Роберт Стайн - Когда воет призрачный пёс

Не успел я ответить, как снаружи послышался какой-то звук.

Собачий вой.

— Эй! — вскрикнул я и вскочил, опрокинув банку с гвоздями.

Вой взлетел до самой высокой ноты и вдруг оборвался. Он прозвучал совсем близко… вроде бы с подъездной дорожки.

Я повернулся к Марни.

— Т-ты это слышала? — проговорил я.

Ей не нужно было отвечать. На ее лице отразился страх.

— Это та самая собака, которую ты слышал ночами? — спросила она.

Я кивнул:

— Кажется… да.

Собака завыла вновь. Вой эхом разнесся в бетонных стенах гаража.

Марни уронила доски. Они с грохотом посыпались на пол. Она отступила на шаг.

— Звучит как… призрак… — прошептала она. — Близко и одновременно будто издалека… так живая собака не воет…

Следующий вой прозвучал гораздо ближе. А потом я увидел тень чудовища, скользящую по дорожке к двери гаража.

— О Господи. — Мой голос дрогнул. — Она пришла.

Глаза Марни широко распахнулись. Она сделала еще один шаг назад… и споткнулась о папину газонокосилку.

— Ой! — Она врезалась в стену гаража, отчего висевшие на стене садовые грабли сорвались с крючка и грохнулись на бетонный пол.

Оттолкнув их ногой, я попятился и встал рядом с Марни.

Вдвоем мы наблюдали, как страшная тень расползается по подъездной дорожке.

Вот показалась темная голова.

Марни охнула.

Огромные передние лапы бесшумно ступали по земле. Вступив в собственную тень, собака опустила голову.

— Это гончая! — прошептал я Марни. Меня всего затрясло.

Она судорожно сглотнула. Попыталась что-то сказать. Но не смогла издать ни звука.

Собака тяжелой поступью вошла в тень гаража и устремила на нас взгляд больших влажных глаз. Длинные висячие уши ее были изодраны. Язык болтался сбоку раскрытой пасти.

— Какая она… огромная! — пролепетала Марни, обретя, наконец, дар речи.

Пес издал глухое рычание.

Я поперхнулся.

— Марни, посмотри на его шерсть! Она… синяя!

— Этого… не может быть! — закричала она. Ее всю трясло. Зубы выбивали дробь.

— Синяя Гончая… — прошептал я.

Тихо рыча, опустив голову, она двинулась на нас, и во влажных ее глазах явственно читался смертный приговор.

— Какая она страшная… — шептала Марни. — Шерсть свалявшаяся, грязная… И в ней застряли комья земли…

— И листья, — выдохнул я. — Веточки, грязь и мертвые листья. Как будто она явилась с кладбища!

— Не-е-е-е-ет! — в ужасе закричала Марни. Я видел, что у нее дрожат коленки. Она вжалась спиной в стену гаража.

Хвост собаки поднялся торчком. Зловещая тварь приближалась, шумно принюхиваясь. Шаг. Еще шаг.

— Может, нам удастся от нее убежать, — прошептал я, показав рукой на дверь гаража.

— Не… не думаю, — проговорила Марни. — Она такая огромная. Как нам пробежать мимо нее? Это же… это ненастоящая ведь собака, верно? Она… восстала из мертвых.

Я кивнул, жмясь поближе к кузине.

— Это Синяя Гончая. Она пришла. И ты знаешь, за чем она пришла. Она пришла забрать свой зуб!

Марни схватила меня за руку. Пальцы ее были холодны, как лед.

— Энди, — прошептала она, — кажется, она в ярости. Что она с нами сделает?

Огромная собака сделала еще один тяжелый шаг по направлению к нам. А потом уселась посреди гаража, преградив нам путь к двери.

— Можно позвать на помощь, — прошептала Марни. — Если мы закричим, твои родители…

— Их нет дома, — перебил я.

