Джеймс Паттерсон - Охотники за сокровищами

Я подозревал, что Весельчак со своей подручной-игуаной привели нас в эту марину не зря – знали, что здесь можно спрятаться. Похоже было, что наше потрепанное суденышко никого особо не заинтересовало.

Была, впрочем, одна девица лет девятнадцати – ее щегольская прогулочная яхточка была пришвартована по соседству с нами, – которая очень даже интересовалась происходящим на борту «Потеряшки».

Строго говоря, смотрела она в нашу сторону всякий раз, когда на палубе появлялся Тугодум Томми.

Девицу звали Дафна, и большую часть времени она лежала-полеживала на солнышке.

– Эти все у вааас будут работать, дааа? – спросила она с тягучим южным акцентом в то утро, когда на наше судно заявились сразу пятнадцать человек с чемоданчиками, молотками и пилами и принялись – ясное дело! – работать у нас.

– Ага, – ответил Томми и взялся за линь, демонстрируя бицепсы и грудные мышцы во всей красе. – Мы тут угодили в непогоду.

– Ты про позавчерашний шторм?

– Ну да, – сказал Томми. – Та еще погодка. Но «Потеряшка» у нас девчонка что надо, и не такое выдерживала. Мне такие нравятся.

Тут Дафна села и принялась обмахиваться журналом «Модный загар».

Мы с Бек как раз работали на юте. У меня было ведро и кисть. Я подумал – хорошо, что есть ведро. Им можно швыряться.

– Ааах, кааак бы я хотела посмотреть на ваш кораааблик поближе, – промурлыкала Дафна.

– Хочешь, покажу? Прямо сейчас.

– Ах, Томми, это будет просто чудесно!

Дафна перебросила через плечо ручки пляжной сумки и, покачивая бедрами, двинулась на корму своей яхточки. Томми, широко, по-мужски зашагал в том же направлении.

Я повернулся к Бек и понял, что оба мы думаем об одном и том же: «Тревога! На борту посторонние!»

Мы всё бросили, вихрем слетели с лестницы и кинулись следом за Томми и Дафной в кокпит.

– А эту вещицу мы подняли со дна у берегов Перу…

– Как интересно! – ахнула Дафна.

– Так, – сказала Бек, хлопнув в ладоши. – Экскурсия окончена. Наш плавучий музей закрывается.

– Ты что, Бек? – спросил Томми. – Перестань.

Бек не отступала:

– Прошу на выход, леди.

– Простите? – переспросила Дафна, захлопав ресницами.

– Проваливай, – сказал я. – Брысь!

Томми принужденно усмехнулся.

– Ах, дети! Такие славные, правда? Они вовсе ничего такого не имеют в виду.

– Имеем-имеем, – сказал я. – Еще как имеем!

Снизу, от кают, поднялась Шторм.

– Что тут творится? – спросила она.

– Эти… дети… мне нагрубили!

Не обращая внимания на Дафнину невинную рожицу, Шторм обвела стены тем же взглядом, каким просматривала ту свою книжку о законах. Потом развернулась и глянула на Бек – та ближе всех стояла к шкафу «Противопиратской обороны», как называл его папа.

Бек распахнула дверцу.

Вытащила оттуда папин дробовик.

И наставила его на Дафну, целясь прямо в сердце.

Купальник в горошек представлял собой отличную цель.

― Не смей! – воскликнул Томми. – А вот и посмею!

– Томми! – завизжала Дафна. – Сделай что-нибудь!

– Что пропало, Шторм? – спросил я, в то время как Бек не опускала наведенного на Дафну ружья.

– Африканская маска мвана пуо.

– Посмотри у нее в сумке, – отрывисто скомандовала Бек.

Я бы посмотрел, но Томми сам забрал висевшую у Дафны на плече тканевую торбу.

И да, маска лежала именно там.

– Дафна! – с отчаянием воскликнул Томми, бережно извлекая маску из сумки и передавая ее Шторм. – Ты что, хотела ее украсть?

– Конечно нет, глупый! Я просто подумала – вот будет смешно, если надеть ее на Хеллоуин.

– Да ну? – сказал я. – Думаешь, мы в это поверим?

– Да верь во что хочешь, паршивец мелкий!

С этими словами Дафна подхватила сумку, развернулась на пятках и величаво вышла за дверь.

Десять минут спустя мы услышали рев двигателей ее яхты, идущей к выходу из марины.

– Простите, ребята, – сказал Томми. Мы стояли на палубе и смотрели, как исчезает вдали яхта Дафны. – Это же надо так попасться.

– Ты про Дафну или про себя? – хмыкнула Бек.

– Про обоих, – вздохнул Томми, кладя руки нам на плечи. – Все-таки я выдающийся балбес.

Мы улыбнулись – именно так говорили папа с мамой про Тугодума Томми: наш выдающийся балбес. Это как «балда». Только ласковей.

Вечером того дня, когда закончился ремонт, Шторм выдала – как всегда, без околичностей и обиняков:

– Хорошо, что ремонт оплачивает Луи Луи. Мы банкроты.

– Что-о? – спросила Бек.

– Я перепроверила все цифры. Того, что у нас на счетах, хватит на четыре бака горючего и недельный запас провизии.

– Ну, – сказал я, – возьмем у кого-нибудь в долг.

– Нет, – сказала Шторм, – нам никто не даст кредит.

– Но ведь завтра придет Луи Луи, и, если мы не отдадим ему сокровище, которое обещал папа, нам придется платить за ремонт из собственного кармана.

– А это будет непросто – денег ведь нет, – сказал Томми.

– И что тогда? – спросил я.

– Понятно что, – сказала Бек. – Он заберет «Потеряшку».

Какая ирония, подумал я. Наша «Потеряшка» столько всего преодолела – и все-таки пойдет ко дну.

Прямо у причала.

На следующее утро, едва рассвело, на «Потеряшку» явился Луи Луи.

– Доброе утро, детишки!

На груди рубашки у него красовалось полпорции соленой рыбы и аки.

– Ого! – сказал он, поглядев на «Потеряшку». – Неплохо выглядит старушка, а?

– Ваши ремонтники потрудились, – ответил Томми, вытирая пальцы промасленной тряпкой: он как раз был в моторном отсеке, проверял двигатель, чтобы отчалить в тот же миг, как мистер Луи получит свое сокровище.

– Ах да. Очень умелые мастера. И очень дорого берут. Ну-с, где мое сокровище?

– Видите ли, сэр, – сказал я, – поскольку мы не знаем, что вам вез папа, то не можем догадаться, где он это хранил.

– Да-а, задачка. Что ж, я знаю, как ее решить. Позвольте мне здесь оглядеться. Луи Луи можно доверять.

Я бросил взгляд на Бек. Она нерешительно кивнула, и я провел Луи в кокпит.

– А! Эврика! Вот она!

Ф-фух. Даже нам иногда везет.

Луи Луи вошел в салон и взял со стены – вы уже догадались? – африканскую маску мвана пуо.