Линн Понтон - Сексуальная жизнь подростков. Открытие тайного мира взрослеющих мальчиков и девочек

Мерседес улыбнулась:

— Вероятно, вам иногда нужно отдохнуть от всех этих подростков! — Она взяла несколько компакт-дисков и стала молча перебирать их. — Где вы достали все кубинские диски? — Внезапно ее лицо изменилось, и она перевела взгляд вниз, на мой ковер, но я успела заметить, что ее глаза наполнились слезами.

Рикки вступил в разговор:

— Я знал, что они тебе понравятся, мама, — а затем, обращаясь ко мне, пояснил: — Моя мама родилась на Кубе.

Несколько мгновений спустя Мерседес взглянула на меня.

— Мне хотелось бы послушать Марака или Сильвио Родригеса.

— Мерседес, вы можете взять их на время, если хотите.

— Я хочу, если можно. В конце концов, мы здесь для того, чтобы поговорить о музыке для Рикки. Мы уже потратили на меня довольно много времени.

— Поговорить о вас так же важно, Мерседес. Возможно, Рикки так сильно любит музыку потому, что вы тоже ее любите.

— Но «Тыквы всмятку», доктор Понтон...

— Полагаю, им далеко до Сильвио Родригеса, — сказала я.

— Вы правы, вероятно, она вызывает у него переживания, так что, наверное, он может пойти на концерт. Я догадываюсь, о чем вы говорите.

— Это будет в конце недели, — вмешался Рикки, поглядев сначала на меня, потом на мать. — Так что ты должна принять решение быстрее. Например, прямо сейчас.

У подростков всегда так много проблем, по которым решение должно приниматься неотложно. Рикки, подобно многим молодым людям, пытался ускорить процесс. Но одним из ключевых способов принятия хорошо обдуманных решений, особенно при возможности риска, является замедление процесса. Возможно, это то, чему Рикки еще предстояло научиться.

Он уставился на Мерседес,

— Ма, они собираются быть здесь только вечером в субботу, а у меня бесплатный билет.

— Рикки, я даже не знаю... Их концерты так опасны, — ответила Мерседес, а затем обратилась ко мне: — У них этот танцпол. Я даже читала, что один ребенок был убит на их концерте.

— Мам, я не собираюсь причинить себе вред. Так что ты думаешь?

— Ну, я думаю, что ты можешь причинить себе вред. Два года назад я разрешила тебе пойти на концерт, так ты вернулся домой весь в синяках, а теперь ты носишь кольцо в губе.

— Ну и что такого? — нахмурился Рикки. — Ты думаешь, что из-за этого кольца я подвергнусь большей опасности?

Рикки и Мерседес уперлись в старое. Пытаясь направить их на главную тему, с которой они пришли ко мне, я предложила им сосредоточиться на предстоящем концерте.

— Доктор Понтон, с последнего концерта Рикки явился весь в синяках...

— Это было давно!

— Полгода назад. Ты не будешь спускаться на танцпол, обещай мне, Рикки.

Через несколько секунд ее сын сказал:

— Я не могу тебе этого обещать, мама. Я имею в виду, что концерт именно там, внизу. — Затем, чтобы объяснить мне, о чем упомянула мать, он добавил: — Тогда я был еще малышом, и этот парень налетел на меня. Я был глуп.

— Означают ли твои слова, что ты не собираешься орать, беситься или ломать стулья и у тебя хватит здравого смысла, чтобы уйти, когда другие начнут делать это? — спросила я его.

— Ну, да, вы думаете, что я хочу быть убитым или что-то еще?

Это «что-то еще» звенело у меня в ушах, когда мы с Рикки молча сидели вдвоем несколько минут спустя. Я знала, что мне нужно было спросить об этом, но решила начинать не торопясь. Если бы я поспешила с ним так же, как он торопил свою мать, то потеряла бы возможность завоевать его доверие.

— Рикки, кажется, у твоей мамы довольно веские причины быть озабоченной твоим посещением концерта, хотя если она начинает разговор о них, это, по-видимому действительно заводит тебя. Что ты думаешь о происходящем?

