Морис Стаки - Виртуальная конкуренция. Посулы и опасности алгоритмической экономики

В Евросоюзе чикагская школа не оказала такого существенного влияния на антимонопольную политику, как в США. Даже в Соединенных Штатах популярность чикагской школы – до недавнего экономического кризиса – начинала снижаться. Но если не брать случаи сговора, раз за разом всплывает расхожее мнение, что издержки и неблагоприятные последствия регуляторного вмешательства в онлайновые сегменты экономики чаще всего перевешивают его выгоды. Как заметил один из членов ФТК, «там, где чикагская школа склонна отстаивать политику невмешательства, в основе которой – избегание ошибочного воздействия, исследователям, преодолевшим влияние чикагской школы, можно сказать, свойствен “мягкий подход”» 21.

Так как онлайновые рынки, работающие за счет алгоритмов ценообразования, должны (за счет снижения издержек поиска и входных барьеров, а также увеличения информационных потоков и прозрачности рынков) усилить конкуренцию, рыночная власть на них является преходящей.

Таким образом, утверждается, что большинство онлайновых рынков не должно обладать теми свойствами, которые требуют антимонопольного вмешательства (или регулирования). Любые требования участия соответствующих государственных инстанций должны настораживать. Такое вмешательство будет, скорее всего, неоправданным и невыгодным для потребителей, так как предназначено защитить анахроничные компании от новой экономики. Хотя алгоритмическая экономика, возможно, знаменует собой упадок «традиционной» конкуренции, эпоха машинного обучения, работающего за счет больших данных, высвобождает резервы эффективности, которые повышают наше благосостояние.

Конечно, мы принимаем и признаем упомянутые выгоды. Но за глянцевой обложкой нарождающихся онлайновых рынков спрятаны существенные угрозы. Поэтому торжества по поводу оптимальных условий для конкуренции могут оказаться преждевременными. Возможно, лучше подождать с празднованием (хотя бы какое-то время).

Большие данные и технические нововведения нельзя назвать ни полезными, ни вредными, ни безразличными. Как мы обнаружим, их особенности зависят от обстоятельств: способов их использования компаниями, согласованности стимулов компаний с нашими интересами и определенных характеристик рынка. Мы увидим, что временами большие данные и аналитика больших данных способны содействовать онлайновой конкуренции, которая выгодна для потребителей. Однако не стоит слепо верить, что мы всегда будем выигрывать. Критически рассматривая сложную алгоритмическую среду, мы обнаруживаем, что новым рыночным механизмам свойственны свои изъяны. Таким образом, мы рискуем своим благополучием больше, чем кажется.

Новые технические возможности изменили знакомый нам механизм развития конкуренции и породили новую среду обитания, которая может проявлять свойства конкурентных рынков, но движима иными силами. Вместо старой доброй невидимой руки конкуренции, которая защищала наше благосостояние, когда мы покупали фрукты на местном рынке, возникает цифровая рука.

Вспомним «Шоу Трумана» – американский фильм 1998 г. 1В нем показана управляемая среда, иллюзорная, но способная доставлять какую-то радость своим обитателям (subjects). Главные выгоды, конечно, достаются тому, кто управляет этой экосистемой. На отдельных онлайновых рынках также можно создать видимость типичных сил свободного рынка. Мы, подобно Труману, можем считать себя обычными потребителями, живущими обычной жизнью и совершающими ничем не примечательные покупки. У нас нет представления о том, каким образом и в какой степени нас используют.

Мы сейчас на бытовом уровне вступаем в эпоху датафикации (datafication) 2, которая включает в себя «рассмотрение всех аспектов жизни и превращение их в цифровые данные» 3. В экономике, управляемой большими данными, сведущие игроки будут стараться эффективнее отслеживать наши действия в онлайновой и офлайновой сферах, накапливать цифровые данные, направлять нас во время совершения ключевых покупок и реагировать на изменения со всё нарастающей скоростью.

Используя хитроумные алгоритмы, компании ныне занимаются «разработкой данных» (data mining) 4, торговлей данными (data trade), распознаванием образов (pattern recognition) 5, оцениванием спроса и ценовой оптимизацией 6. Наше поведение и наши предпочтения запускают в действие персональные рекламные акции, вся совокупность которых призвана помочь нам сделать правильный выбор 7. Но правильный для кого?

По мере роста использования больших данных и аналитики больших данных, компании не будут ограничиваться пассивным сбором информации. Напротив, как отмечено в одном докладе Белого дома, налицо «растущий потенциал непосредственного воздействия аналитики больших данных на среду обитания отдельного человека и на решения, относящиеся к его жизни» 8. Европейская инспекция по защите данных указывала на то, что «государства и компании способны перейти от “разработки данных” к “разработке реальности”, пронизывающей повседневную жизнь, общение и даже мышление» 9. Всё в большей мере наш образ (и в личной, и в профессиональной жизни) формируется социальными сетями, такими как Facebook, Twitter, WhatsApp и LinkedIn, и многими другими. Эти информационные площадки считаются настолько важными, что для создания желаемого образа мы иногда пользуемся сомнительными средствами 10.

Сегодня цифровые данные являются той валютой, которая обеспечивает нам «бесплатные» онлайновые услуги и зрелую интернет-среду. У доступа к соответствующим информационным площадкам есть своя цена. Мы соглашаемся с «издержками бесплатного». Мы не удивляемся, сталкиваясь с адресными рассылками, скидками и рекламой. Мы ожидаем, что наши поиски в интернете будут успешными и непродолжительными. Мы уже рассчитываем на те выгоды, которые проистекают из указанного отслеживания действий пользователя и массового сбора данных.

Тем не менее, все большее беспокойство вызывает подозрение, что «издержки» стали слишком высоки и вышли из-под контроля. Многие из нас не знают, какие именно наши данные собираются, как их используют, когда, кто и с какой целью. Более того, мы выражаем растущую озабоченность нарушением приватности из-за отслеживания, массового сбора и использования наших персональных данных. Известно, что свыше «90 % американцев чувствуют, что они утратили контроль над тем, как их персональная информация собирается и используется в интернете» 11.

Эта озабоченность приватностью будет усиливаться. Цифровизация информации, растущее использование нами «умных» технологий, а также рост онлайновых рынков значительно увеличили объем и многообразие доступных данных. Наша информация (цифровые данные) служит ценным товаром, который превращается в адресную рекламу, продажи и деньги. В большие деньги. Поэтому неудивительно, что бизнес вкладывает большие ресурсы в массовый сбор и анализ таких данных, а многие крупные информационно-технологические компании, как мы увидим, рассматривают технологии защиты приватности как угрозу. Эти тенденции создают новых контролеров доступа и новые разновидности рыночной власти. Они также могут привести к возникновению новых форм антиконкурентной деятельности, которые снизят наше благосостояние.