Сергей Голицын - Солнечная палитра

Василий Дмитриевич был очень популярен среди местного населения. Несмотря на горячее время покоса, народу из ближайшей округи собралось на его похороны множество.

Художник давно уже выбрал место для могилы посреди бёховского кладбища. В жизни он всегда был скромен и неприхотлив и не хотел, чтобы ему ставили роскошный мраморный памятник.

На общей могиле мужа и жены высится теперь большой дубовый, с крышей — двумя косыми дощечками олонецкого образца — крест, и надпись по кресту славянской вязью цветными буквами:

Летом на могиле всегда цветы, все больше полевые; их приносят пионеры из соседних лагерей и экскурсанты, побывавшие в доме на Оке.

Раньше, при жизни художника, вид с высочайшей горы далеко открывался на три стороны. Тогда березы, росшие по краям кладбища, были молодыми, теперь они разрослись. Реки под горой не видно, она показывается далеко ниже по течению, огибает зеленую лесную гору и исчезает за новым поворотом. А налево сквозь березы сверкает Ока-красавица, дальше домики Тарусы, все утопающие в садах. А еще дальше вверх по Оке и вверх по речке Таруске опять лесные бесконечные просторы.

Не хочется уходить отсюда. Дышишь полной грудью и не надышишься. «Его величество кислород» — так прозвал Василий Дмитриевич здешний воздух. Дивной красоты место выбрал художник для своего вечного упокоения.

Первое чувство, которое охватывает любого приехавшего в дом на Оке, — это чувство неожиданности.

Теснясь на крыльце в толпе экскурсантов, посетитель с неохотой засовывает ноги в шлепанцы, завязывает вокруг лодыжек тесемки… Перед ним открывается входная дверь… и тут он невольно останавливается…

В прихожей чистота, блестит крашеный пол, массивная дубовая лестница ведет на второй этаж. Сквозь открытые двери комнат видна красивая мебель, картины на стенах…

Экскурсовод начинает рассказывать о доме на Оке, о том, как его построил Поленов…

Посетитель уже забыл о соскакивающих шлепанцах. Он не знает, то ли ему слушать, то ли глядеть… Он еще ничего не видел, ни одной комнаты музея. Он еще не побывал на берегу Оки-красавицы… И даже такой ничего не видевший посетитель от неожиданности восхищенно восклицает:

— Никак не думал, что здесь такая прелесть!

С первого шага ему кажется, что он попал не в музей, а просто в жилой дом, в котором уже много лет живет художник Поленов — создатель давным-давно, с детства знакомых и милых картин «Московский дворик», «Бабушкин сад». Именно живет, а не жил…

Иллюзия эта так реальна, что, право же, никто не удивится, если в этот дом на Оке неожиданно войдет высокий благообразный старец, в голубой блузе, в туфлях, и начнет показывать свои жилые комнаты, которые он превратил в домашний и одновременно во всенародный музей.

Экскурсовод приглашает группу пройти в портретную.

Осмотрев все четыре комнаты нижнего этажа, посетители поднимаются на второй этаж. Эти комнаты превращены в музей уже после смерти Василия Дмитриевича.

Вы попадаете в первоначальную мастерскую художника и останавливаетесь перед огромным полотном — рисунок углем «Христос и грешница». Тут же развешаны одежды, сшитые Натальей Васильевной для натурщиков, позировавших Василию Дмитриевичу, когда он писал эту картину.

Далее вы идете в комнаты учеников, любуетесь этюдами Левитана, Остроухова, Коровина; видите коровинский групповой портрет «За чайным столом».

Затем вы переходите в комнаты, посвященные творчеству Елены Дмитриевны Поленовой, смотрите ее скромные акварели. Последняя комната — это пейзажная. Посетитель видит несколько картин и пейзажей Василия Дмитриевича, в том числе «Федюшкино воспоминание».

Наконец экскурсовод подводит группу к жемчужине музея — к «Золотой осени».

Ни одного равнодушного лица не остается; не ожидавшие такой красоты, зрители не отрываясь смотрят на картину…

Научная сотрудница музея, пожилая женщина, которая уже много лет подряд водит экскурсии, тоже воодушевляется и находит новые проникновенные слова.

На этом экскурсия заканчивается.

Если вы еще не побывали на Оке, идите, спускайтесь по березовой аллее, дышите полной грудью…

Слухи о живописных окских берегах близ Тарусы разрастались. С давних пор по примеру Василия Дмитриевича поселялись в здешних местах его ученики, ученики учеников и другие люди искусства.

Поленов мечтал о народной Академии художеств, о Народном театре на горе, на другом берегу Оки. Эти мечты его не сбылись. Но зато теперь в окрестностях Тарусы раскинулось множество домов отдыха и пионерских лагерей. Десятки тысяч взрослых и ребят приезжают сюда на лето отдыхать и набираться здоровья. Они гуляют по окрестным лесам, любуются Окой-красавицей и обязательно заходят в музей. С каждым годом он ширится, растет; число посетителей дошло до пятидесяти тысяч в год. О такой грандиозной цифре Василий Дмитриевич не смел и мечтать. Сторицей умножилось его заветное желание — через музей приблизить искусство к народу.

Василий Дмитриевич Поленов. Фотография.

Александр Иванов. «Явление Христа народу».

Художник так изобразил людей, что про каждого можно сказать — какой у него характер и как он относится к проповеди Иоанна. И все же центром композиции стал не пламенный Иоанн, а далекий путник…

В. Д. Поленов. Этюд. 1872. Любимый дом в Имоченцах.

В. Д. Поленов. «Право господина». 1874.

На картине изображен лощеный, равнодушный барон, который вышел со своими собаками из ворот замка и, прищурясь, оглядывает девушек-невест.

В. Д. Поленов. «Ливень». 1874.

В. Д. Поленов. «Рыбацкая лодка. Этретá». 1874.

Очень все просто, никаких развалин замков нет. Видно, художник подсмотрел эту лодку, живо напомнившую ему Имоченцы.

В. Д. Поленов. «Белая лошадка». 1874.