Эвелине Хаслер - Адам, Сюзанна и другие герои

— Но мне шорты хочется, — сказала Нелли упрямо.

Мама не промолвила больше ни слова. Молча шли они рядом по торговой улице к автобусной остановке. Витрины отбрасывали на асфальт полосы света. Нелли шагала по темным и светлым полям и приговаривала про себя:

«Совершенно — точно — куплю — себе — шорты — тайком — куплю — иначе — и быть — не может — на — свои — сэкономленные — карманные — деньги — совершенно — точно».

Обратно ехали в полупустом автобусе, но киоск на конечной остановке седьмого маршрута был еще открыт. Маме понадобилось купить пачку сигарет.

— А мне, пожалуйста, жвачку купи, — попросила Нелли. — Или нет, лучше шоколад с мятой!

Мама купила и то, и другое. Дружно жуя, двинулись они по пешеходной дорожке к дому. Вишневые деревья на лужайке между первой и второй башней казались в наступивших сумерках черными, словно обведенными тушью.

Жили они в третьем, последнем перед мостом, доме. Навстречу им из подъезда вышел пожилой человек с велосипедом, который он катил перед собой.

— Добрый вечер, господин Зиштохай, — сказала мама. — Куда это собрались в такую поздноту?

— Да вот хочу нарвать немного одуванчиков для Гакеляи.

— Так ведь уже темно!

— У меня карманный фонарик есть. — Старик засмеялся.

— Гакеляя — это кто?

— Моя курица! — Старик опять засмеялся, потом закашлялся.

— Вот как! — сказала мама с удивлением.

Когда они с Нелли поднимались по лестнице, мама объяснила:

— Господин Зиштохай живет под нами. Он с причудами, но, как уверяет госпожа Рихард, очень славный, мухи не обидит.

Госпожа Рихард жила на самом верхнем этаже. Нелли иногда видела ее с детской коляской и маленьким ребенком, которого звали Карл. Нелли порой слышала, как он орал по ночам. У него, должно быть, невероятно мощные легкие, раз его голос проникает в Неллину комнату через два этажа!

Все последующие дни небо было затянуто тучами, моросил мелкий дождичек. Какой уж тут поход. Вот жалость!

Нелли вошла в школьную колею. Но у нее оставалась одна проблема: соседка по парте, Анита, заговаривала с ней лишь о самом необходимом. Нелли порой казалось, что Анита сидит не рядом с ней, за партой, а восседает на каком-то облаке.

Мама вошла в магазинную колею.

Она теперь работала на кассовом аппарате почти что со скоростью автомата. Заведующий даже похвалил ее.

В один из вечеров мама сказала Нелли:

— Моя коллега с третьей кассы ждет ребенка. И меня попросили некоторое время поработать за нее в обеденные часы. Это значит, я не смогу вам готовить обеды. Отец, правда, все равно обедает в столовой. А ты справишься, если тебе самой придется что-нибудь сготовить?

— Ну конечно, — сказала Нелли не раздумывая.

Мама внимательно посмотрела на нее.

— Я сама с собой размышляла. Тебе, подумала я, уже десять лет. Ты безусловно сможешь сделать себе глазунью с ветчиной…

— Или спагетти, — подхватила Нелли, — или яичницу. Или суп из пакетика.

— Отлично. Стало быть, с голоду не умрешь. А на ужин мы соорудим настоящую еду — с мясом, картофелем и овощами. Идет?

— Еще бы! — ответила Нелли.

Подумаешь, какая сложность приготовить что-нибудь на скорую руку!

Нелли уже не раз наблюдала за готовкой. А на Рождество она получила маленькую плитку с электрическим шнуром, который включался в розетку. И тогда конфорки по-настоящему нагревались. Конечно, все было игрушечным: сама плита, конфорки, сковородки. В самый раз для горсти риса, чашечки супа. Человека, естественно, этим не накормишь. Даже младенца. К примеру, такой младенец, как Карл Рихард, живший на последнем этаже, выказывал могучий аппетит. Его кормили каждые четыре часа, а он тем не менее частенько кричал от голода.

— Знаешь, давай-ка устроим генеральную репетицию, — сказала мама. — Берешь кусочек масла, кладешь на сковородку, видишь?

«Знаю все это как дважды два», — подумала Нелли. Она взглянула на медленно оплывающий кусок масла. В полном отчаянии скользил он по раскаленной поверхности сковородки. Он таял. Лужица жира покрылась пузырями.

Шлеп! Это на сковородку легла ветчина. Жир заурчал.

— Скорее переворачивай! Иначе ветчина будет сухой и жесткой.

Мама подсунула под ломтики ветчины деревянную ложку. Затем разбила о край сковородки яйцо. Она проделала это очень скоро и ловко. Желток плавал поверх ветчины, а разлившаяся вокруг жидкость, как по мановению волшебной палочки, вмиг стала белой и твердой.

— Сможешь теперь сама?

— Еще бы!

В понедельник она начнет готовить сама. Нелли с нетерпением ждала этого дня. В двенадцать часов она кратчайшим путем устремилась к дому.

В подъезде она с разбегу налетела на господина Зиштохая.

— Да ты, видно, чертовски спешишь, — пробормотал он, поправляя очки, которые сползли на кончик носа после столкновения с Нелли. — Мама поджидает с супом?

— Нет, с сегодняшнего дня я буду готовить сама.

— Чертовски интересно!

Господин Зиштохай все еще продолжал одобрительно кивать головой, а Нелли уже взбежала вверх по лестнице. Ключом, висевшим у нее на шее, отперла дверь. На пороге она остановилась, не решаясь зайти внутрь.

Двери комнат, выходивших в прихожую, были распахнуты настежь. Ни шороха, ни звука.

На стареньком коридорном половике лежала тень, ее она раньше никогда не видела.

— Фу, какая трусиха! — сказала она сама себе.

Она пошла в кухню, достала из холодильника яйцо, ветчину и принялась за готовку. Все шло как по маслу. Только когда разбивала яйцо, она капельку промедлила: желток и белок, смешавшись, залили ветчину.

«Ловко, нечего сказать!» — замечала в таких случаях мама.

Хорошо, что сейчас ей не надо было выслушивать эту дурацкую присказку! Ей-то, во всяком случае, наплевать, что получилась яичница-размазня. В желудке так и так все перемешается, верно?

Еда была готова. Да, постой-ка, забыла накрыть на стол! Ей ведь хотелось все устроить красиво. Тогда обед доставлял гораздо больше удовольствия. Итак, сперва красная соломенная подстилка. Затем мамина хорошая посуда с золотой каемочкой и васильками. Бумажная салфетка. Хрустальный стакан. В него еще — цветок с куста герани. На белой салфетке это выглядело празднично.

«Теперь хоть гостей принимай, — подумала Нелли. — Может быть, принцессу? Почему бы и нет!»

— Прошу к столу!

Сделав реверанс, Нелли открыла кухонную дверь. Вошла принцесса. Она милостиво улыбнулась и провела рукой по коротко стриженным светлым волосам. Ее незабудковые глаза часто помаргивали.