставил наследника-сына

И старую гвардию он...

Наполеон был сослан на остров Святой Елены в 1815 году и умер там 5 мая 1821 года. Но

весь длинный девятнадцатый век он продолжал владеть умами и душами молодых людей всей Евро-