Робин Стивенс - Мышьяк к чаю [litres]

Конечно, я поняла, о чем ведет речь Дейзи: да, мисс Алстон стала еще более странной с того момента, как прибыл мистер Кёртис. Я вспомнила момент, когда она появилась из лабиринта, и он разговаривал с ней весьма необычным образом, как будто знал о ней что-то, чего не знали мы.

Но в то же время я встревожилась, поскольку не забыла, как в прошлый раз Дейзи «назначила» виновного столь же быстро.

– Ты уверена? – спросила я.

Дейзи закатила глаза.

– Нет, я не уверена, – сказала она. – Это просто гипотеза. Но вы должны признать, что удачная. Мы слышали, что мистер Кёртис сказал ей – он сказал, что она находится в Фоллингфорде вовсе не для того, чтобы работать гувернанткой. И я уверена, это правда. Она очень подозрительный персонаж, и я убеждена, что у нее есть некий секрет. Необычайно важно проследить за ней и попытаться узнать, в чем он заключается. Запиши ее, Хэзел. Так, кто еще?

Я не хотела быть первой, кто упомянет одного из родственников Дейзи, поэтому открыла рот и закрыла его снова.

Но тут подала голос Китти.

– Что насчет твоей тетушки Саскьи? – поинтересовалась она. – Ты сказала, что часы мистера Кёртиса исчезли вместе с чашкой. Не была ли она абсолютно одержима этой штукой весь уик-энд? Она могла убить мистера Кёртиса ради того, чтобы получить часы. Кроме того, она не хотела, чтобы твоя мать вызвала полицию.

Дейзи моргнула и нахмурилась.

– Я только хочу сказать, – бесстрашно продолжила Китти, – ты спросила, кто еще мог это сделать.

– Да, – сказала Дейзи. – Конечно, ты совершенно права. Мы знаем, что часы пропали, и также знаем, что тетушка Саскья всегда тащит то, что ей не принадлежит. Конечно, она не воровка… люди вроде нас не бывают ворами… но она… у нее есть небольшие проблемы. Она просто берет небольшие предметы, которых никто не хватится, но я полагаю, что, если бы она захотела часы очень сильно, она могла бы совершить что-нибудь глупое, чтобы их получить. Запиши ее тоже, Хэзел.

– И что насчет дяди Феликса? – спросила я, поскольку жребий уже был брошен. – Знаю, он тебе нравится, но ты должна признать, что он ведет себя не менее странно. Почему он солгал насчет того, что мистера Кёртиса отравили? Мы слышали, как он попросил доктора взять анализы, чтобы отослать их в Лондон, так что мы знаем – у него возникли подозрения. Но вспомни тот разговор, который мы подслушали в лабиринте? Тогда он сказал мистеру Кёртису, что если тот не уедет, то с ним может случиться нечто страшное. Что, если он имел в виду убийство?

– Он бы никогда! – горячо возразила Дейзи. – Он… ты просто его не знаешь!

– Конечно, ведь ты нам о нем не хочешь рассказывать! – проговорила я с обидой. – Те слухи о нем – правда?

Дейзи вспыхнула.

– Я не должна вам говорить, – сказала она после паузы, хотя у меня возникло ощущение, что на самом деле она имела в виду: я не знаю. – Но он… о, да, конечно. Запишите его между прочих, само собой… Но вот увидите, я его оправдаю!

В этот момент открылась дверь и вошел Берти, а следом за ним – Стивен.

Берти снова бренчал на своей укулеле, струны которой обвисли от сырости и издавали жалобные, расстроенные звуки. Он выглядел почти таким же рассерженным, как обычно, и я подумала о нем, как о подозреваемом: он подвержен таким ужасным приступам гнева, и он знал о мистере Кёртисе и леди Гастингс.

Дейзи сморщила нос.

– Уходи! – заявила она решительно. – Мы заняты. И что ты играешь, кстати?

– Похоронный марш, – ответил Берти, продолжая беспардонно терзать струны. – Только я, Тыковка, могу спросить в ответ то же самое – во что вы все такое играете, а?

Дейзи смерила его взглядом.

– Это игра, – сказала она. – Тебе не понравится.

Берти сузил глаза и стал напоминать сестру, имевшую привычку делать точно так же. Я же, глядя на него, не смогла решить – пугающе он выглядит или просто забавно.

– Я знаю все твои секреты, Тыковка, – заявил он. – И это чистая удача, что ты не знаешь всех моих тайн.

– Это почему? – отрезала Дейзи. – Что такого ты натворил?

– Ну, что бы там мать ни говорила, я не убивал мистера Кёртиса, – сказал Берти. – Откровенно говоря, я не верю, что его вообще убили. А ты, Стивен?

Стивен побледнел.

– Я не знаю, – промямлил он, и у меня не осталось сомнений, что разговор ему неприятен.

Мне даже стало его жалко.

– Видите? – спросил Берти. – Он полагает, что это дурацкий вопрос. Честно говоря, как только мать додумалась до такого? Я знаю, что она иногда бывает глуповата, но это выходит за все рамки!

– Мамочка может вести себя неразумно, – согласилась Дейзи. – Мне кажется, она просто неправильно поняла доктора Купера.

Берти фыркнул, и даже Стивен сделал попытку ухмыльнуться.

– А теперь уходите, – велела Дейзи. – Или мы заставим вас играть с нами в куклы.

– Ужас! – воскликнул Берти, и струны зазвенели как от боли.

Я поймала взгляд Стивена: веснушки выделялись на его бледном лице сильнее, чем обычно, но он все же улыбнулся мне, и я сразу почувствовала себя лучше.

Если Стивен способен держаться в этих обстоятельствах, то и я смогу.

– Хорошо, – сказала Дейзи, когда они ушли. – Слава тебе господи, что нам не пришлось на самом деле играть в куклы. Вернемся к нашему списку подозреваемых. Кого еще мы должны туда занести? Я знаю, кого можно смело вычеркнуть. Если мы согласны, что яд дали мистеру Кёртису во время чая, то это означает, что убийца должен был находиться в столовой, когда чай разливали, чтобы бросить отраву в чашку… ведь не мог он кинуть ее прямо в чайник. Хетти и мисс Доэрти не было там, так что их убираем, чему я очень рада. Ага, вот еще! Вспомните, как мамочка заставила Чапмана отойти подальше от стола! Он к нему больше не подходил и не мог положить ничего в чашку мистера Кёртиса. Значит, и он вне игры.

И тут мне в голову пришла внезапная мысль.

– Как ты думаешь, убийца пересыпал яд из банки в чашку? – спросила я.

– Возможно, он сначала отмерил порцию к себе в носовой платок или в кусок бумаги. Я читала об этом в одной книге, – сказала Дейзи. – А затем просто высыпал в чай, когда никто не смотрел в его сторону.

Я сунула руку в карман и вытащила бумажку, найденную в столовой предыдущей ночью.

– Кусок вроде этого? – осведомилась я. – Нашла на столе во время нашей вылазки. Только я не думала… Вообще забыла о нем во всей этой суматохе…

– Хэзел! – воскликнула Дейзи. – Ах ты умница! Улика, настоящая улика!

Мы все вчетвером сошлись в кружок и склонились над моей находкой: половина книжной страницы, слова напечатаны тесно, по соседству с одним из углов пятно светлого порошка. И когда я увидела его, поняла, что сомнений больше не осталось: именно эту бумажку использовал убийца, чтобы хранить яд.