Сара Пеннипакер - Здесь, в реальном мире

— Мы? — переспросила она. — Вы будете мне помогать ? И это теперь моё ?

И Вар понял: кажется, мечта о брате или сестре сбылась. На сестринскую часть.

Тут из гостиной заглянул папа.

— Объедки, плюс ежедневник, плюс помощь, — с гордой улыбкой подытожил он, явно хвастаясь организаторскими успехами своей чудо-жены. — Хет-трик.

Джолин рывком развернулась к нему, прижимая ежедневник к груди.

— Вы разбираетесь в хоккее ? — спросила она, затаив дыхание.

Папа хлопнул в ладоши и довольно потёр руки.

— Сезон открывается через три недели. Зарезервировать тебе местечко на диване перед телевизором?

Джолин не стала менять текст на щите-раскладушке даже после того, как Вар показал ей, где в сарае лежит мешок с буквами. Ещё он сказал ей, что от складного стола можно избавиться, чтобы осталось больше места для растений, но стол она тоже решила сохранить. Потому что «Под-Столом», скрючившись и соприкасаясь коленками, они говорили друг другу разные важные вещи.

— Уолтеру пришёл счёт за воду, — сказала «Под-Столом» Джолин. — Оказывается, она всё-таки не бесплатная.

— И что… мы должны отдать ему деньги?

Джолин рассмеялась — теперь она делала это так часто, что Вар начал привыкать к звукам её смеха.

— Он сказал, отныне я буду распластывать ему коробки до конца моих дней. И сказал, что ты тоже должен помогать.

Вару потребовалась целая неделя, чтобы набраться храбрости и задать вопрос, который он не мог не задать:

— Участок уже расчистили, да? — И он крепко обхватил себя руками, готовясь к худшему.

— Не-а. Поработали у главного входа пару дней, но потом приехала полиция и всё запретила.

Вар распрямился так резко, что стукнулся головой.

— Полиция? Как это, почему?

— Миг-Миг.

— Ты про Сэра Миг-Мига? Черепаху?

— Оказалось, он не просто черепаха. Он — черепаха-гофер.

— Ну и что?

— Ну и то, что Эшли показала твой фильм в своём Одюбоновском обществе. И одна из тех птичьих тётенек аж подпрыгнула, когда увидела Сэра Миг-Мига, и давай кричать: «А-а-а! Стойте, стойте, поставьте паузу, смотрите, это же черепаха-гофер!» А черепахи-гоферы относятся к видам, которым грозит опасность исчезновения. И это хорошо.

— Как это может быть хорошо?!

— Ну не для Сэра Миг-Мига, конечно. Хорошо в том смысле, что им пришлось прервать расчистку, пока не приедет эксперт по дикой фауне. Бульдозерист ужасно ругался.

— Ничего себе. Значит… значит, участок может стать пристанищем для редких животных? И вдруг тогда общественному центру достанется хотя бы его часть?

И тогда он мог бы переименовать свой фильм в «Спасённые черепахой». И тогда они могли бы…

— Ничего подобного. Мы всё ещё здесь, в реальном мире, не забыл? Этого эксперта ждали несколько дней — я так поняла, что все эксперты по дикой фауне дико заняты. Но наконец он явился, и теперь они собираются на следующей неделе «переселять» Сэра Миг-Мига. А потом они ещё должны отыскать его нору и её тоже взять под охрану, потому что в норы гоферов забираются сотни других видов черепах. На это тоже нужно время. Это не спасёт участок, ясное дело. Рано или поздно они его расчистят. Но всё же.

Но всё же. Дядя Сай был прав. Никогда не знаешь, кто увидит твой фильм и что после этого случится.

— Я уже знаю про тётеньку, которая заметила Сэра Миг-Мига, — сказал Вар, когда Эшли взяла трубку. — А что ещё они про мой фильм сказали?

— Им, понятное дело, больше всего понравились птицы, — ответила Эшли. — Особенно попугаи на пальмах.

— А про сам фильм, про съёмку? Что-нибудь говорили?

— Нет, к сожалению. Разве что миссис Уотсон раз десять повторила: «До чего ж этому мальчику нравятся руки этой девочки!» И все смеялись.

— А… ладно. Неважно. Расскажи мне про ту, которая узнала Сэра Миг-Мига. Во всех подробностях.

— Ну, э-э… Она очень старая? Я никогда раньше не видела, чтобы она так оживлялась. Она прямо выпрыгнула из кресла. Мы даже начали за неё волноваться.

— Я имел в виду — что она обо мне говорила?

— А, это. Не могла поверить, что тебе всего одиннадцать.

— Мне одиннадцать с половиной. Нет, погоди. Одиннадцать и девять месяцев.

— Всё удивлялась: «Как, всего одиннадцать? Этого юношу ждёт прекрасный путь!»

— Одиннадцать и девять месяцев. А она не сказала, что за путь, куда?

Вар представил, что Эшли сейчас начнёт перечислять: Марокко, Гонконг, Калькутта… Потому что такие дети, как он, вырастая, становятся кинорежиссёрами, как его дядя.

— Не-а, — сказала она. — Просто «прекрасный путь». Повторяла одно и то же: «Этого юношу ждёт прекрасный путь! А ведь ему всего одиннадцать».

Вар вздохнул:

— И девять месяцев… Позвони мне, если вспомнишь что-нибудь ещё, что говорили эти одюбоновские тётеньки. Звони в любое время.

— Эм-м… кажется, я уже всё вспомнила?

— Просто на всякий случай, — сказал он. — В любое время.

Через два месяца, в воскресенье, когда вся семья собралась на обед в честь дня рождения Велика-Важности, Эшли и впрямь позвонила.

— Журавли летят! — От волнения она даже забыла превратить это в вопрос. — Давай наблюдать с участка!

Эм-м… ДА?!

Вар вбежал в гостиную.

— Приезжайте все на участок в семь часов! У меня для вас сюрприз! — объявил он.

— Я захвачу камеру, — сказал дядя.

Велика-Важность подмигнула:

— А крадущаяся кнопка там будет?

С ума сойти. Родная бабушка называется.

— Я поехал за ней! — объявил Вар, схватил велосипед и был таков.

Запыхавшись, он подкатил к бару «Грот». Вот сейчас бы ему «как обычно» — даже двойная порция не помешала бы. Однако он взбежал по железной лестнице и забарабанил в дверь квартиры Джолин.

Переводя дух, он обернулся посмотреть на участок. Ров, заполненный сейчас только наполовину, подозрительно зеленел, но поблёскивал успокаивающе.

В пятницу Джолин доложила ему, что люди из охраны дикой фауны сделали всё, что нужно, для защиты норы Сэра Миг-Мига. В понедельник вернутся бульдозеры.

В понедельник, завтра . Завтра они снесут стены, расплещут воду, намертво выскребут землю.

От этой мысли у него заболело в груди. Он облегчённо вздохнул, услышав шаги за дверью.

У женщины, открывшей ему, были самые жёлтые волосы в мире. Словно корона на голове. А макушка чёрная.

Все детали вмиг встали на места, сложились в единую картину — и в этой картине не было ничего хорошего. Он вспомнил, как Уолтер окинул бар напряжённым взглядом и как потом отослал Джолин распластывать коробки. Вспомнил, что Джолин говорила о своей тёте. Вспомнил, как окаменело её лицо, когда он шутил про подсолнух и говорил, что эта женщина, похоже, была пьяна.