Он слабо улыбнулся, и я увидела полный набор ярко-зеленых скобок на его зубах. Вместе с золотым кольцом в губе они были совершенно потрясающим напоминанием о том, что подростки застряли между миром детей и миром взрослых. Он смиренно сказал:

— Я очень люблю свою маму, но, мне кажется она забыла, что значит быть молодым. Я действительно хочу ходить на эти концерты, особенно на «Тыквы всмятку».

— Почему тебе так сильно нравятся эти концерты?

— Я не знаю. На них я чувствую себя совсем по-другому.

— Как так?

— Ну, например, как будто я не только какой-то худущий парень, которому нужно встать на свой скейтборд, для того чтобы быть таким же высоким, как другие ребята. И «Тыквы» играют... именно так, правдиво.

При этих словах я улыбнулась, думая о том, как неопределенно могут высказываться подростки, когда они пытаются выделиться.

— Когда они поют «Ты действительно заставил меня почувствовать», я в самом деле чувствую, будто они поют для меня.

— Это очень удивительно.

— Это так. Она хочет, чтобы я сидел вверху на трибунах, но это не то же самое. На танцполе ощущаешь совсем не то.

— А на что похоже то, что внизу?

— Все погружаются в музыку, обожая одну большую волну. Это теплое чувство распространяется среди всех. Это духовно или как-то еще. Я ощущаю себя так высоко, — он посмотрел на меня, — и это не наркотики. Знаете, я не употребляю наркотики. Я не об этом. Но тут моя мама начинает говорить о том, что все сталкиваются друг с другом и таким образом я могу пострадать. У нее просто не было этого.

— Как ощущается это преображение...

— Да. Телесные ощущения так изменяются. Ты чувствуешь, как будто там все соединяются вместе, но вроде бы реально ощущаешь свое собственное тело. И скольжение по танцполу такое фантастическое. Да, бывают синяки, но ты не чувствуешь никакой боли. По крайней мере, в этот момент! Ты только чувствуешь, как будто ты, и музыка, и все, кто еще там есть, являются одним... телом, наверное. А музыка как биение сердца или что-то такое. Я не думаю, что с мамой бывало все это.

— Ты пытался рассказать ей?

— Нет. Но у меня есть такая мысль, что она должна была испытать это, понимаете? Нечто такое, как бы она в музыке и когда она молода, но возможно, и нет. Я как раз начал ощущать это, знаете? Она любит кубинскую музыку, вот почему она чуть не заплакала, когда увидела ваши компакт-диски. Иногда я возвращаюсь домой поздно, а она сидит в общей комнате без света, слушая свою музыку. Я знаю, у нее в душе что-то происходит.

— Так ты думаешь, что она способна понять.

— Нет, не думаю. Когда я разговариваю с ней об этом, она твердит только о риске, о том, что может быть плохо. Она всегда думает об опасности. О том, что я собираюсь погибнуть на танцплощадке, думает только она, а не я.

Мне было знакомо ощущение, которое Рикки испытывал на концертах «Тыкв всмятку». Многие подростки говорили о том, какое большое удовольствие они испытывали на рок-концертах и как оно отличается от слушания музыки у себя дома. Для подростков младшего возраста музыка является первой темой, помогающей войти в контакт, и важным признаком своего отличия от взрослых. Веками молодежь имела «свою музыку». Часто она выражает чувства, с которыми борется молодежь. Среди этих чувств мощь сексуальных ощущений, злость на взрослых, которые (по мнению подростков) «управляют» их жизнью, не прислушиваясь к ним, первое осознание себя уникальной и отдельной личностью с особыми чувствами, странное и сильное влечение к другим людям, трепет от ощущений своего здорового взрослого тела. Молодежная музыка обладает сильным влиянием. Она обращается к чувствам, объединяющим подростков. А также к специфическим чувствам, воздействующим на группу или даже на целое поколение подростков: вспомним песни протеста против войны Соединенных Штатов во Вьетнаме, значение свингового стиля джазовой музыки для подростков в довоенной Германии, переплетение сексуального риска и риска ВИЧ-инфекции с современной подростковой музыкой. Молодежная музыка помогает подросткам понять и сексуальные чувства, с которыми они борются.