Она снова вскрикнула. Ее подбородок дрожал. Она выставила перед собою скрещенные руки, словно щит.

Я смотрел на землю и сухие листья, застрявшие в синей шерсти чудовища.

Я шагнул вперед. Смиренно склонил голову.

— Не смотри на меня, — сказал я собаке и указал на Марни. — Это ее зуб!

— Энди, ты что творишь?! — закричала Марни.

Не обращая на нее внимания, я продолжал:

— Это ее зуб. Она купила его. Она купила его в Кошмарии и с тех пор с ним не расстается.

Собака перевела взгляд на Марни и угрожающе зарычала.

— Отдай его, Марни! — закричал я. — Скорее! Отдай ей зуб! Не то она разорвет тебя в клочья! Как чародея!

— Не-е-е-е-ет! — горестно зарыдала Марни.

Она стала дергать зуб, лихорадочно пытаясь стащить кожаный шнурок с шеи.

Как назло, шнурок зацепился за ее волосы. Наконец, она содрала его с себя и сунула зуб мне в руку.

— Он принадлежит Энди! — крикнула она собаке. — Он не мой! Он его! Я… я украла зуб у него!

Старая гончая не сводила глаз с нее.

— Я украла у него зуб! — рыдала Марни. — Его купил Энди! Это его! Честное слово!

В гараже повисла гнетущая тишина.

И тут я наконец не выдержал. Я взорвался хохотом.

— Так я и знал! — воскликнул я. — Так и знал, что ты воровка, Марни!

Она разинула рот. Ее глаза полезли на лоб.

— Энди? Почему ты смеешься? Эта п-псина…

— Вот ты и попалась, Марни, — сказал я, хлопнув ее по спине. — Я тебя подловил! Никакая это не Синяя Гончая. Это Джек, пес моего нового соседа.

Марни вытаращилась на собаку.

— Ты… ты это нарочно придумал? Чтобы меня напугать?

Я кивнул.

— Чтобы ты струсила и во всем созналась, — уточнил я.

Она покачала головой.

— М-да… ты своего добился, — признала она. — Я немножко струсила.

— Немножко? — Я снова расхохотался, крайне довольный собой.

Что и говорить, мой план удался на славу!

Она кивнула в сторону собаки:

— Так этот пес?..

— Этот пес не давал мне спать по ночам, — сказал я. — Поначалу я думал, что это Синяя Гончая. Но потом узнал, что это пес моего нового соседа, Джек. Бедняга до сих пор не привык к новому месту. Вот и выл по ночам с тоски. В общем, пошел я туда, познакомился с новым соседом, мистером Мерфи. Он извинился за то, что его собака мешает спать. Но стоило мне взглянуть на этого пса, как у меня родилась идея.

— Напугать меня? — спросила Марни.

— Выкрасить его в синий цвет и напугать тебя, — подтвердил я. — И заставить тебя сознаться в краже моего волшебного зуба.

Марни залилась краской.

— Я признаюсь, — промямлила она. — Ну что? Доволен? Я признаюсь.

Я засмеялся:

— Да ты красная, как рак! Что, совесть заела?

Она потупилась.

— Да. Мне стыдно. Это было низко. Украсть у тебя зуб, пока ты лежал в отключке. И говорить, что он всегда был моим.

Она вздохнула.

— Я, наверно, совсем потеряла голову. Мне жаль, Энди. Правда. Ты, должно быть, ненавидишь меня. Мне правда жаль…

Я опять засмеялся. Я был страшно горд собой.

Я направился к Джеку.

— Хороший мальчик, — сказал я. И вдруг резко остановился.

Синий пес поднялся и шагнул мне навстречу. Он шумно принюхался. Медленно, очень медленно, он поднял голову. И…

И…

И… я вздрогнул от поразившего меня леденящего ужаса.

— Эй! — закричал я. — Эй! Минуточку! Какого черта? Это не та собака!

— Не та собака? — воскликнула Марни. — Энди, ты о чем вообще?