Герман Матвеев - Тарантул. Повесть

Тем более он не мог оставить девочку, не узнав, в чем дело. Мише остро захотелось помочь этой строгой худенькой девочке.

- Вы скажите… Я помогу вам, - сказал он, переходя на «вы». Девочка уже не плакала, и только порывистое короткое дыхание выдавало её состояние.

Миша ждал.

- Помочь мне нельзя, - у меня карточки украли. От этих слов у мальчика дух захватило и невольно сжались кулаки.

- Ух, паразиты! - процедил он сквозь зубы.

У девочки снова дрогнули плечи.

- А чего плакать? Слезами не помочь. Как это вы неосторожно? - сказал он ей.

- Сама не знаю. Я недавно спохватилась. Наверно, когда ходила за хлебом.

- Ничего. Как-нибудь проживёте. Теперь не зима.

- Да, конечно… Поголодаю… не умру…

- Сейчас овощи есть. Не так уж страшно, - продолжал утешать Миша.

Девочка достала платок, вытерла лицо и медленно зашагала прочь. Миша пошёл рядом.

- Это когда один, трудно. А если с родными, так ничего. Поделятся.

Она посмотрела ему в лицо, но в темноте разглядела только его строгие глаза.

- Да, когда с родными, - тогда хорошо, - сказала она и отвернулась, чтобы скрыть снова выступившие слезы.

Некоторое время шли молча, чувствуя какую-то неловкость.

- Вы учитесь? - спросила наконец девочка.

- И да и нет. Я работаю, а на работе учусь.

- В ремесленном?

- Нет. Я на судне работаю.

- Вы моряк?

- По названию я моряк, - улыбнувшись, сказал Миша. - А только в море ни разу не ходил.

- Почему?

- Мы на Неве стоим. Вот когда война кончится, тогда поплывём. А вы учитесь?

- Нет. Я работаю.

- Где?

- В мастерской. Мы ватники для фронта шьём.

- Это важное дело, - серьёзно сказал Миша. - Все равно как и снаряды.

- Да, конечно. После войны тоже учиться поступлю в ветеринарный институт.

- Почему в ветеринарный?

- Потому что я очень люблю животных. Буду их лечить.

Постепенно неловкость исчезла, и они начали чувствовать себя свободнее. В этой девочке была какая-то привлекательная простота, и Мише приятно было говорить с ней. Коснувшись любимой темы, она забыла о своём горе и рассказала, как до войны у неё дружно жили кошка, две белые мыши и две птички.

- А где они сейчас? - спросил Миша.

- Когда нечего стало есть, я птичек выпустила, а кошка и мышки умерли от голода.

- Кошка не съела мышей?

- Нет. Она их любила, как своих детей. Дуся погибла первая. Мышки ещё долго жили, но они так скучали без Дуси. Наверно, от тоски умерли.

- А я люблю собак, - сказал Миша.

- Да. Собаки самые умные и преданные…

Разговаривая, дошли до перекрёстка, и девочка остановилась.

- До свиданья. Я сюда.

- Я вас провожу.

Они свернули и тем же медленным шагом пошли вдоль улицы.

- А как вас зовут?

- Елена. А вас?

- Михаил.

- У меня был чижик, звали Мишкой. Пел замечательно. Но ужасный был забияка…

Миша не отозвался, смущённый, что чижик-забияка оказался его тёзкой.

- Лена, а вам дома не попадёт за карточки? - спросил он через минуту.

- У меня никого нет.

- Как никого?

- Папа на фронте, а мама и бабушка умерли зимой.

У Миши сжалось сердце. Вот почему она так горько плакала… Остаться без карточек в таком положении…

- Ну, а родные?

- Никого здесь нет, - вздохнула девочка. - Тётка живёт в Курске, а больше никого.

- Как же вы будете без карточек?

- Не знаю. Что-нибудь придумаю. Да мне немного и надо.

- Огород у вас есть?

- Нет.

- Как же вы проживёте? Знаете что… я вам помогу. Обязательно! - горячо сказал Миша.

- Ну, что вы! С какой стати? Я вам чужой человек. Вы меня первый раз видите.

- Совсем не чужой, - вырвалось у мальчика. - Мы же ленинградцы. Можете мне не верить, а только даю вам слово…

- Спасибо, Миша. Вы… хороший.

- Где вас можно увидеть?

Лена молчала. Ей было приятно это искреннее сочувствие, но она была уверена, что завтра мальчик забудет про неё…

В это же время по набережной шагал Пашка Леонов.

- Пропал, Пашка! Ни за что пропал!.. Последний ты теперь подлец. Ох, батя, худо мне! Погубили твоего Пашку. На веки вечные… - бормотал он, размахивая руками.

Во рту держался противный привкус от выпитой водки, в горле першило от табаку. Жалко было проигранных денег, жалко самого себя, злоба сменилась отчаянием. Что теперь делать? Деньги все проиграны, и снова он должен Брюнету тысячу рублей.

Свежий воздух постепенно прояснял его мысли.

Как же это случилось, что он в такой короткий срок проиграл все свои сбережения и стал вором? Неделю-две тому назад он ходил радостный и счастливый. Что бы он ни задумал, все выходило как нельзя лучше. Немного усилий, труда, сообразительности, и Пашка всегда оказывался на первом месте.

Вспомнилась деревня, родной дом. Давно ли он бегал в школу, строил весной в канавах мельницы, а потом, когда организовали МТС, пропадал целыми днями с трактористами! Смышлёный мальчишка быстро научился управлять машиной, и в обеденный перерыв ему доверяли даже пахать. Все говорили, что он «толковый», и отец отправил его в ремесленное училище. Город понравился Пашке. Он быстро освоился, быстро догнал и перегнал в учёбе свой класс, и все хорошо относились к этому способному деревенскому пареньку…

Сунув руку в карман, Пашка нащупал что-то холодное. Самодельный ключ его работы. Теперь он больше не нужен. Мальчик размахнулся и бросил его далеко в Фонтанку. Слышно было, как булькнул ключ, унося на дно тайну Пашкиного преступления.

Ключ напомнил Пашке о кладовщике училища Степане Степановиче. Ребята звали его Стакан Стаканович. К Пашке старик относился особенно хорошо и не раз ему говорил, что он способный парень и из него выйдет толк.

Теперь Пашка проклинал Брюнета, Кренделя… Это они втянули его в игру. Они погубили Пашку… «Вот и Мишку они хотели сегодня обыграть… Но с Мишкой они ничего не сделают. У него другой характер. Как он обрезал! Сказал

- конец! - и ушёл. Брюнет ему денег давал в долг, а он не взял. Вот это парень!» - подумал Пашка и пожалел, что он не вышел вместе с ним и не познакомился как следует.

Впереди вспыхнул и погас огонёк. Там были люди. Пашка ускорил шаги и достал папиросу. Какая-то сила толкала его вперёд. Хотелось скорее отряхнуться от грязи. Хотелось быть среди хороших людей с чистой совестью…

- Эй, паренёк! Одолжи закурить, - окрикнул мужской голос.

Пашка остановился. Синяя лампочка под воротами соседнего дома слабо освещала военный грузовик. Около него копошился водитель, что-то исправляя, а на машине сидел бородатый солдат.

- А у тебя огонь есть? - спросил Пашка, подходя к машине и протягивая солдату папиросу.

- Найдём. Вот спасибо, малый… Весь день не курил.

- А ты куда едешь, дядя?

- Приехали вот в город Ленинград с фронта.

- С финского?

- Точно.

Солдат зажёг спичку, прикурил и дал прикурить Пашке.