Шарон Крич - Голоса океана [litres]

– Вон там… видишь вон те тёмные очертания?

Мы посмотрели на тёмные очертания, на которые показал Коди, и поняли, что это просто низкое облако.

Через полчаса Коди снова воскликнул:

– Ахой!

– Где?

– Вон там огни!

– Ты вон про те движущиеся огни? Это же корабельные огни.

– Вот чёрт, – сказал он.

Но потом, почти перед рассветом, из-за серо-голубых облаков действительно выглянул тёмный силуэт.

– Ахой, ахой, ахой! – закричал Коди. – Ахой, вон, видите?

То была гора. Земля! Земля впереди!

– О, гора, – пропел Коди, – о, прекрасная моя гора!

Земля, земля, земля! О, благословенная, благословенная земля. О, прекрасная, прекрасная земля!

Мы разбудили остальных, и через несколько часов мы уже плыли вдоль южного побережья Ирландии. Это такое облегчение, когда рулить можно, ориентируясь на землю, а не на компас. О, земля!

Дядя Док был в отличном настроении. Он стоял у перил и декламировал поэму. Сказал, что это «Сказание о старом мореходе»:

Я сплю? Иль это наш маяк? И церковь под холмом? Я вновь на родине моей, Я узнаю свой дом.

Тогда я попросила его ещё раз повторить эти строки, чтобы переписать их. Мне это понравилось. Оттуда, где мы стояли, было видно и маяк, и церковь.

И мы все снова повторили эти строки хором с дядей Доком, а потом, когда мы закончили, Коди добавил:

– О, Розалия!

Дядя Док спросил:

– Зачем ты это сказал?

Коди ответил:

– Не знаю. Просто показалось, что это здесь к месту.

Мы обошли южное побережье и сейчас приближаемся к городу Кроссхавену. Погода хорошая, солнце светит ярче, чем когда-либо, освещая каменистые скалы и ярко-зелёные поля Ирландии. Мы проплывали мимо старых замков и ферм, пасущихся коров и маленьких машин, едущих по своим делам. Я хочу накачать надувную шлюпку и прямо сейчас отправиться на берег.

Но дядя Стю и дядя Мо затеяли ссору в трюме. Оттуда послышались крики, а потом они начали швыряться всем подряд.

Мы на суше! Мы живы, и мы на суше!

Мне показалось, что у меня галлюцинации, когда мы впервые увидели землю, настоящую землю, на которой растут деревья и по которой ездят машины.

А потом мы чуть не застряли, не добравшись до залива, потому что мой папа устроил большую ссору с дядей Стю. Началось всё с того, что дядя Стю спросил, кто будет заниматься ремонтом «Странника» и что делать остальным: может быть, стоит взять напрокат машину и поехать к Бомпи вместо того, чтобы идти в Англию под парусом после того, как «Странника» починят?

Сначала они спорили об этом, потом начали ещё и спорить, кто из взрослых останется на корабле, а потом дядя Стю сказал, что Софи тоже должна остаться, она не должна ехать к Бомпи! Брайан с ним согласился. А потом, посреди всего этого, Софи спустилась в трюм и сказала:

– Я поеду к Бомпи, и точка.

Ну и заваруха.

Мы попытались позвонить маме по телефону, но никто не ответил. Потом Софи позвонила своим родителям – тоже трубку не взяли. Потом дядя Стю позвонил своей жене, ему там ответил автоответчик, и он оставил сообщение, что мы добрались. Не могу поверить, что вообще никого не оказалось дома! Я-то думал, они постоянно дежурят у телефонов, но дядя Док сказал:

– Ну, они на самом деле даже не представляют, когда мы доберёмся до земли – может быть, три дня назад, а может быть, только через неделю, и…

Он прав, наверное, но всё равно было бы приятно услышать знакомый голос, который радуется, что мы добрались.

Софи немного паникует.

– Где же они? – снова и снова спрашивает она.

Сейчас мы, шатаясь, снова учимся ходить по земле, а папа ушёл брать машину напрокат, чтобы доехать до Англии, хотя мы до сих пор не знаем, кто же именно поедет.

Но мы на суше! И мы живы!

Я не собиралась дальше писать после того, как мы пристанем к земле, но Коди по-прежнему пишет в своём дневнике-жевнике. Он говорит, что путешествие ещё не завершилось.

Вчера днём, пришвартовав «Странника», мы выбрались на сушу, и это было так странно. Мы выглядели так смешно – покачивались, словно земля пляшет под нами, и мы не можем сохранить вертикальное положение. Я впервые испытала приступ морской болезни – на земле!

Мы пошли в паб и заказали там кучу всякой еды – огромные тарелки, где большие куски мяса плавали в мясном соусе, и толстые ломти свежего хлеба, и свежие овощи и фрукты. Как странно – не нужно больше крепко держать тарелки, когда ешь, и можно даже одновременно есть и пить!

Мы все болтали как сумасшедшие, разговаривая со всеми, кто готов нас выслушать. В какой-то момент я огляделась и увидела, что каждый из нас разговаривал с разными незнакомыми людьми, пересказывая им нашу историю.

– Видели бы вы этот шторм…

– У нас реи поломались…

– Волны были как горы…

– Ни радар не работал, ничего…

– Мы думали, нам конец…

– Я лицо разбил…

– Ветер… да вы себе не представляете, такой звук…

– Ударил…

– Отбросил…

– Отпихнул…

Мы просто лопались от нетерпения. А незнакомцы кивали нам и тоже рассказывали свои истории.

– Море – настоящий дьявол…

– Да, хитрое создание…

– А мой дядя там утонул…

– Семнадцать лодок погибло в девяносто втором…

– Видишь эту ногу? Она не настоящая. Настоящую забрало море…

Мы говорили несколько часов без умолку, и в какой-то момент я задала себе вопрос, интересно ли вообще всем этим незнакомцам слушать нашу историю, и почему мы так хотели рассказать им её, а им так хотелось рассказать свои истории нам.

Ещё я заметила, что Коди наблюдает за мной и слушает, что я говорю, словно я говорю что-то странное. Я попыталась и сама следить за тем, что говорю, но была настолько увлечена своим рассказом и словами всех остальных, что не могла сосредоточиться.

Когда за окнами стемнело, уже казалось, что мы хорошо знаем всех этих людей, а они знают нас. Они рассказали нам, где снять жильё на ночь, а потом сходили с нами к «Страннику», где качали головами, видя жалкое состояние «малыша» Дока, а ещё они помогли нам затащить мокрую одежду на высокий холм и пожелали нам спокойной, счастливой ночи на своей ирландской земле.

Мне снились странные сны, в них было очень много людей. Я видела Джоуи, друга Дока с острова Блок, и Фрэнка с семьёй с Гран-Манана, ту женщину с собакой, и Розалию, возлюбленную Дока, и незнакомых ирландцев, и где-то среди них бродили Коди, и дядя Док, и Стю, и Мо, и Брайан. И я. Были и другие люди – они выглядели знакомыми и, похоже, знали меня, но растворялись в толпе до того, как я успевала их узнать.