Коллектив авторов - В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда

Johnson S., Kaufmann D., Shleifer A., Goldman M., Weitzman M . The Unofficial Economy in Transition // Brookings Papers on Economic Activity. 1997. 2. Р. 159–239.

Johnson S., Kaufmann D., Zoido-Lobaton P . Regulatory Discretion and the Unofficial Economy // The American Economic Review. 1998. 88(2). Р. 387–392.

Keen M., Kim Y., Varsano R . The «Flat tax(es)»: Principles and Experience // International Tax and Public Finance. 2008. 15(6). Р. 712–751.

Kim B.-Y . Informal Economy Activities of Soviet Households: Size and Dynamics // Journal of Comparative Economics. 2003. 31(3). Р. 532–551.

Lacko M . Hidden Economy – an Unknown Quantity? Comparative Analysis of Hidden Economies in Transition Countries, 1989–1995 // Economics of Transition. 2000. 8(1). Р. 117–149.

Lehmann H., Pignatti N . Informal Employment Relationships and Labor Market Segmentation in Transition Economies: Evidence from Ukraine: IZA Discussion Paper № 3269. Bonn: IZA, 2007.

Lehmann H., Wadsworth J., Acquisti A . Grime and Punishment: Job Insecurity and Wage Arrears in the Russian Federation // Journal of Comparative Economics. 1999. 27(4). Р. 595–617.

Leuven E., Sianesi B . PSMATCH2: Stata Module to Perform Full Mahalanobis and Propensity Score Matching (Version 4.0.4). 2010. (http://fmwww.bc.edu/repec/bocode/p/psmatch2.ado)

McMillan J., Woodruff C . The Central Role of Entrepreneurs in Transition Economies // The Journal of Economic Perspectives. 2002. 16(3). Р. 153–170.

Perry G., Maloney W., Arias O., Fajnzylber P., Mason A., Saavedra-Chanduvi J . Informality: Exit and Exclusion. Washington, D.C.: The World Bank, 2007.

Portes A., Schauffler R . Competing Perspectives on the Latin American Informal Sector // Population and Development Review. 1993. 19(1). Р. 33–60.

Rosser J. B., Rosser M. V., Ahmed E. Income Inequality and the Informal Economy in Transition Countries // Journal of Comparative Economics. 2000. 28. Р. 156–171.

Saez E., Slemrod J., Giertz S . The Elasticity of Taxable Income with Respect to Marginal Tax Rates: A Critical Review // Journal of Economic Literature. Forthcoming.

Schneider F., Enste D . Shadow Economies: Size, Causes, and Consequences // Journal of Economic Literature. 2000. 38(1). Р. 77–114.

Slonimczyk F . The Effect of Taxation on Informal Employment: Evidence from the Russian Flat Tax Reform: HSE Working Paper Series «Labour Markets in Transition» WP3/2011/05. М.: Изд. дом ВШЭ, 2011.

Swaminathan M . Understanding the «Informal Sector»: A survey. World Institute for Development Economics Research of the United Nations University, 1991.

Torgler B . Speaking to Theorists and Searching for Facts: Tax Morale and Tax Compliance in Experiments // Journal of Economic Surveys. 2002. 16.5. Р. 657–683.

Комплексное исследование неформальности не может обойти вопрос о трудовой мобильности, затрагивающей этот сектор. «Неформалами», как известно, не рождаются. Ими становятся, переходя на неформальные рабочие места из состояний либо формальной занятости, либо безработицы, либо экономической неактивности. Большинство из тех, кто в него попадает, не остаются затем в нем навсегда: для многих из них это лишь эпизод (возможно, весьма продолжительный) в череде трудовых перемещений. Таким образом, неформальный сектор является и донором, и реципиентом в сложной паутине потоков на рынке труда. Кроме того, внутри него наблюдается своя динамика, связанная с внутрисекторными перемещениями, поскольку само внутреннее «устройство» неформального сектора и выход трудовых отношений из-под зонтика государственного регулирования предполагают доминирование коротких контрактов и, соответственно, повышенную трудовую мобильность.

