Роберт Стайн - Когда воет призрачный пёс

У меня перехватило дух. Я не мог сдвинуться с места. Не мог говорить!

Я не сводил глаз с рычащего пса.

Это был не Джек. Определенно не Джек.

Я понял, кто передо мной. Но как такое возможно? Как передо мной могла оказаться настоящая Синяя Гончая?

— Я… я одолжил пса у мистера Мерфи, — проговорил я. — Выкрасил его в синий цвет. Насовал ему в шерсть грязи и сучков. Но…

Внезапно у двери гаража появилась еще одна собака. Поменьше. Почище. Это был Джек. Вид у него был крайне жалкий. Голова опущена. Все тело била мелкая дрожь.

— А это что за пес? — спросила Марни.

— Э… это Джек, — дрожащим голосом выдавил я. — Это пес, которого я одолжил. Он боится зайти. Смотри. Ему очень страшно… он боится Синей Гончей. Он чувствует, что эта собака — исчадие ада.

Джек заскулил и бросился наутек.

Синяя Гончая обнажила отвратительные кривые клыки и зарычала на нас.

— Это… это все ты виноват, — пролепетала Марни.

— Я виноват?! — взревел я. — Это же ты загадывала все эти желания! Я предупреждал тебя, что с каждым желанием собака приближается, а ты не верила!

Крыть было нечем.

Оскаленная пасть пса пузырилась белой пеной. Он опустил голову, готовясь к атаке.

Я прижался спиной к стене гаража.

Марни снова задрожала:

— Что же нам делать?

Я смотрел на пожухлые листья и землю, застрявшие в синей шерсти чудовища. Кладбищенская земля… Могильная земля …

Спина собаки напряглась: она готовилась к прыжку.

— Отдай ей зуб, Марни! — завопил я. — Скорее! Отдай ей зуб! Она за ним и пришла! Отдай ей зуб, иначе она нас на куски разорвет!

— Энди, да ведь он у тебя! — крикнула она. — Зуб… ты сжимаешь его в руке!

Я был в таком ужасе, что даже не осознавал этого.

Собака разразилась отвратительным ревом. Она повернулась ко мне. И темные ее глаза вдруг запылали кровавым огнем!

Она припала на задние ноги, готовясь к прыжку.

Я сжал зуб в кулаке. И закричал во всю мощь своих легких:

— Хочу, чтобы собака исчезла!

Ничего не произошло.

Я стиснул зуб с такой силой, что он впился в ладонь. Затаив дыхание смотрел я на рычащую бестию.

И выкрикнул снова:

— Хочу, чтобы собака исчезла!

Ничего не произошло.

Зловещая гончая сверлила нас злобным взглядом.

На нее желания не действовали.

Собака подалась назад, оттолкнулась задними лапами от бетонного пола — и прыгнула.

Она обрушилась на меня, рыча и ворча. Жар ее дыхания опалил мне лицо. Потом мощные лапы обхватили меня за талию. Собака протаранила меня всем своим весом. Со страшной силой я врезался в стену.

Я не мог даже шелохнуться. Она припечатала меня к бетону. Брызжущая слюной пасть распахнулась, и острые клыки царапнули мое лицо…

Я изо всех сил пытался высвободиться. Но огромная собака загнала меня в западню. Она крепко удерживала меня на месте могучими лапами.

От нее разило гниющим мясом. Я чувствовал на коже ее горячую слюну — она готовилась сомкнуть челюсти, вонзить свои смертоносные клыки мне в лицо.

Я по-прежнему сжимал в руке зуб.

Если я не могу заставить ее исчезнуть, подумал я, может быть, я смогу заставить исчезнуть нас!

— Хочу… хочу, чтобы мы с Марни сделались невидимками! — выдавил я.

Исполнится ли это желание?

Да!

Я понял, что оно исполнилось, когда собака взвыла от изумления.

