Александр Георгиев - Обручье

Катька выбралась из–под стола и бухнула на стол банку. Сахар приобрёл слегка загорелый оттенок, и его стало заметно больше.

– Короче, старуха их чуть клюкой не пришибла! Злая оказалась, прям Баба–яга.

– И чего? – с тревогой спросила Лиска. Неужели её тоже пошлют собирать этот самый фольклор? Лиска и без того терпеть не могла знакомиться с посторонними, а тут ещё и клюкой рискуешь получить.

– А ничего. Марго девчонкам велела в теньке сидеть, а сама двинула с бабкой разбираться. Только ничего у ней не вышло, вот как! Послала её бабка по тому же адресу. Конечно, это Марго не по губе, а тут мы со своим разговорчивым дедом, как соль на рану!

Все помолчали, то ли из сочувствия к Марго, то ли по какой–то другой причине, только равнодушный дождь сильнее зашумел по крыше.

– А что за предание–то? Объясните подробно, а то одни разговоры – колдун, могила… Он что, правда тут где–то похоронен? – нарушила молчание Лиска.

– Судя по всему, речь идёт о языческом жреце, вернее о волхве, – начал объяснять Вася. – Видишь ли, в здешних местах культ звериного бога Велеса продержался долго, даже христианство его не вытеснило. В Ростове вообще половина города языческой была, Велесов конец называлась. Князь Ярослав (который Мудрый) церкви строил, но и капища не сносил.

– Да ты толком расскажи, чего мямлишь! – возмутилась Катька. – Жрецы какие–то, Велесы, она же не юный археолог во всей этой ерунде разбираться! Просто надо говорить, чтоб интересно было! Давным–давно, ещё до татарского нашествия, тут жил колдун. Люди его боялись, потому что он мог перекидываться в диких зверей, и все животные его слушались. На Волгу кидал свой плащ и на нем стоял запросто, не тонул. Жутко могучий, словом. Ему должны были приносить коров разных, барашков, а он за это гарантировал хорошую погоду и всякую удачу.

– Типичный жрец, я же говорю. Обычай жертвоприношений у славян… – начал Вася, но Катя изо всех сил треснула банкой по столу.

– Да что же это такое? Кто рассказывает, ты или я? И вообще… кто–то трубу не домазал! Иди вон, если скучно, поработай или не мешай!

Она свирепо уставилась на Васю, который сразу стал ещё больше похож на мультяшного Филю. Лиска поспешно спросила:

– А дальше–то что?

– Короче, этого колдуна никто не трогал, он процветал, ну и в итоге зарвался. – Катька последний раз испепелила Васю взглядом и продолжала, моментально увлекаясь: – Начал требовать человечьих жертв! Прикинь, до чего обнаглел – захотел убить то ли сестру, то ли дочку вождя!

– Кузнеца! – буркнул Вася.

– Ну да, кузнеца, я перепутала. Да какая, в сущности, разница! И люди его за это убили. Кузнец оказался тоже не промах, ударил колдуна молотом… Короче, колдуна одолели, сожгли и зарыли в лесу, а сверху камнем придавили, чтобы обратно не вылез.

– И вы этот камень видели?

– Да нет, – Катька сбавила тон, – это же легенда, как ты не понимаешь? Никакого камня наверняка нет.

– Камень есть, – вдруг возразил Вася. – Речь идёт о настоящем языческом жертвеннике. Если здесь сохранились остатки городища, даже курганная группа есть, то почему не быть старому капищу? Наверняка следы насыпи остались, в том ельнике ниже по течению, на мысу. Потому и местные туда не ходят. Вроде древнего табу, понимаешь? А легенду про зарытого колдуна сочинили позже, когда настоящая причина забылась.

– Ха! Чего же ты его не найдёшь, если такой умный? – возмутилась Катька.

– Я собираюсь, – спокойно сказал Вася, – просто это надо в выходной идти, чтоб в лагере вечером не хватились. Между прочим, профессор туда точно ходил, я слышал, как он Игорю рассказывал. Есть там камень. Мы с Лешкой думали в понедельник пойти, но нас Маргарита поймала. Стала шуметь, что мы лодыри, девочки все уработались, а мы злостно уклоняемся, и послала нас керамику мыть…

– Интересно, это кто же из девочек уработался? Небось, опять Светик с Наташенькой? – фыркнула Катька. – И где, интересно, они так сильно перетрудились, лёжа на пляже?

– Откуда я знаю? Вроде Наташка мозоль натёрла.

– Ага, на языке. – Катька повернулась к Лиске: – Эта Наташка у Марго в любимчиках, бегает за ней, как пришитая, все ей докладывает. Наверняка она Марго и настучала, что ребята из лагеря слинять собрались.

– Да ладно тебе. В другой раз сходим, подумаешь. Кстати, я у профессора сегодня спрашивал насчёт капища, он считает, что это вполне реально. Так что все будет законно, профессор не против, чтоб мы посмотрели насыпь.

Катька сверкнула глазами:

– Круто! Вот бы нам раскопать эту могилу! Наверняка в ней чего–нибудь интересное, не то что на городище, одни горшки битые! Только копать надо перед самым отъездом. А то с местными проблемы могут начаться, потому что на могиле ж проклятие! Быстренько разроем и свалим в город. Вась, ну скажи, я права?

– Говорят тебе, это жертвенник. Нет там могилы!

– Ага! – подхватила Катька. – Ты лучше местных знаешь. А чего ж тогда пчеловод уехал, по–твоему? Он ещё сказал: у него пчелы болеют, когда ветер с той стороны дует. «Неправильные пчелы сразу делают неправильный мёд»! Он поэтому и переехал, что ему надоело.

Лиска, облизавшая последнюю ложку, поперхнулась.

– Да ты не думай, мёд отличный, – успокоил её Вася, – мы все ели, Ботаник один вообще чуть не полбанки стрескал и до сих пор не погиб. Даже Ваксе давали – и то ничего, а она ведь собака. Мало ли из–за чего пчелы заболели. Я передачу смотрел: у пчёл свои инфекции бывают, как у людей.

– Ага, типа эпидемия гриппа в улье? – выпалила Катька.

Вася виновато улыбнулся Лиске:

– Он немного странный был, дедуся. Но приветливый, пчёл совсем не боялся – они ему прямо на руки садились. Говорят, пчелы хорошего человека чуют. А соседку прямо при нас покусали, бабка в калитку сунулась, а они как загудят!

В этот момент сзади раздалось страшное шипенье. С воплем «Стой, гадюка! Авария!» Катька вскочила. Из закипевшего котла на раскалённую плиту выплеснулось варево, кухня мгновенно наполнилась горелым паром. Катька заметалась, пытаясь затолкать пену обратно половником, но котёл в ответ изрыгал новые, ещё более густые каскады.

– Да помоги же! Чего стоишь? – заорала Катька на Лиску. – Рукавицу возьми!

Лиска растерялась, ей никогда не приходилось иметь дело с таким количеством пены, но Вася храбро схватил котёл голыми руками и рывком перебросил на край плиты.

Шипение стихло.

– Да, – сказала Катька, – и после этого будут мне говорить, что повара в ресторанах много получают? Проклятые макароны! Вась, ты как там, жив? Ты камикадзе, ты знаешь это? Полотенцем бы прихватил, что ли!

– Надо скорей помазать. – Лиска потянула Васю за рукав из палатки. – У меня хорошая мазь есть. Пойдём, а то волдыри на ладошках вскочат.