Даша Парамонова - Грибы, мутанты и другие: архитектура эры Лужкова

В конце 2000-х символом современной архитектуры должна была стать башня «Россия» по проекту Нормана Фостера. Капсулу с пергаментом Лужков заложил 18 сентября 2007 года. «Мы не остановимся на строительстве этой башни. Большой Сити станет и дальше строиться, и его здания будут возведены выше по Москве-реке», – завершил свою речь мэр. Ожидалось, что башня «Россия» станет «символом России, которая устремлена в будущее, ввысь». Корректировку в эти амбициозные планы внес финансовый кризис 2008 года. Сначала появилось предложение урезать шестисотметровую башню до двухсот метров, а потом ее и вовсе решили не строить. Проект был приостановлен, а выкопанный котлован решено было использовать под многоэтажную подземную стоянку – в строящемся Сити катастрофически не хватает мест для автомобилей. «Поэтому невозведение башни как части проекта “Москва-Сити”, я думаю, положительно скажется на привлекательности всего проекта в целом», – заявил управляющий партнер компании Blackwood Константин Ковалев. Банально, но факт: «символ России» закопан на несколько этажей в землю. Подобно Второй мировой войне, которая остановила строительство Дворца Советов, финансовый кризис – война капиталов – остановил строительство башни «Россия». И точно так же, как котлован бассейна «Москва» был реализован вместо Дворца Советов (самого амбициозного проекта Советского Союза), подземная автостоянка на месте башни должна заменить символ новой России. Но то обстоятельство, что амбициозный проект не состоялся из-за мирового финансового кризиса, можно трактовать и в том духе, что Россия все-таки встроилась в мировой контекст. Транзитный период завершается.

Московские вернакуляры – это сооружения, основывающиеся на принципах архитектурного постмодернизма, но интерпретированные безымянными авторами как «московский стиль» за счет самобытного, фольклорного, сугубо локального подхода. «Локальность» проявляется не только во внешнем облике сооружений, но и в особом характере взаимоотношений между чиновниками, архитекторами и строительным комплексом, воплотившим интуитивное представление об успешной реализации того или иного объекта. Можно говорить как об отдельных проявлениях – вернакулярный стиль, вернакулярные авторы, вернакулярная идеология, вернакулярные отношения и вернакулярные функции, так и об общем подходе. Основной фабрикой производства вернакуляров становятся бывшие советские проектные институты (Моспроекты – 1, 2, 3 и 4), по-прежнему принадлежащие государству.

На первый взгляд эта группа принадлежит к уникатам. Но уникаты никогда не решали градостроительных задач, а сооружения этого типа оказывают на городское пространство чрезвычайно интенсивное специфическое воздействие. В отличие от уникатов, вернакуляры стремятся быть сугубо функциональными, но особым образом. Поскольку в первое лужковское десятилетие главной при строительстве является коммерческая мотивация, вернакуляры становятся воплощением коммерческого функционализма. Необходимость подземной стоянки как элемента современной городской инфраструктуры влечет за собой строительство над ней торгового центра в качестве целесообразного и логичного продолжения. Ни один из вернакуляров не был построен «просто так». Всегда присутствовали Цель, Требование, Необходимость, которые обязательно транслировались обществу. Объекты, объединенные в эту группу, не стремятся быть уникальными. Лужков методично повторял, что это настоящий московский стиль – эклектичный, но вписанный в окружающую эклектику. Поэтому вернакуляры можно назвать гибридом интерпретированного средового подхода и утилитарно-финансовых ценностей нового общества, своеобразно трактуемых безымянными архитекторами. Эстетика в данном случае второстепенна, так как дороговизна материалов, играющих важную роль в создании объектов «в исторических стилях» (элементы ордера убедительны, когда выполнены из камня, а не из полиуретана), делает их использование невыгодным. Анонимность – еще одна специфическая черта вернакуляров. За объектами чаще всего стоят названия крупных проектных организаций (в большинстве случаев это один из Моспроектов, чаще всего Моспроект-2) и имена их руководителей (в большинстве случаев – Михаил Посохин). На самом деле Автор у этих объектов один – Юрий Лужков. Сотрудники мастерских следовали эстетическим советам мэра, который, принимая участие в заседаниях Комитета по архитектуре и градостроительству города Москвы под руководством главного архитектора Александра Кузьмина, неизменно высказывался о внешних характеристиках сооружения. Благодаря цепочке сложных взаимоотношений и связей между участниками проектирования высказывания Лужкова выполнялись как предписания. Вернакуляры – это материализованное воплощение стиля взаимоотношений между чиновниками и архитекторами начала 1990-х.

Однако вернакуляры в архитектуре появились еще до того, как Лужков стал градоначальником. Средовой подход и идеи возрождения историко-архитектурной среды были чрезвычайно популярны и широко обсуждались в профессиональных кругах еще в конце 1980-х. Это направление, ставшее реакцией на изменения в обществе, провозглашало своей высшей целью восполнение культурного урона, нанесенного традиции советским модернизмом. Утопический метод «восстановления исторической справедливости» применялся в центральной части Москвы, но в процессе сильно трансформировался. К средовому подходу как части идеологии архитектуры постмодернизма в московской реальности начала 1990-х добавился важный «формообразующий» фактор – коммерческий функционализм. Строительство отеля «Балчуг» (1988–1991) базировалось на мотивированных принципах единства исторической среды, но в реальности сооружение превратилось в «раздувшийся» доходный дом со ставшим впоследствии эпохальным элементом вернакулярной архитектуры Москвы – башней на углу здания, имитирующей диалог с Кремлем. Принципы средового подхода лежали в основе начавшейся в конце 1980-х реконструкции квартала Остоженка, который стал экспериментальной площадкой для архитекторов новой столицы. Однако все те же представления о «рентабельности, окупаемости, прибыли» превратили ее в «Золотую милю» – конгломерат самой дорогой московской недвижимости.