Сара Пеннипакер - Здесь, в реальном мире

— Пора! — объявил он. — Заполняем ров.

— Ты не спрашивала? За всё это время ты ни разу не спросила?!

— Это же вода. Вода бесплатна.

Вар сложил руки на груди и сузил глаза.

— Ладно, — сдалась Джолин. — Мы пойдём и спросим Уолтера.

Вар поднял взгляд на вывеску бара «Грот». Клюв фламинго внезапно показался острым и хищным.

— Мы?

Теперь Джолин сложила руки на груди и сузила глаза.

— Ладно. Мы. — Вар вслед за ней перелез через забор и пересёк парковку. Джолин распахнула заднюю дверь и шагнула внутрь. Вар задержался, чтобы подготовиться. Сейчас он войдёт в бар. В настоящий бар. Он хотел, чтобы все до единой детали запечатлелись в его памяти.

В баре было прохладно и темно. Пока глаза привыкали к темноте, Вар впитывал запахи: пиво и что-то ещё, что, судя по запаху, когда-то было пивом. И звуки: жужжание вентиляторов, лязг бильярдных шаров, песня, состоявшая, казалось, всего из двух слов: «Без тебя-я-я-я…»

Стойка бара была как деревянный остров в форме буквы L. За островом висело зеркало, в нём отражались сотни бутылок.

И двое детей.

Джолин в зеркале была вполне похожа на себя, зато у Вара лицо было — хоть сейчас снимайся в рекламе американских горок. В смущении он захлопнул рот и заморгал, стараясь запихнуть выпученные глаза обратно в глазницы.

Стоявший за стойкой мужчина — размером с медведя — набирал в кружку пиво из крана, вмонтированного в зеркало. Голова у него была гладко выбрита, шею опоясывало радужное тату — словно нимб, который сполз. Мужчина увидел в зеркале Джолин и подмигнул ей.

— Привет, Росточек, — бросил он через плечо. — Вижу, ты сегодня с другом. Придвигайте себе табуретки. Я мигом.

Вар, к счастью, вовремя понял, что это шутка, поскольку высокие барные табуретки были привинчены к полу. Он усмехнулся — как он надеялся, по-мужски. Джолин озадаченно покосилась на него и забралась на табуретку. Вар уселся на соседнюю.

Бармен подошёл и оперся о стойку. Ладони у него были величиной с бейсбольные рукавицы.

— Как обычно? — спросил он.

Когда Джолин кивнула, он ухватил две кружки и пшикнул в каждую из отдельного краника порцию чего-то бледного и пузырящегося. На края кружек он насадил ломтики апельсина и водрузил всё это на подставки с задорной надписью «Пей до дна!».

— Уолтер, можно нам воды? — спросила Джолин.

Уолтер чуть склонил голову набок, в сторону Вара.

— «Нам» — это кому?

— Это Вар. Я тебе рассказывала.

— Рад знакомству, Вар, — сказал Уолтер, взял ещё две кружки и направился к раковине.

— Нет, — остановила его Джолин, — не такой воды. Я про воду из твоего шланга.

— Конечно, Росточек. Сегодня жаркий денёк. Бери сколько хочешь и не спрашивай.

Джолин метнула на Вара торжествующий взгляд. Вар поднял свою кружку. Его первый напиток в баре. Имбирный эль. Вкус оказался совершенно другой, в сто раз лучше, чем у имбирных элей, которые он пробовал раньше. Может, это шампанское?

Когда Джолин склонилась над кружкой, Уолтер выпрямился и вгляделся в столик у дальней стены. Вару показалось, что лицо у него сделалось слегка напряжённое. Но тут Уолтер снова перевёл взгляд на Джолин и улыбнулся.

— Я припас для тебя в кладовке ещё несколько банок. Когда пойдёшь за ними, сможешь заодно кое-что для меня сделать? Нужно распластать картонные коробки и отнести в контейнер, который для переработки.

Джолин забрала свою кружку, толкнула плечом дверь, распахивающуюся в обе стороны, и скрылась.

Какой-то лысый на диванчике у дальней стены помахал рукой.

— Эй, Уолтер! Плесни-ка нам ещё.

Пока Уолтер выполнял заказ, Вар крутанулся на табуретке, чтобы рассмотреть посетителей. Четверо мужчин играли в бильярд, две немолодые женщины — в карты, ещё двое мужчин в форме цвета хаки нависали над кружками в нескольких табуретках от Вара.

Всего девятеро, считая лысого.

И тут вдруг из-за высокой спинки диванчика вынырнула ещё одна голова — женская. Волосы на ней стояли дыбом, словно корона, и были они ярко-жёлтые — Вар в жизни не видел таких жёлтых волос, — но чёрные на макушке. Женщина глотнула из зелёной бутылки, сонным взглядом обвела бар и снова сползла вниз, как будто увиденное обессилило её.

Стало быть, десять человек, а если считать их с Джолин, то двенадцать. Но казалось, что народу гораздо больше — из-за зеркал. Наверное, заключил Вар, люди, которые ходят в бары, обожают любоваться собой: помимо гигантского зеркала за барной стойкой, ещё и стены увешаны зеркалами, и на всех реклама пива, золотыми буквами с завитушками. Некоторые зеркала по совместительству были часами. Удивительно, подумал Вар, что людям нравится смотреть, как прямо по их лицам течёт время. Ясно, что в барах полно тайн, которые ему ещё предстоит разгадать.

Он крутанулся обратно к стойке и только тут заметил: по ней через каждые пару футов были расставлены синие пластмассовые вазочки. Чипсорешки. Наконец-то.

Вар потянулся к ближайшей вазочке, но тут вернулся Уолтер.

— Прошу прощения. У клиента возник деликатный вопрос, и ему потребовались мои уши. — Уолтер потянул себя за мочку уха. — Профессиональный слушатель — вот моя основная работа. Ну, бывает, иногда ещё подаю прохладительные напитки.

Вар показал на синюю вазочку:

— И чипсорешки.

Он незаметно ущипнул себя за ногу. Он в настоящем баре, болтает с настоящим барменом.

Уолтер щёлкнул пальцами.

— Да! Чем-нибудь таким похрустеть, когда хочешь докопаться до сути своей проблемы, — это бесценно. — Уолтер взял белое полотенце и принялся натирать деревянную стойку медленными идеальными кругами. — Допустим, ты входишь в бар. Я наливаю тебе выпить и спрашиваю: «Ну, как дела, дружище?» Ты делаешь глоток и отвечаешь: «Спасибо, Уолтер, всё тип-топ. Правда, есть одна проблема…» У тебя есть проблема, Вар?

Вар энергично закивал. Вообще-то у него их несколько. Мама. Джолин. Миссис Лемон.

— Во-о-от. И тут в дело вступают чипсорешки. — Он придвинул к Вару синюю вазочку. — На, забрасывай в рот. Хрусти и думай над своей проблемой.

Вар забросил в рот пригоршню чипсорешков. В полном соответствии с описанием Джолин на вкус они оказались как бекон, картошка фри и арахис одновременно. Ничего вкуснее он не пробовал за всю свою жизнь.

Он очень вдумчиво хрустел.

Уолтер был прав. Это действительно помогло докопаться до сути проблемы.

— Люди слишком много от меня ждут. Мама хочет, чтобы я был похож на неё. Она терпеть не может одиночества, поэтому думает, что и мне плохо быть одному, — начал Вар. — Но я-то — не она.

— О-о, да! Тут и говорить нечего! — Уолтер кивнул с таким видом, будто выражал сочувствие по поводу всех несправедливостей этого мира.