Анализ межсекторной мобильности ставит, как минимум, три группы вопросов. Во-первых, это интенсивность и направленность перемещений. Является ли неформальный сектор в большей степени донором или реципиентом по отношению к формальному сектору или же эти потоки сопоставимы? Куда они преимущественно направлены и откуда идут? Является ли в этом смысле неформальный сектор тупиковым состоянием (« dead-end ») или он выполняет роль станции пересадки на пути к лучшей жизни (« stepping stone »)? Во-вторых, какие группы работников в наибольшей степени вовлечены в такой обмен и что выступает его драйвером? Проявляются ли здесь признаки селекции наименее производительных работников? И, наконец, в-третьих, какова «цена» (в виде штрафа или премии), которую платит работник при перемещениях между «светом» и «тенью». Работник выигрывает при пересечении границы, разделяющей формальный и неформальный секторы, или, наоборот, теряет? Каковы эти потери или выигрыши в денежном выражении? Ответы на последнюю группу вопросов особенно актуальны в свете борьбы с бедностью. Конечно, только этими сюжетами тематическая связка неформальность-мобильность не исчерпывается, но именно они находятся в фокусе данной главы.

Анализ мобильности на рынке труда посвящен изучению динамических процессов, которые растянуты во времени. В начальный момент времени индивид находился в одном состоянии, но в последующий может поменять его на иное. Исследователь должен «связать» эти два состояния, а для этого необходимы панельные данные, позволяющие отслеживать поведение участников рынка труда во времени. В нашем исследовании используются панельные данные РМЭЗ – ВШЭ за 1998–2010 гг.

Глава имеет следующую структуру и логику. В разделе 2 мы обобщаем результаты имеющихся исследований по данной проблематике, в разделе 3 представляем используемые данные и определения, в разделе 4 обсуждаем результаты анализа интенсивности и направленности мобильности. Раздел 5 посвящен оценке влияния межсекторной мобильности на заработки. Заключение подводит итоги.

Обширная исследовательская литература, посвященная мобильности на рынке труда, в значительной мере сфокусирована на изучении движения между тремя основными состояниями: занятостью, безработицей и экономической неактивностью. Свидетельства о том, как индивиды перемещаются между различными статусами занятости (с точки зрения их формальности/неформальности), немногочисленны. Но для развивающихся и переходных стран с обширным неформальным или нерегистрируемым сектором крайне важно представлять характер и направленность таких перемещений, а также индуцируемые ими изменения в условиях занятости.

В главе 1 отмечалось, что исследовательская традиция, идущая от модели Харриса – Тодаро [Harris, Todaro, 1970], рассматривала экспансию городского неформального сектора как следствие урбанизации и недостаточно быстрых темпов развития современного сектора в развивающихся странах. В ее рамках «хороший» формальный и «плохой» неформальный секторы практически не взаимодействуют между собой. Вход в неформальный сектор полностью свободен, тогда как переход в формальный сектор рационирован, что создает очередь на вход. Это сопровождается сегментацией и формированием застойного гетто из «плохих» рабочих мест. Единственный доступный выход для тех, кто туда попадает, – уйти в безработицу или неактивность, но это сопряжено с потерей дохода, чего они не могут себе позволить при отсутствии альтернативных источников существования. Анализ интенсивности и направленности межсекторных потоков является основным тестом для проверки корректности такого взгляда на мир.

Альтернативная картина предполагает, что трудовые потоки не являются однонаправленными (т. е. индивиды могут перемещаться в противоположных направлениях), а вход в неформальность не обязательно сулит драматические потери и наступление безысходности. Как показывают в ряде работ Мэлони с соавторами [Maloney, 1999, 2004; Bosch, Maloney, 2010], неформальный сектор не является абсолютным безысходным тупиком, обрекающим его обитателей на беспросветную нищету. И дело не только в интенсивной мобильности между статусами занятости и во многом добровольном выборе пути индивидами, но и в том, что доходы неформально занятых сопоставимы (а во многих случаях и выше), чем у формальных. Этот вывод относится, прежде всего, к самозанятым, но зачастую он верен и по отношению к наемным работникам [Maloney, 2004; Perry et al., 2007]. Подобные результаты в пользу интегрированности рынка труда в российском случае приведены и в ряде глав этой книги.