Бенедикт Вебер - Футбольный скандал

– Если Хуго бежал за мусоровозом до конца, – размышлял вслух Фипс, – тогда он, возможно, по-прежнему там.

Мерлин слез с велосипеда и прислонил его к стене здания.

– Там – это где?

– Ну, там, куда отвозят мусор.

– Отличная идея, – одобрительно заметила Шарлотта. – А ты знаешь, где это?

– Я нет, – таинственно произнёс Фипс. – Зато я в курсе, кто знает.

– Он пишется с «Ж» или «Дж»? – Шарлотта пыталась узнать в справочной телефон Джузеппе Карузо.

Фипс вспомнил, что Мерлин знаком с водителем мусоровоза, итальянцем по происхождению. Если кто-то и мог им подсказать, куда отвозят мусор из Хоммельсдорфа, то это был он. Мерлин назвал имя итальянца, но не знал ни его адреса, ни номера телефона.

– Думаю, с «Дж», – ответил Мерлин. – Хотя мы и произносим похоже на «Ж».

– Сто процентов с «Дж», – подтвердил Фипс. – Я всегда беру итальянское мороженое со сливками, «джелато кон панна». Это произносится «джелато», а не «желато».

Шарлотта ввела на телефоне имя с «Дж».

По выражению лица Фипса можно было понять, что он продолжал размышлять.

– А римского императора зовут Цезарь, а не Тсецарь. «Сто» по-итальянски будет «ченто», а не «центо». – Запутавшись, он помотал головой. – Поди пойми этих итальянцев!

– Ну, не обязательно их понимать, – улыбнулась Шарлотта. – Вот, нашла! Здесь написано: Джузеппе и Мария Карузо, Биркенвег, 7.

Она набрала указанный номер телефона. Соединение было установлено, и Шарлотта передала телефон Мерлину. В трубке прогудело два раза, и к телефону подошли.

– Карузо, – приветливо представился итальянец своим запоминающимся низким голосом.

– Привет, Беппо, это Мерлин.

– А! Чао, Мерлино! – Сильный южный акцент делал его ещё симпатичнее. – Как поживать Уго, мой лучший друго?

– Вот в этом-то и проблема, – сказал Мерлин и принялся объяснять, зачем звонит.

– Мадонна миа! – Джузеппе, обычно спокойный, сразу понял причину беспокойства Мерлина. – Оставайтесь на месте. Буду через пять минуто!

Максимум через четыре с половиной минуты из-за угла с тарахтеньем появился Карузо. Когда он был не на работе, то разъезжал на древнем «Фиат 500» ярко-жёлтого цвета. Эта ржавая развалюха чудом ездила. Скрипя тормозами, она остановилась у ворот. Собственно говоря, автомобиль был маловат для такого рослого мужчины, как Джузеппе. В нём он немного напоминал Донки Конга за рулём его карта.

– Садитесь! – пригласил итальянец троих детективов.

Шарлотта, Мерлин и Фипс уселись на заднее сиденье, вплотную прижавшись друг к другу. Пассажирского кресла впереди не существовало. Вместо него зияла огромная дыра, сквозь которую был виден асфальт. Сопровождаемые оглушительным треском, они отправились в путь.

– Небольшие перебои в зажигании, – прокомментировал звук водитель. – У малышки Твити за плечами уже сорок годков.

Фипс был зажат позади кресла водителя, словно сардина в банке. Ему были видны кончики гигантских усов Карузо, выглядывавшие по бокам, так что ему казалось, что у Джузеппе торчат из ушей толстые пучки волос.

– Кто такая Твити? – поинтересовался Фипс.

– Ну, моя шикарная гоночная стрела. – Водитель с гордостью дважды нажал на клаксон. – Она похожа на маленький жёлтый канарейка.

– Скажи-ка, Беппо, – Мерлин слегка наклонился вперёд, – куда ты нас, собственно говоря, везёшь?

Старичок «Фиат» споткнулся о крышку люка. На заднем сиденье была такая хорошая амортизация, что трое детективов коснулись макушками потолка.

– На самая большая свалка за городом. Я звонить мой друг Гёкан. Он сегодня возить мусор. Он мне даже сказать, где лежать три большие серые мешки от Укелеле, – хитро улыбнулся итальянец.

Шарлотта удивлённо посмотрела ему в глаза через отражение в зеркале заднего вида.

– Ого! Вы даже запоминаете, где какой мусор лежит?

– Нет, нет, обычно нет, – со смехом ответил Джузеппе. – Но этот Гёкан, он такой сумасшедший футбольный фанато. Такие вещь запоминать.

– А что насчёт Хуго? – спросил Мерлин.

– Мне очень жаль, Мерлино. Он ничего не сказать.

«Ну, надеюсь, мы едем туда не напрасно», – подумал Мерлин, с тревогой глядя в окно автомобиля.

Мусорная свалка была расположена в безлюдной местности в нескольких километрах от Хоммельсдорфа. В воздухе уже чувствовался всепроникающий запах. Твити спотыкалась на каменистой просёлочной дороге, которая вела к въезду на свалку. Пассажиров трясло, как снежинки внутри снежного шара.

– Приехаль! – возвестил Джузеппе, паркуя старенький «Фиат» рядом с огромной табличкой «Вход строго воспрещён».

Когда все вышли из машины, им в лицо ударил отвратительный запах.

– Фу!!! – Фипс сморщил нос. – Вот отвратный запах!

– Привыкаешь! – Итальянец целенаправленно зашагал к свалке. – За мной, мои дорогие!

– Охраны здесь нет, – с удивлением заметил Мерлин. – Каждый может зайти на территорию.

– Ну и ладно, – отозвалась Шарлотта, зажав нос двумя пальцами. – Всё равно красть здесь нечего. – И она, смеясь, побежала вслед за Джузеппе.

Только сейчас друзья увидели, какой огромной была свалка. Территория разделялась на отдельные зоны с помощью указателей. Вот ребята прошли мимо горы макулатуры высотой с двухэтажный дом. Рядом были расположены три крытых ангара, предназначенные для белого, зелёного и коричневого стекла. Разноцветные осколки блестели на солнце, как бриллианты. На следующей развилке они свернули налево и пошли в направлении, указанном на табличке:

Едкий запах испорченных продуктов усилился.

– Вот мы и на месте! – объявил Джузеппе, указывая на гигантскую яму, примерно до половины заполненную содержимым хоммельсдорфских мусорных баков. Шарлотта, Мерлин и Фипс подбежали к доходившим им до пояса перилам и уставились на массы отбросов.

– Да, впечатляет! – Фипс был поражён.

– Минуточку. – Шарлотта прищурилась. – А это что такое? – Она показала пальцем вниз.

Сначала она подумала, что это выброшенная в мусор мягкая игрушка. Но, присмотревшись повнимательнее, поняла: это был Хуго, уютно устроившийся на картонных коробках. Он лежал на спине, вытянув в стороны все четыре лапы.

– Хуго!!! – крикнул Мерлин.

Пёсик не шевелился. В панике хозяин перемахнул через перила. На стене ямы было несколько металлических ступеней. За рекордное время Мерлин спустился вниз. Слегка поморщившись, он сделал первый шаг в зловонную массу из бумаги, пластика и объедков. И тут же провалился по колено. Но ему было всё равно. Ведь нужно было добраться до пёсика! Двадцать шагов через мусор потребовали таких же усилий, как марафонский забег. Когда Мерлин дошёл до Хуго, тот открыл глаза и завилял хвостом. Но он был слишком слаб, чтобы встать. Его живот был таким круглым, как будто он проглотил футбольный мяч.