Роберт Стайн - Доктор Маньяк против Робби Шварца

— Ну-ка отпустите меня! — заорал я. — И их тоже!

Я приподнял голову, когда Сэм и Брук подкатили ко мне.

Но… Постойте. Не Сэм и Брук.

Этих двоих ребят я видел впервые в жизни.

Приподняв сеть обеими руками, я сел. Позади двоих детей я увидел молодую женщину, скользившую к нам по льду. У нее были рыжие волосы и сверкающие голубые глаза. На ней была яркая красная маска, коротенькая красная юбочка поверх красных колготок и красная маечка. А еще красный плащ, ниспадавший до блестящих красных сапожек.

— Алая Звездочка! — вскричал Доктор Маньяк. — От души рад, что вы смогли к нам присоединиться!

— Где софиты? — капризно спросила Алая Звездочка. — Где камеры? Где обожающие меня поклонники?

— Я стараюсь не поднимать шума до поры до времени, — отвечал Доктор Маньяк. — Пока не заполню каток детьми.

Она откинула назад длинные рыжие волосы.

— Но мне нужно много внимания, — заявила она. — Не забывайте, я — Алая Звездочка!

— Не беспокойтесь, — пообещал Доктор Маньяк. — Когда наше двадцатичетырехчасовое ледовое шоу начнется, вы будете буквально окружены вниманием! Вы получите больше внимания, чем хомяк в типографии! Ха-ха-ха-ха-ха!

Мне это показалось полной бессмыслицей. Но Алая Звездочка заулыбалась. Подняв руку, она дала ему пять. Ее длинные ногти также были ярко-красными.

По-прежнему улыбаясь, она перевела взгляд на меня.

— Маньяк, — сказала она, — я смотрю, мы заполучили нового конькобежца!

— Прошу, зовите меня Доктор Маньяк, — укоризненно промолвил он. — У меня есть ученая степень в области Маньяцких Наук.

— Ну-с, кто наш новый конькобежец? — осведомилась она.

— Да не стану я кататься! — закричал я, изо всех сил сталкивая с себя сеть. — Выпустите меня отсюда! Вам это с рук не сойдет!

Доктор Маньяк и Алая Звездочка расхохотались.

— Какой смешной, — сказала Алая Звездочка.

— Что ты сделал с моим братом? — завопил я. — Где моя подруга Брук?

Сияющая улыбка Алой Звездочки поблекла. Она склонилась ко мне. Ее глаза в прорезях маски сделались ледяными.

— Просто забудь про них, — произнесла она. — Ты никогда больше их не увидишь.

Никогда больше не увижу их?

От ее слов меня мороз продрал по спине.

— Я… я не понимаю, — пробормотал я. — Где они? Что вы с ними сделали?

Суперзлодеи не ответили. Взявшись за тяжелую сеть с двух концов, они высоко подняли ее.

Я выбрался из-под нее. И попытался бежать. Необходимо было унести ноги от них. Я должен был привести помощь. Может быть, офицер Роулз в кои-то веки мне поверит.

Я успел пробежать четыре или пять шагов. А потом мои кроссовки заскользили. И я снова рухнул на лед ничком.

Доктор Маньяк поспешил поднять меня. Он отряхнул лед с переда моей футболки.

— Не беспокойся. У меня есть коньки твоего размера, — сказал он. — Ты сможешь принять участие в шоу. — Он достал из большого ящика пару коньков и протянул мне. — Приступай к круглосуточному катанию. Ты привыкнешь. Это хорошее упражнение!

— Не буду я кататься, — отчеканил я. — Не раньше, чем вы скажете мне, где находятся Сэм и Брук.

Лицо Доктора Маньяка исказилось от гнева.

— Если ты не будешь кататься, — сказал он, — я защекочу тебя до рвоты!

— Ты сумасшедший! — закричал я.

— Я не сумасшедший — Я МАНЬЯК! — завопил он.

