Евгений Сузюмов - Четверо отважных

Выручили капризы Арктики. Неожиданно подули ветры, с каждым днем все сильнее, лед пришел в движение, очистились подходы к острову, и 1 сентября к нему пробился «А. Сибиряков», высадил на смену пять человек зимовщиков и забрал Кренкеля с Мехреньгиным.

Пять месяцев жизни на острове Домашний — короткий срок (ныне на островных полярных станциях зимовщики живут по три года), но эти пять месяцев Кренкель считал самым сильным испытанием, пережитым им в Арктике, более сильным, чем жизнь в «лагере Шмидта» или на дрейфующей станции «Северный полюс».

Хочется привести один штрих, характерный для натуры Кренкеля. Когда он получил сообщение, что за ними высылают самолет, он просил отложить полет и сообщил, что будет ждать «А. Сибирякова», так как хотел дождаться смену, успеть подготовить хозяйство станции и лично передать его в полном порядке своим сменщикам. Он пошел на этот риск (ведь «А. Сибиряков» мог и не дойти до острова Домашний), чтобы выполнить долг чести полярника, которым он дорожил превыше всего.

Еще на острове Домашний Кренкель получил из Главсевморпути сообщение, что его кандидатура утверждена в качестве радиста на дрейфующую полярную станцию, которую собирались высадить на Северном полюсе. Поэтому, как только он вернулся в октябре 1936 г. на Большую землю, сразу же активно включился в подготовку к новой экспедиции, не излечившись еще от последствий цинги. Кандидатура его была бесспорной. О. Ю. Шмидт писал в 1937 г.: «Было ясно с самого начала, что радистом на дрейфующем льду может быть только один человек — Эрнст Теодорович Кренкель…».

Старый друг Кренкеля Борис Кремер уже много лет спустя, вспоминая это определение Шмидта, заметил:

— Отто Юльевич был не прав. Я считаю, что на льдине «Северный полюс» с успехом мог бы работать любой из полутора десятков передовых полярных радистов. По моему мнению, назначение Кренкеля следует расценивать как особую награду за его самоотверженную работу… И немного помолчав, добавил:

— Это, впрочем, мнение самого Кренкеля. Я сам слышал от него эти слова… Эрнст никогда не любил, чтобы его как-то особо выделяли из среды его коллег — полярных радистов.

Мы познакомились с двумя участниками будущей дрейфующей станции «Северный полюс». Каждый из них имел много несомненных достоинств и заслужил полное право и честь оказаться в числе избранников. Но все же не им предстояло выполнять ту работу, ради которой создавалась дрейфующая станция. Им предназначалась обеспечивающая роль: Папанину — хозяйственная сторона, Кренкелю — связь. Очень нужные и важные роли, но все же рассчитанные на помощь в выполнении научных исследований. Ведь дрейфующая станция создавалась для того, чтобы использовать дрейф ледяного поля для сбора важной научной информации. Такие задачи могли быть выполнены только учеными, специалистами в определенных областях знаний. И ученые смогли успешно справиться с ними только при помощи своих товарищей, выполнявших «обеспечивающую» роль. От радиста в таком коллективе может быть польза, если он будет регулярно передавать на Большую землю получаемые научными работниками информацию, а руководитель-хозяйственник должен заботиться о бытовых условиях участников, о жилье и питании, о надежности оснащения станции и его бесперебойной работе. Словом, труд каждого участника станции был очень нужен независимо от его роли — «обеспечивающего» или непосредственного исполнителя научной программы.

Третий и четвертый участники дрейфующей станции «Северный полюс» были ученые: океанограф Петр Петрович Ширшов и геофизик Евгений Константинович Федоров. Почему же на них пал счастливый жребий и почему именно они оказались достойнейшими из достойных? Это право они заслужили своей самоотверженной работой в Арктике, полученным опытом проведения научных исследований в полярных условиях и большими знаниями в избранной ими отрасли науки. Пришли они к этому различными путями.

Биографии Ширшова и Федорова на первом жизненном этапе мало чем отличались от биографий их сверстников — миллионов советских детей и юношей, получивших образование благодаря завоеваниям Великой Октябрьской социалистической революции.

Петр Петрович Ширшов родился в декабре 1905 г. в Екатеринославе (ныне г. Днепропетровск). Его отец в поисках работы еще в молодости покинул уездный Моршанск на Тамбовщине и обосновался в городе на Днепре, где поступил работать в железнодорожную типографию. Петру Петровичу тоже рано пришлось начать трудовую жизнь. Обучаясь днем в реальном училище, он с 13 лет начал работать вечерами в библиотеке городского отдела народного образования. В 1923 г. он вступил в комсомол и в том же году был назначен заведующим районным комсомольским клубом. В следующем году он поступил учиться на биологический факультет Днепропетровского института народного образования, затем перевелся на такой же факультет в Одессе и закончил его в 1929 г. Еще будучи студентом, он был зачислен в аспирантуру Днепропетровской биологической станции и специализировался по пресноводной гидробиологии. К этому времени относятся его первые научные работы, выполненные под руководством профессора Д. О. Свиренко. Он принимал участие в экспедициях, организованных для санитарно-биологического обследования рек Лугань и Самара в Донбассе, а затем Днепра, Южного Буга и Кодымы. В этих экспедициях он занимался изучением микрофлоры и водорослей. Результаты своих исследований он опубликовал в четырех статьях, напечатанных в трудах Академии наук УССР.

В конце 1929 г., завершив аспирантскую подготовку, Ширшов переезжает в Ленинград — его очень заинтересовали проблемы гидробиологии Севера. Он поступает на должность научного сотрудника в Ботанический сад Академии наук СССР. Здесь ему были предоставлены широкие возможности для научных исследований. Ширшов отдавал явное предпочтение полевым работам перед работами в лабораториях, поэтому стремился как можно больше собрать материала в экспедициях. Начало пока было скромным: сбор гидробиологического материала реки Невы.

Собственно говоря, Ширшов только числился в штабе Ботанического сада, так как в Ленинграде ему не сиделось, его влекли полевые работы на Севере, и это желание уже осуществилось в следующем, 1930 году. Петр Петрович возглавил ботаническую экспедицию Академии наук СССР на Кольский полуостров, где провел гидробиологическое обследование Нотозера и реки Туломы. В следующем году он уже в Арктике — на Новой Земле, где под его руководством проводится обследование Крестовой губы и Северной Сульменевой губы — двух больших заливов в архипелаге.

Участие в этих экспедициях значительно расширило научный кругозор Ширшова. Начав изучение водорослей, Петр Петрович постепенно распространил круг своих интересов от изучения речной флоры к морской флоре и затем перешел на работы широкого биолого-географического профиля. На основе обработки материалов первых полярных экспедиций Ширшов опубликовал несколько эколого-географических научных статей.