Пес рухнул на все четыре лапы. Его красные глаза метались из стороны в сторону, выискивая нас.

Я повернулся. И не увидел рядом с собою Марни.

Мы оба были невидимы!

— Бежим! — заорал я. — К дому! Она нас не видит!

Собака озадаченно заскулила.

Я сорвался с места и сломя голову бросился из гаража.

Оставалось только надеяться, что Марни бежит рядом.

С бешено колотящимся сердцем я мчался по дорожке к кухонной двери.

Будем ли мы в безопасности за стенами дома?

Я оглянулся через плечо. Собака рысью бежала к дому. Неужели она догадалась, куда мы бежим? Вдруг она может нас слышать?

Ловя ртом воздух, я запрыгнул на заднее крыльцо.

В дом… В дом…

Я схватился за дверную ручку и…

… и моя рука прошла сквозь нее.

— Что?

Я опять схватился за ручку. Нет. Я ее даже не чувствовал. Мои пальцы свободно проходили сквозь нее.

Я хватался за нее снова и снова.

Я ничего не могу коснуться. Я ничего не могу сдвинуть с места! А ведь я совсем не это имел в виду, когда пожелал сделаться невидимкой.

— Скорее, Энди! — закричала Марни у меня за спиной. — Собака чует нас! Она догоняет! Скорее! Открывай дверь!

— Я… я не могу! — крикнул я. — Рука сквозь ручку проходит! Мы в ловушке! Мы не сможем войти!

— Берегись! — взвизгнула Марни. — Она идет!

Шумно принюхиваясь, собака мчалась к заднему крыльцу.

Я ни о чем не думал. Я действовал на инстинкте.

Я уперся плечом в дверь и толкнул.

И провалился прямо сквозь деревянную дверь. От неожиданности я споткнулся и пролетел через половину кухни.

— Марни! — завопил я. — Пройди сквозь дверь! Ты можешь пройти прямо сквозь нее!

— Зачем так орать? — спросила она. — Я стою рядом с тобой.

Я сделал глубокий, дрожащий вдох. Сердце колотилось так, что кружилась голова. Я хотел привалиться к кухонной стойке. Но я был бесплотен. И наполовину погрузился в нее.

— Слышишь, как она рычит? — спросила рядом со мной Марни. Мне не нужно было видеть ее, чтобы понять, как она напугана. — Она там, снаружи. И она знает, что мы здесь.

От внезапной жуткой мысли мне стало еще хуже.

— Думаешь, собака тоже может пройти сквозь дверь?

— Н-наверное, — пробормотала Марни. — Она же призрак, верно? Надо думать, она способна пройти через что угодно.

— Что же нам делать? — спросил я сдавленным шепотом.

В кухне воцарилась тишина.

Мы напряженно думали.

С заднего двора снова послышался низкий, угрожающий рык.

Я подошел к окну и выглянул во двор. Синий пес сидел посреди дорожки, принюхиваясь.

— Она ждет, когда мы выйдем, — констатировал я. — Мы здесь в ловушке.

— Может, нам удастся вызвать помощь по телефону, — донесся от кухонной стойки голос Марни. — Позвоним твоим родителям. Или моим. Может, если кто-то еще приедет, собака не захочет показываться ему на глаза…

— …и убежит, — завершил я ее мысль. — Может быть. Какой-никакой, а план.

Собака во дворе зашлась злобным протяжным воем.

Я подошел к телефону, висевшему на стене у кухонного стола.

— У папы всегда с собой сотовый, — сказал я. — Наберу его первым.

И потянулся к телефону.

— О не-е-е-е-ет, — простонал я.

Я снова попытался взять трубку.

— Нет. Ничего не получается.

— Ты что, не можешь снять трубку? — спросила Марни.

— Рука проходит насквозь, — ответил я. — Как это я забыл? Кошмар какой-то. Мы не можем ни до чего дотронуться, не можем ничего поднять. Нам никак не вызвать помощь.