Алая Звездочка погладила меня по голове.

— Лучше надень коньки, — сказала она ласково. — Видела я, как он людей щекочет. Ничего хорошего.

Я взглянул на дверь поверх ее алого плеча. Смогу ли я проскочить мимо них и вырваться на улицу, прежде чем они меня схватят?

Двое других ребят начали кататься взад и вперед. Не хотел я к ним присоединяться. Я знал, что уж если начну, мне не позволят остановиться.

И тут я увидел багровое пятно на другом конце катка. Оба суперзлодея тоже увидели его. Мы смотрели, как пятно увеличивалось в размерах.

Я заморгал, не веря своим глазам: подняв кулаки, к нам скользил по льду Багровая Ярость.

— Знаете, что действительно КУСАЕТ мои ЖИРАФОВ? — прогремел он. — Необходимость спасать детей и снова сражаться с вами, парочкой скунсов! — Он издал гневный рев.

— Ур-р-р-р-р-а-а-а! — радостно закричал я. Но тут же услышал, как Доктор Маньяк прошептал Алой Звездочке:

— Не бойтесь. Я знаю, как управиться с этим краснорожим петухом.

— Отпусти этих детей! — завопил Багровая Ярость.

Доктор Маньяк подбоченился… и расхохотался.

Алая Звездочка последовала его примеру. Широко раскрыв алый ротик, она тоже захохотала.

Лицо Ярости еще сильнее побагровело. Его глаза чуть не выскочили из орбит.

— Может, вы меня не расслышали! — завопил он. — Я сказал, отпустите этих детей! Иначе столкнетесь с яростью Багровой Ярости!

Хихикая, Доктор Маньяк помотал головой. Алая Звездочка заржала, хлопая себя по коленям.

Лицо Ярости сделалось темно-багровым. Его щеки раздувались. Ноздри тоже раздувались. Его грудь вздымалась, он задыхался от гнева.

— Почувствуйте мою Я-А-А-АРОСТЬ! — заревел он.

Оба злодея хохотали и подхихикивали. Они так сильно смеялись, что их щеки намокли от слез.

Багровая Ярость взметнул кулаки высоко над головой. Его грудь раздулась. Глаза выпучились. Он издал бешеный рев.

А потом он взорвался. Вот так: БА-БАХ!

Его разнесло на миллион кровоточащих ошметков.

Ошметки разлетелись по всему льду.

Доктор Маньяк усмехнулся Алой Звездочке.

— Я же говорил, что знаю, как его обуздать. Проще, чем усесться на лимонный пирог с зефиром! Надо лишь очень-очень-очень сильно его разозлить — и он взорвется! Ха-ха-ха-ха-ха!

Он снова сунул мне в руки коньки.

— Вот и славно, — сказал он. — Больше он не будет действовать нам на нервы. Начинай кататься.

Я натянул коньки и стал кататься взад и вперед по огромному ледовому катку вместе с двумя другими ребятами. Выбора не было.

У меня накопился миллион вопросов, которые я хотел бы задать. Но мы трое не разговаривали. Наверное, были слишком напуганы. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был скрежет наших коньков по твердой поверхности.

Я не переставал думать о Сэме и Брук.

Если Доктор Маньяк схватил их обоих, почему они не катаются вместе с нами? Почему Алая Звездочка сказала, что про них нужно забыть?

«Просто забудь про них. Ты никогда больше их не увидишь».

Каждый раз, когда эти слова звучали у меня в голове, я чувствовал, как сводит живот. Ноги становились слабыми. Меня мутило.

По всему льду валялись ошметки Багровой Ярости. Нам приходилось осторожненько объезжать их.

Это было отвратительно. Если б только он мог управлять своим гневом…

Я тяжело вздыхал. Неужели он был нашей последней надеждой?

Долго ли я так катался? Может быть, час. Может быть, два часа.