Татьяна Купер - РУССКАЯ ЖЕНА

Когда Джеф выгонял меня из дома, я отказывалась понимать, что Бог не наказывал меня – Он просто хотел для меня чего-то большего. Он хотел, чтобы на этом пути я приложила неимоверные усилия, открыла в себе всё ранее невостребованное, и вышла, наконец, из глубоких душевных дебрей. Он вытолкнул меня из темного коридора, заманил в ловушку и опять поставил на краю пропасти, едва слышно наставляя: «Ты заявила, что заслуживаешь большего, и хочешь быть счастлива. Теперь докажи, что ты заслуживаешь! Сопротивляйся, борись за своё счастье. Борцы не падают на колени, не сгибаются под тяжестью испытаний, и никогда не сдаются. Какой путь ты выберешь на этот раз? Жертвы или победителя? Ты выучила роль жертвы наизусть, и тебя наверняка уже тошнит от неё. Теперь пора выучить новую роль! Я знаю, что роль победителя незнакома для тебя, но я также знаю, что ты с ней справишься!»

Мой опыт столкновения с женой Алана показал мне с новой силой, до какой же степени я себя не люблю. Этот опыт заставил меня задать себе много вопросов: «Как так получилось, что любой психопат может ворваться в мой дом, обвинить и оскорбить меня, и так легко растоптать моё достоинство, что я действительно чувствую себя растоптанной и оскорблённой? Почему я в себе сомневаюсь и даже не пытаюсь защитить себя от её нападок? Что это говорит обо мне?»

Это говорило о том, что моя душа была больна – она страдала от недостатка питания и полного истощения. Мои партнеры приходили в мою жизнь только с одной целью – чтобы, как в зеркале, отразить все мои проблемы. Все они показывали мне одну и ту же картину – что я умираю от недостатка любви и одиночества, страдаю от неутолимой жажды кому-то принадлежать и нахожусь в полном отчаянии. Некоторые показывали, что я совершенно не уважаю себя, и во имя любви готова проглотить любые унижения, что на самом деле не имело ничего общего с любовью. Другие показывали, что я ненавижу и не контролирую себя, разыгрываю из себя жертву, и поэтому меня легко загнать в угол. Третьи показывали, что мне страшно, я нетерпелива, и поэтому неразборчива в выборе партнёров.

Если бы тогда я знала то, что знаю сейчас, я бы в первую очередь подумала о своих уроках. Я вспомнила Виктора, который первым показал мне всю глубину моего голода по любви. Он держал меня на расстоянии вытянутой руки, чтобы я могла исследовать и ощутить каждую клеточку, каждый изгиб и каждый момент этого мучительного, даже смертоносного голода. Он медленно терзал и испытывал мою любовь к нему, а я, как стойкий оловянный солдатик, не сдавалась и упрямо повторяла: “Всё равно я тебя люблю!”

Но проблема в том, что жизнь не учит нас напрямую и не дает нам готовых формул и ответов. Вместо этого она посылает людей, которые оголяют или даже обостряют наши проблемы, делая их совершенно невыносимыми. Это единственный способ, с помощью которого жизнь привлекает наше внимание к этим проблемам – чтобы мы не прошли мимо них с безразличием… Но тут начинается следующий ребус – посланные нам люди никогда не признаются, зачем они пришли и чему они хотели нас научить – они сами не знают, что были выбраны нашими учителями. Виктор не мог сказать: «Почему ты продолжаешь меня так безнадёжно любить? Если ты нуждаешься в безусловной любви, почему ты сначала не научишься дарить её себе?». Вместо этого он повторял: «Мне нечего тебе дать…»

Имеем ли мы право дарить полную безусловную любовь людям, в то время как сами не в состоянии дать её себе? Имеем ли мы право раздавать свои ценные ресурсы, время и усилия тем, кому они не нужны, и кто об этом даже не просил? Имеем ли мы право отдавать безраздельную власть только одному голосу внутри – голосу Голода, да еще при этом позволять себе безмерно страдать? Никто нам такого права не давал, но вместо этого нам была дана святая обязанность – любить себя безусловной любовью, достаточной для того, чтобы потратить время и усилия на раскрытие своего потенциала. И только после этого мы готовы поделиться своими ресурсами с другими людьми или даже со всем миром. По большому счёту, нет ничего важнее…

Затем я вспомнила такого горячо любимого Сергея, который был всего-навсего зеркалом моего прошлого – где меня покидали, где я просила и умоляла на коленях, и где мне было стыдно за себя. В этом зеркале по-прежнему отражался голод по любви – всепоглощающий и неутолимый, вампирский и мучительный. В этом зеркале я ставила Сергея на недосягаемый пьедестал, и меня ежеминутно тянуло как магнитом к этому идеализированному образу – он всегда излучал жизнерадостность, силу, уверенность и спокойствие. Но на самом деле, я сама хотела быть этим идеалом. Если бы только мой учитель мог сказать: «Смотри, ты тоже можешь быть такой, если захочешь». Но вместо этого он повторял: «Я – не принц, а работник сцены», а я не понимала эти закодированные фразы, и продолжала по привычке стоять с протянутой рукой – как будто он мог отрезать мне кусочек этого рая и положить его передо мной на золотой тарелочке…

Я продолжала смотреть в зеркало этого идеала – как слепая, тянущаяся к зрячему, как безногая, хватающаяся за того, у кого есть ноги. Я тянулась, хваталась, цеплялась, и в душе умоляла: «Научи меня! Я тоже хочу быть такой, как ты». Но Сергей уходил и забирал это зеркало с собой, оставляя мне только то зеркало, в котором я видела себя ущербной, одинокой и страдающей. И я по привычке продолжала сжимать кандалы и повторять: «Я не могу быть другой! Ведь я – раба любви, и я бессильна перед ней».

Наконец, мне удалось признать, что по большому счету я никогда себя не любила, что моя диета оставляла желать лучшего, и поэтому теперь мне срочно нужны были сильные средства, которые бы раз и навсегда вывели весь этот бред из моего организма. Первое очищающее средство пришло совершенно неожиданно. Вернувшись домой с очередной русской вечеринки, я почувствовала себя эмоционально измученной – это было уже не в первый раз. Каждый раз, встречаясь со своими друзьями, я испытывала непонятное чувство дискомфорта, мучительное волнение и перевозбуждение. Пролежав два дня в постели, совершенно больная, я начала искать ответы.

– Что же меня так мучает в прошлом? И как смиритьсяс ним, как перестать шарахаться от его теней?

– Ты ненавидишь не прошлое, хотя оно было не сахаром, – ты ненавидишь себя в этом прошлом. Твое новое «Я» не узнает своё старое «Я», больше того – оно презирает, стыдится и отворачивается от него, как от чего-то непристойного и омерзительного. Тебе стыдно признаться даже самой себе, кем и чем ты была.

– Почему же мне стыдно?

– Тебе стыдно, потому что там одни слабости и ошибки, и тебе нечем там гордиться. Тебе стыдно, потому что ты пока еще не простила себя заэти слабости и ошибки, и не научилась любить себя по-настоящему – полностью, без остатка, без всяких условий и кондиций. Ведь это же кондиция на любовь к себе: я люблю только одну часть себя – обновленную часть, а старая часть заставляет меня кривиться и отворачиваться.