Энн Файн - Дневник кота-убийцы. Все истории

Короче, обычный набор.

Что ж, утешил я себя, по крайней мере, стану звездой этого шоу. Ведь это Ариф читает лекцию, и принёс он меня. Наверное, считает котов особенными зверями.

Тут Ариф начал говорить, беря по очереди со стола клетки, банки и коробки. Рыбку похвалил:

— Её не перекармливают, поэтому она в хорошей форме.

Посюсюкал с песчанками:

— Какие симпатяги. Но играйте с ними поаккуратнее.

Про собак:

— Их важно правильно дрессировать.

И так далее и тому подобное про то, как ухаживать за животными. (Как тебе такой совет, Ариф? Не раскачивайте их в клетке!) Вот скукота. Тыщу раз слышанное — мол, клетки нужно содержать в чистоте и следить, чтобы у этих смехотворных бедолаг, которые сами за собой ухаживать не в состоянии, была свежая вода. (Дополнительный совет от меня: не парьтесь, заведите кота!)

Щас взвою. Но мне дали понять, чтоб я не смел издавать никаких мявов, иначе получу пинок под столом, куда он до срока припрятал клетку.

Понимаете, я надеялся, что, несмотря на отсутствие Элли, когда Ариф наконец перейдёт к рассказу обо мне и снимет с прутьев завесь из ниток, кто-нибудь с Акация-авеню непременно меня узнает и закричит:

— Котокрад! Это же кот Элли! Верни его немедленно!

И будет мне спасение.

Ну, наконец-то настал мой черёд. Ариф сорвал нитки, чтобы меня было хорошо видно. И поднял меня на стол.

— Видите? — сказал он, печально качая головой. — Видите, что бывает, если не следовать правилам содержания животных?

Я мигнул. Чё-то не понял.

Он продолжал:

— Возьмите этого кота. Он явно из хорошей семьи. Шёрстка у него густая и блестящая. Взгляд ясный. Лапы в отличном состоянии.

Ну, спасибо тебе, добрый человек. Спасибо, что указал на очевидное. Я отличный образчик семейства кошачьих.

— Но, — сказал Ариф.

Что, простите? «Но»?

Я повернул голову и уставился ему в глаза. Верите, нет? У него хватило наглости продолжать.

— Но этот кот — идеальный образчик того, чего все мы хотим избежать, заводя домашнее животное. Этому коту позволили разъесться. В недавнем времени его ужасно, ужасно перекармливали, и это видно невооружённым глазом, не правда ли?

Он поднял клетку над столом и покачал, как бы приглашая всех пялиться без стеснения. Какая наглость! Согласен: мусорное ведро мисс Уиппи — рог изобилия, полный великолепных отбросов, но вряд ли на них можно так уж сильно разжиреть за несколько дней…

Враньё.

Хотя, слушая Арифа, вы бы поверили. Он продолжал выставлять меня на посмешище.

— Поглядите, каков размер этого кота. Нет сомнений, что эта особь мужского пола всегда была склонна к полноте. Но вглядитесь внимательней. Данный кот — печальная иллюстрация того, что может случиться с вашим домашним любимцем, если не придерживаться строгой диеты. С грустью констатирую, что этот кот слишком толст.

Ой, да ладно, ладно вам! Ну так состройте грозную физиономию и погрозите мне пальчиком. Да, я его поцарапал. Сильно поцарапал, глубоко. Пока он распространялся о том, как я распустился и разжирел и как скоро мне грозит инфаркт, если я не похудею до прежнего нормального размера, я просунул лапу сквозь прутья и впился ему в запястье.

Умора! Как он завопит:

— Ай-й-й-яай-й-й-яай-й-й-й!

Клетку выронил. Неприятненько. Я ударился головой о прутья. Так что, понятное дело, я сделал то же, что и вы сделали бы, окажись на моём месте.

Поцарапал ещё раз. За лодыжку.

Он заорал ещё громче.

— Ой-й-й-ёй-й-й-й-ёй-й-й!

Угадайте, что дальше. Он разбудил попугая Грегори! Не надо винить меня. Разве виноват я, что Грегори спросонок не понял, где находится, и решил, что мы снова репетируем нашу распрекрасную песню «Хор диких котов».

Так что Грегори исполнил партию сразу четырёх голосов.

Громко. Очень громко. Так громко, что некоторые критично немузыкальные люди, побросав печенье и сок, заткнули руками уши. Хомяки по соседству со мной принялись вкапываться в опилки. Пёс завыл. Даже змея как будто поморщилась.

Я подумал — не выступить ли за компанию, это же моя любимая песня.

И вот тогда зрители один за другим стали выскакивать из зала. (Я считаю, это очень грубо.) Грегори продолжал петь. На самом деле он был в ударе и пел уже за восьмерых. Тут сломались и те, чьи звери стояли на сцене. Зажав пальцами уши, они подскакивали к столу и хватали свои коробки-клетки-банки. У дверей возник небольшой затор, потому что в проходе два человека пытались замедлить исход остальных, вручая им листовки.

И одной из них была Элли! Да! Элли! Я слышал, как она кричала бегущим мимо:

— Пожалуйста, прошу вас! Возьмите фотографию моего любимого котика и, если увидите, позвоните мне.

Можно было не выворачивать шею, я и так знал, что там моё изображение, а не какого-нибудь нового пушистого котёнка, которого она назвала Сладкий Пирожок или Пенси-Венси. Я ей просто поверил и взвыл что есть мочи.

— ЙИ-ОУ-У, ЙИ-ОУ-У, ЙИ-ОУ-У, ЙИ-ОУ-У, ИЙ-ОУ-У, ЙИ-ОУ-У. ЙОУ-У-У-У-УЛ, ЙОУ-У-У-У-УЛ.

Элли знала эту песню! Она часто слышала её лунными ночами. Она узнала мой голос. Народ бежал в обратном направлении, но Элли, роняя на ходу объявления, прорвалась ко мне.

И бросилась к клетке.

— Таффи! О, Таффи! Наконец-то я тебя нашла! Спасибо небесам!

Я мурлыкал, как бешеный.

Она потянулась открыть дверцу, но Ариф, перестав сосать царапину на руке, остановил её.

— Стой! Не выпускай этого кота! Он опасен.

Элли вытаращилась на него.

— Ничего он не опасен! Я знаю. Это мой кот.

Ариф затряс головой.

— Нет, нет. Ты ошибаешься. Многие коты похожи, а этот не может быть твой, его зовут Кискинс, и я везу его на уколы, потому что он едет в Испанию.

Элли положила руку на клетку.

— Нет, не едет, — сказала она. — Его зовут Таффи, и уколы ему уже сделали. И хозяйка его — я. Видите, какой умница — нарочно запел свою любимую песню, чтобы я его узнала.

— Не твой он!

— Нет, мой. Могу доказать.

Быстрее молнии она подняла щеколду и распахнула дверцу.

Я не ласкун вообще-то. Но когда речь о спасении, тут уж не до гордости. Я не стал медлить. Я бросился прямо в руки Элли, и мурлыкал, мурлыкал, и тёрся, тёрся головой о её подбородок, и делал все те глупые, постыдные вещи, что демонстрируют голодные коты, если у них кишка тонка просто глянуть на хозяина холодным взглядом, означающим:

— Давай корми.

— Видите? — сказала Элли. — Таффи совсем не опасный. Он замечательный, добрый, умный котик. И я вам его не отдам.

Ариф собирался заспорить, но тут к нам пробилась мама Элли и сказала:

— Да! Это явно наш кот. Его украли около недели назад. Мы по всему городу его портрет развесили, можете любого спросить.