Ладо Мрелашвили - Мальчишки из Икалто

— Всё, что здесь говорилось о Сандро Бучукуртели, правда…

Девочка замолчала и обвела взглядом класс.

Вахтанг Дедабришвили, выпятив губы, смотрел на неё и хмурил бровь.

Луарсаб прижимал мизинец к носу и усмехался.

Гигаури и Харатишвили одновременно с сожалением качали головами.

А Вано Бердзенишвили постукивал кулаками друг об дружку, словно грозился.

Дали заметила это.

— Ты меня не пугай, я не из пугливых! Нико говорил чистую правду. Сандро переманил из моего звена трёх мальчишек, и теперь в его звене пятнадцать человек, а в моём только семь.

Дали перевела дух, взглянула на старшего пионервожатого и быстренько закруглилась:

— Поэтому я предлагаю вернуть членов моего звена, а Сандро примерно наказать.

На место Дали вышла Зизи Арсенишвили.

— Раньше Сандро и вправду был шалун. Но теперь он не безобразничает, только придумывает вечно что-нибудь. Взбрело ему сделать из своего звена футбольную команду! Вот он и стал переманивать мальчишек. Луарсаб Бачиашвили раньше был в моём звене, а потом попросился к Сандро. Он был хороший, умный мальчик, мы с ним вместе занимались по арифметике, а теперь он и близко ко мне не подходит: «Я же не девчонка, чтобы быть в твоём звене. Все настоящие мужчины собрались у Сандро!» — передразнила она Луарсаба. — А Сандро пользуется их доверием и заставляет делать всё, что захочет…

— А что мы сделали плохого? — вскочил Сандро.

— Сядь, Сандро! — прикрикнул на него Гиви. — На твоём месте я постеснялся бы людям на глаза показываться.

Сандро раскрыл рот, словно хотел что-то сказать, но смолчал и порывисто сел на место.

— Я тоже прошу вернуть обоих членов моего звена и наказать Сандро за самоуправство. И ещё за кражу яблок. Переизбрать его!

Сандро встревоженно огляделся.

Большинство друзей избегали его взгляда.

— Гоги! — шепнул Сандро. — Ты должен выступить, Гоги!

— Я не смогу, — шёпотом отозвался тот.

— Иди, не бойся!

— Я не боюсь, я просто не смогу…

— Кто ещё хочет сказать что-нибудь? — во второй раз спросил председатель совета отряда.

— Иди, иди!

Гоги неохотно поднялся и вышел к столу.

— Нико всё наврал! Мы никаких яблок не крали и в сарае не прятали. Наверное, это он сам нарвал их и принёс туда, чтобы свалить на нас, — негромко, но внятно проговорил он.

Это неожиданное заявление взволновало весь отряд.

Те, кто понаивнее, поверили:

— Молодец Ефремыч!

— Вот это выдал!

— Так его!.. — послышалось со всех сторон.

Поддержка друзей раззадорила Гоги.

— Он с самого начала привязался ко мне и Сандро: без конца подзатыльники, ни в «лахти», ни в мяч нельзя было поиграть. Теперь он не может ничего с нами сделать, потому как не вожатый он больше, вот и пришил нам новое дело.

Шум в классе усилился.

— Бердзенишвили, ты что там мельтешишься? Никак покоя не найдёшь! Выйди скажи, в чём дело?

— А дело, по-моему, в шляпе.

— Ты всё-таки выйди сюда, вместо того чтобы сколачивать кружок…

Вано, зло косясь на Нико, вышел к столу и поглядел на классного руководителя.

— Ну говори…

Вано молчал.

— Ты что, язык проглотил? — крикнул Нико. — Там он у тебя до полу свисал! Говори!

Вано с презрением оглянулся на Нико, но смолчал.

— Что ты хотел нам сказать? Говори, не стесняйся, — вмешался старший пионервожатый. — Ты признаёшь вину?

— Какую вину? — удивился Вано. — Пусть вину признаёт тот, кто провинился. А я только хотел сказать, что на прошлой неделе в колхозе пропал комбайн, и как бы теперь и это на нас не свалили.

В ответ на его слова класс грохнул, да так весело, что даже старший вожатый и учитель арифметики рассмеялись.

Бахсолиани не хотел обижать приятеля, но и он не удержался от улыбки.

— Ступай на место, Вано, — сказал Гиви, — и будь паинькой, если не хочешь смотреть на наше собрание через окно. Комбайн никуда не пропадал, его просто отвели в МТС…

— Погоди, Гиви! — вскочил Нико. — Ты даёшь слово тем, кто молчит о его проступках. Ну-ка, пусть Залико Лачашвили выступит!..

— Не могут же все говорить одновременно! — обиделся Гиви. — Залико, у тебя есть что сказать?

— Я с места…

Звено Бучукуртели насторожилось.

У Сандро пропала последняя надежда. Теперь Залико «заведётся» и выложит всё. Жаль, нет Снайпера — этот чёрт придумал бы что-нибудь. Надо же — накануне собрания приволок в класс петуха! А позавчера разбил окно в клубе и ругал завклубом за то, что его в кино не пустили. День без кино у Снайпера — траурный день… И такой парнишка шатается где-то как неприкаянный, а Залико тут разглагольствует. Но погоди, что это он говорит?..

— Сначала мы были в плохих отношениях, — говорил Лачашвили, — во всём соперничали друг с другом…

— То же мне Кучук-Караман!

Сандро коленкой толкнул друга.

— Помолчи, Гоги, пусть говорит.

— Ну, он взял и исключил меня из звена.

Нико улыбнулся и кивнул на Залико с видом фокусника, которому удался фокус.

— Говори, Залико! И никого не бойся.

— А за что он меня исключил? За то, что я наябедничал на Вахтанга Мрелашвили, когда тот докторову курицу камнем пристукнул.

У Нико от удивления отвисла нижняя челюсть.

Залико умолк и стал пальцем что-то чертить на столе, но, видно, чертёж не получился, он поднял голову и продолжал:

— Конечно, Сандро не имел права исключать меня, но сейчас я понимаю, что он поступил правильно. Вот… Последнее время Сандро хорошо относится ко мне. Мы вместе работали на уборке кукурузы. Он позвал меня на сбор звена, и теперь мы с ним товарищи.

— Ну, эту песенку мы слышали!

— Мы совсем помирились. С тех пор я не ябедничал ни на кого и не буду ябедничать… Клянусь, не буду!

Залико так расчувствовался, что чуть не заплакал, но пересилил себя и сел, закрыв лицо руками.

Девочки с сочувствием смотрели на его кучерявую голову, лежащую на парте.

Нико был вне себя.

Что за муха укусила этого Лачашвили?

Кто-то ещё в задних рядах поднял руку. Ему дали слово.

Это был Како Шашвиашвили. Он вышел к столу и застрочил, как из пулемёта.

— Виновных нужно строго наказать! Что мы тут цацкаемся? Украл Сандро чужие яблоки? Значит, отстранить его от звена. А Лачашвили тоже не святой. Его и вовсе надо исключить из школы. Сначала они были дружки, потом рассорились, а теперь, по всему видать, опять снюхались. Если спросить меня, то не только Сандро — всё звено нужно исключить из школы. Намедни они чуть на кол меня не посадили. Хорошо, что не дотянулись. А всему Снайпер заводила, в стороне стоял и ржал.

— Да мы хотели просто попугать тебя! Эх ты, трусишка!

— Ты это потому, что мы в звено тебя не приняли!..

— А почему вы не приняли его в своё звено? — спросил классный руководитель.

— Потому, что он трус! — крикнул Ладо Харатишвили.