Шарон Крич - Голоса океана [litres]

Он огляделся, увидел меня, Коди и Брайана, словно только что осознав, что мы здесь, потом повернулся обратно к рисунку и пробормотал:

– Ну, или что-то такое.

Туман, туман, туман, туман, туман.

А я уже даже во сне говорю кодированными радиосообщениями. Хотэл-Эхо-Лима-Папа! (HELP! На помощь!)

Мы видели китов, дельфинов и маленькую чёрную птичку. Хочу быть рыбой или птицей. Плавать в воде или летать по воздуху.

Софи очень привязалась к птичке и постоянно над ней тряслась. Я сказал ей, чтобы была поосторожнее, потому что такими темпами быстро превратится в дядю Стю.

– А вот и нет! – сказала она.

Каждый раз, когда возле корабля собираются дельфины или киты, Софи выходит и смотрит на них. Она глаз с них не сводит, а потом начинает задавать вопросы – откуда они взялись, куда плывут, почему они здесь, из одной ли они семьи, родственники ли они все.

Брайан просто не может не вставить пару слов о сиротах. Сначала он всё называл Маленького Птенчика птичкой-сироткой, а потом, когда мы смотрели на дельфинов, Брайан рассуждал о том, как дельфинёнок подражает матери.

– Интересно, что происходит с дельфинами-сиротами? – сказал он. – Как они вообще чему-то учатся?

Софи сказала:

– Наверное, они достаточно умны, чтобы самим во всём разобраться. У них и выбора особого нет.

А Брайан ответил:

– Ты как раз так и сделала – разобралась во всём сама?

А Софи сказала:

– Посмотри! Посмотри-ка! Видел, как она прыгнула?

А потом она спустилась в трюм. Когда я через несколько минут спустился вслед за ней, она жонглировала пакетами крендельков. У неё уже хорошо получается.

– Покажи мне, как жонглировать четырьмя предметами, – сказала она. – А потом покажи, как случайно (но на самом деле нарочно) кинуть один предмет кому-нибудь в голову, чтобы он упал за борт.

Полагаю, она говорит про мистера Всезнайку, Браво-Ромео, Брайана.

Позже она рассказала ещё одну историю про Бомпи. Вот как всё было.

Неподалёку от дома Бомпи был омут в излучине реки, очень глубокий. Из берега торчали большие камни и ветки деревьев, и можно было забраться на эти камни или ветки и прыгнуть в воду, плюх ! Место было опасное, потому что под водой тоже прятались камни и ветки, и не всегда было видно, где ты можешь приземлиться. И, поскольку место было опасное, Бомпи запрещали там плавать.

Но в один жаркий-жаркий летний день Бомпи очень-очень хотел поплавать. Он хотел прыгнуть в холодную воду и плавать там до тех пор, пока кожа не сморщится. Он пошёл к омуту, забрался на один из больших камней и посмотрел на холодную воду внизу. О, как же было жарко. Жарко-жарко. А вода выглядела такой прохладной. И Бомпи прыгнул.

Он нырнул в эту прохладную, прохладную воду, она была такой замечательной, он опускался всё ниже и ниже, и тут бум ! Он врезался во что-то – в камень? В дерево? И бум ! Он врезался ещё во что-то. Он был в холодной воде, и он был оглушён, и бах ! Он врезался головой во что-то твёрдое.

И он крутился, и вертелся, и не знал, что ему делать в крутящейся холодной воде, но в конце концов вынырнул, выбрался и лежал на грязном берегу, пока у него не перестала болеть голова, а потом пошёл домой.

– Его отстегали ремнём! – сказал Брайан. – Правильно? Готов поспорить, папа ему устроил хорошую порку!

– Правильно, – ответила Софи. – А потом…

– Подожди, – сказал Брайан. – Не говори мне. Яблочный пирог, правильно? Мама дала ему яблочного пирога?

– Нет, – ответила Софи.

– Что? – удивился Брайан. – Как это – без яблочного пирога? Она разве не хотела угостить его яблочным пирогом, потому что он вернулся целым и невредимым? Не может быть, чтобы она не дала ему пирога!

– Она дала ему не яблочный пирог, – сказала Софи, – а черничный. В этот раз у неё не было яблок.

Когда она закончила свою историю, Брайан спросил:

– Почему, чёрт возьми, Бомпи постоянно лезет в воду?

– Что? – спросила Софи. – О чём ты?

– Если у него постоянно проблемы с водой, зачем Бомпи постоянно лезет в воду? Я бы на его месте держался от воды как можно подальше.

Софи крепко сжала губы. Она вдруг показалась мне очень хрупкой.

Я сказал:

– Может быть, именно поэтому Бомпи и лезет в воду…

Софи посмотрела на меня. Её глаза были блестящими и влажными.

– Может быть, – продолжил я, – он боится воды, но всё время возвращается в неё, потому что должен… что-то должен доказать…

– Например? – спросил Брайан.

– Не знаю, – ответил я. – Но если подумать… если ты победишь то, что пугает тебя больше всего, то, может быть, почувствуешь себя… не знаю… свободным от этого. А ты как думаешь?

Брайан сказал:

– Глупости какие. Если ты чего-то боишься, этому скорее всего есть причина, и это значит, что ты должен понять, что от этого надо держаться подальше. Вот что я думаю.

Софи ничего не сказала. Она отошла к борту и встала там, как обычно, смотря вдаль.

Сегодня утром я проснулась с мыслью: «Я ненавижу море, а море ненавидит меня». Так странно. Я не ненавижу море.

Дядя Стю был на камбузе, когда я пришла взять что-нибудь поесть. Я с ним не очень часто встречаюсь. Обычно он спит, когда я на вахте, а я сплю, когда на вахте он. Меня это вполне устраивает.

Оказаться на камбузе вдвоём с ним было как-то неловко. Я не знала, что ему сказать, так что решила спросить насчёт Розалии.

– Вы знали Розалию? – спросила я. – Розалию, про которую нам рассказывал дядя Док?

– Конечно, – сказал он.

– Она очень нравилась дяде Доку, да?

– Мягко говоря, – сказал дядя Стю.

Он копался в стопке со списками, что-то вычёркивал, что-то вписывал.

– Значит, когда Розалия вышла замуж за другого, дядя Док был расстроен, правда? У него было разбито сердце?

– Что-то такое, – сказал дядя Стю.

– И что он сделал? – спросила я. – Просто забыл о ней, или что?

Дядя Стю посмотрел на меня:

– Забыл о Розалии? Ты шутишь? Думаешь, зачем он сделал все эти остановки – остров Блок, Мартас-Винъярд, Гран-Манан?

– Что? Почему? Док, что, не просто хотел погостить у друзей? Разве он не чинил «Странника»?

– Конечно, – ответил он. – Конечно.

Он снова зашелестел бумагами, складывая их аккуратной стопкой.

– Слушай, – сказал он. – Не говори Доку, что я рассказал тебе то, что сейчас расскажу. Он до сих пор очень чувствителен из-за Розалии.

– Не скажу, – сказала я.

– Остров Блок – это место, где Док познакомился с Розалией.