Артем Ляхович - Битва при Наци-Туци

А кто тогда угнетал? Скорей всего — те же, кто и всегда: правительство. С трипервым царем во главе. Он-то и угнетал и тривторых, и своих, трипервых — еще и похлеще, чем тривторых, потому что свои ближе. На то он и царь, чтобы угнетать.

(Совершенно верно: оценка «всех трипервых», как и любая оценка людей по группе — ложь.)

Во-вторых, почему это «все тривторые неблагодарны»? Кому они должны быть благодарны? Трипервому царю — за то, что тот вначале оттяпал их страну, а потом вкладывал в нее деньги? Так он вкладывал не потому, что добрый был, а потому, что это ему выгодно. Он ведь считал их страну своей. И (вообще-то), раз уж он их взял к себе в подданство — он обязан заботиться о них, как обо всех других подданных. Почему они должны выражать ему за это какую-то особую благодарность? Лучше бы независимость им дал, чем такую заботу, за которую одни попреки…

(Совершенно верно: оценка «всех тривторых», как и любая оценка людей по группе — все та же ложь.)

В-третьих и в главных: о ком идет речь во всех этих слоганах?

— Как о ком? О Трипервом и Тривтором царствах..

Нет, царства — это не «о ком», а «о чем». Царства — абстракция: дела делают не царства, а люди.

О каких людях здесь идет речь?

— Как о каких? О трипервых и тривторых.

Когда они жили?

— Эээ… давно.

Вот то-то и оно.

Ни один человек не несет ответственности за грехи своих предков, даже если те успели нагрешить на тыщу лет вперед. Мало ли кто кого завоевал и угнетал при царе Горохе? Люди, которые живут сейчас, вместе с нами, не имеют к этому никакого отношения, даже если их прадедушки окопались по разные стороны фронта и палили друг в друга из всего, что могло палить.

И сейчас потомки бывших врагов стоят перед выбором:

— или решать проблемы, поставленные перед ними нынешней, настоящей, реальной жизнью (она же — одна-единственная);

— или плюнуть на них ради виртуального вулкана страстей, потухшего N лет назад, и раздувать, раздувать его, бросая в огонь свои деньги, здоровье и жизни.

(На что похоже? Правильно, на игроманию: и там и там виртуальное заграбастало мозг, а реальное прозябает, забытое к чертовой бабушке.)

Собственно, в нормальных условиях и выбор-то не стоял бы: сама жизнь подсказывает, сколько внимания причитается ей, а сколько позволительно отдать игрушкам (безопасным или не). Но манипулятор как бы (как бы!) лишает людей этого выбора:

— Это смысл твоей жизни! Это твой долг перед Родиной! Бей тривторых! Жги трипервых!

(А квас — это Любовь. А тапочки — это Семья. А смысл жизни — в том, чтобы отнять ее у себя и у других.)

…Какая идея позволяет оживлять кости наших драчливых предков? Ясно, что с ИТП она не имеет ничего общего (кроме того, что она тоже идея). Что же это?

Это — древняя, как австралопитек, идея кровной мести: око за око, зуб за зуб. Напрямую пропагандировать ее небезопасно: здравый смысл сразу замигает красной лампочкой. Чтобы обойти его, нужно упаковать идею в обертку, которой тот не заметит.

Например… в свободу слова:

— Почему я должен говорить на их ужасном тривтором языке? Почему я должен изучать его в школе? Тривторые придумали этот язык специально, чтобы притеснять трипервых! Да здравствует свобода слова! Бей притеснителей!

(Мы помним, что универсальней клея, чем свобода слова, нет: приклеит что угодно к чему угодно — и выглядит так, будто оно там и было.)

К чему все это ведет?

Конечно, к войне.

Слоган «эти лучше тех» очень часто ведет к ней. И потому это самый опасный слоган из всех, которые бывают. Если за что и не жалко отдать жизнь — так это за то, чтобы никто никогда ее за него не отдавал.

— Минутку! — скажут мне политически активные граждане. — Постойте! Вы нас тут какими-то дураками выставили. Нам нужно строить свою нацию, свою страну, свою культуру! Это наш долг. Мы — в своей стране!..

Именно! Совершенно верно! Так и нужно делать: строить свою нацию, свою страну и свою культуру. А не отвлекаться на разборки. Ни у кого еще не получалось одновременно строить и воевать.

— Но как же не воевать, если ОНИ хотят занять наши дома, убить наших сыновей, опозорить наших дочерей, … (полный список найдете в интернете)?

А откуда вы знаете, что ОНИ этого хотят? ОНИ сами так говорили? Или прикидывались добрыми?

Что может произойти самого ужасного, если ОНИ победят?

Скажем, если бы во Второй мировой победил Гитлер — он превратил бы побежденных в рабов, потому что считал их неполноценной расой. Он сам много раз так говорил.

А здесь? Что будет, когда победят ОНИ? (Исходя из мира № 1, разумеется, а не № 2.)

Да, наверное, вывесят на флагштоке полотнище другого цвета, а портреты одних негодяев заменят портретами других.

И?..

Пусть каждый из вас сам ответит на этот вопрос. И пусть не слишком торопится с ответом.

Когда я рассказывал про Тривторое — я написал: «И люди верили. Тем более, что…»

Написал — и не дописал. А здесь допишу:

«…тем более, что манипуляторы тыкали им шприцами в самые чувствительные архетипы: в Родину, в Патриотизм, в Защиту Отечества, в Борьбу Добра Со Злом…»

— Стоп! Господин писатель, или как вас там! Сейчас вы расскажете нам, что и никакой Родины нет, и Отечества тоже нет, и что все это симулякры. А ну-ка не трогайте Родину с Патриотизмом!

А разве я трогал Любовь, Истину и Семью?

Это не я их трогал. От того, что их привязали к квасу, тапочкам и бандитской шайке, они не перестали существовать. Если я скажу, что Родина и патриотизм — это мусорник у меня на заднем дворе, — ни Родина, ни патриотизм не исчезнут. А мусорник не станет ни тем, ни другим.

(Обычный, невиртуальный патриотизм — с маленькой буквы. С большой — только тот Патриотизм, который хочется выставить повиднее, чтобы все им любовались.)

Точно так же ни Родиной, ни патриотизмом не становится ни один из слоганов, которые к ним приклеивают.

Так получилось, что Трипервое царство-государство росло не внутри глобальных культур, объединяющих много государств, а само по себе. Слева — одна глобальная культура, справа — другая, снизу — третья расположилась; ну, а Трипервое — отдельно.

География так легла. Такое большое было это царство, что не влезло ни в ту, ни в другую, ни в третью. Оно само по себе стало глобальной культурой.

Неудивительно, что архетип патриотизма у трипервых подданных вырос большим и чувствительным. Еще бы: другие государства — части глобальных культур, а Трипервое — никакая не часть, а самое настоящее целое.

Одним словом, особенное это было царство. И вот эта особость и повлияла на нрав трипервых подданных (который называется «менталитетом»).