Джеймс Паттерсон - Охотники за сокровищами

Констебль перебрался на катер, тот развернулся к нам кормой и потрюхал обратно, в сторону Каймановых островов.

А мы, Кидды, остались на «Потеряшке», и прямо там, на палубе, кинулись обниматься все разом, как футболисты, как одна большая дружная семья.

И все обнимали Шторм.

Вернувшись в рулевую рубку, Томми первым делом щелкнул «переключателем тишины» и вырубил наш радиомаяк, чтобы никто не знал, куда мы направляемся.

– Разумная предосторожность, – сказал он, подмигнув, – особенно когда вокруг кишат пираты.

Или если за нашим судном внимательно следит полиция из последнего порта, куда мы заходили. А может, Луи Луи.

Скажем прямо: констебль Уилмот явился по наши души не сам по себе. Его кто-то послал. Лично я поставил бы на то, что это был так называемый друг наших родителей. Я же видел, как жадно Луи Луи разглядывал сокровища в нашем салоне. Наверняка же решил, что внизу можно найти еще много чего подороже.

– Я в Ту Комнату, – заявила Шторм.

– Почему? – спросила Бек.

– Если увижу что-то очень важное, временно уберу это в секретное хранилище. Просто на случай, если к нам еще кто-нибудь явится.

И Шторм отправилась за ключом – не знаю уж, где она его на этот раз спрятала.

– Сколько до места? – спросила Бек.

– По моим прикидкам, часов двенадцать, – ответил Томми.

– Всего ничего! Скоро будем таскать золотые слитки с затонувшего корабля! – воскликнул я.

– А если там ничего нет? – сказала Бек. – Вдруг мы вернемся с пустыми руками?

– Успокойся ты, – сказал Томми. – Смотри, сглазишь.

– Я серьезно. Если мы не найдем сокровище – все, конец.

– Ох, сестричка, ну что ты такое говоришь. Успокойся, а? Что-нибудь да найдем, и озолотимся.

– Обещаешь, Томми?

– Обещаю.

Около восьми часов следующего утра мы бросили якорь точнехонько в точке, где, как обещала крохотная карта, затонул один из галеонов пропавшей флотилии Кордобы.

(О, Бек нарисовала на воде гигантский крест – спасибо, Бек. Мне всегда казалось, что, когда добираешься до места, где затоплены сокровища, на воде должен покачиваться здоровенный крестик.)

– Готовься! – приказал Томми.

Мы с Бек и Томми уже надели гидрокостюмы.

Шторм, как всегда, оставалась наверху. Она никогда не ныряет – терпеть не может тесный жесткий гидрокостюм, да и потом, должен же кто-то быть на борту на случай непредвиденных осложнений.

Мы обмакнули ласты в воду, чтобы легче было натягивать, и нацепили тяжелые баллоны с воздухом.

Я покрепче затянул лямки поперек груди и щелкнул замками. Повернул клапан на баллоне, сунул в рот регулятор и надвинул маску.

Томми нырял первым. Он вошел в воду, как нож. Бек нырнула следом.

Я спрыгнул с палубы и вошел в бирюзово-голубую воду.

Мы вышли на охоту за сокровищами!

Вокруг царила тишина.

Я слышал собственное дыхание, а больше – почти ничего. В нескольких метрах впереди летали вверх-вниз, словно ножницы, ласты Бек, и оставляемый ими след из крошечных пузырьков распугивал ярких разноцветных рыбешек, которые так и разлетались в разные стороны. Я заработал ногами сильнее, чтобы не отстать.

Вскоре мы достигли дна. Море, хранившее наше затонувшее сокровище, здесь было глубиной метров пятнадцать. Я увидел рыбу, похожую на змею с плавниками, – она проплывала над коралловым рифом, в котором я насчитал семь оттенков розового. Слева от меня вздымал песчаные вихри Томми – водил туда-сюда по дну подводным металлоискателем.

Томми покачал головой.

Пусто.

Справа была Бек – вжимала свой металлодетектор в песчаное дно. Я последовал ее примеру и стал проверять дно вокруг. Если бы где-нибудь рядом оказались монеты, или серебряные слитки, или шлем конкистадора, металлоискатель запищал бы прямо мне в ухо.

Пусто.

Мы искали долго.

Целых сорок пять минут.

Воздуха оставалось мало, это было уже опасно, и я видел, что Бек расстроена не меньше моего.

И тут вдруг Томми подал сигнал. Он что-то нашел.

Мы с Бек подплыли к нему. Томми вытягивал из грязно-коричневой смеси песка и ракушек какой-то прямоугольный предмет (сундучок?). Предмет был покрыт толстым слоем донной грязи, и для того, чтобы опознать находку, ее пришлось бы сначала как следует вымыть. Мы помогли Томми сунуть добычу в сеть, заработали плавниками и потянули находку – тяжеленную! – на поверхность.

Когда сеть наконец вытащили на палубу, находка издала глухой стук.

Томми выплюнул регулятор и рывком сдвинул маску.

– Есть, ребята, есть! Сокровище наше! Ур-ра!

– Такое тяжелое! – воскликнула Бек.

– Золото всегда тяжелое! – с энтузиазмом добавил я.

Мы с трудом выбрались по лесенке на палубу и принялись отмывать найденное сокровище. В процессе выяснились две вещи.

Во-первых, к Испании оно не имело никакого отношения. Во-вторых, это вообще было не сокровище.

Это оказался маленький, изрядно подгнивший стульчик цвета старого дерева. Посередине у стульчика была дырка. Под дыркой крепился ржавый горшок с ручкой.

– Это старый туалетный стульчик для малышей, – сказала Шторм, явившаяся поглядеть на нашу находку. – Что-то я подозреваю, что конкистадоры такими редко пользовались. Их бы засмеяли товарищи по оружию.

Мы с Томми и Бек стояли на палубе, с нас текла вода, а перед нами была первая наша находка, первое сокровище, добытое без помощи родителей.

«Туалетик Далии» – гласила надпись на спинке.

Что, если это знак будущего невезения?

Что, если наша охота за сокровищами обречена на бесславный конец и накроется горшком?

В тот миг мы готовы были в это поверить.

– Бикфорд! – сказала Бек. – Не прогуляешься ли со мной на нос?

– Конечно, Ребекка.

Как вы уже, наверное, догадались, после этой невезучей экспедиции нами с сестрой завладело настроение, вполне подходящее для Близнецовой тирады номер 427.

– Ну ты понял, что так нельзя?! – закричала Бек, как только мы остались одни на носовой площадке. – Нельзя охотиться за сокровищами без мамы и папы! У нас ничего не получается!

– Подумаешь, один раз не повезло, – сказал я. – Попробуем еще.

– Зачем? Хочешь найти соску Далии? Или грязный памперс?

– Нет, Ребекка. Я хочу найти золото с испанского галеона.