Олег Егоров - Подбитые ветром

— Белую мне, — скромно просит жираф.

И тут же получает от Ехидны пузырёк с прозрачной жидкостью.

— Это что?! — недоумевает жираф.

— Пятновыводитель, — хладнокровно заявляет Ехидна. — Сперва надо шею вымыть. А после — "бабочку" надевать.

Такое странное обслуживание посетителей очень скоро закончилось. Посетители закончились. И обслуживание закончилось.

Ехидна закрыла салон и отправилась на поиски совершенства.

Ранней весной эти поиски привели её на берег реки, где намётанным глазом Ехидна сразу приметила отличное место для швейной мастерской. И решила начать новое дело.

Услышав стук молотка, Вау вышла из пещеры. Каково же было её удивление, когда под корнями кривой сосны, что росла на обрыве, она обнаружила Ехидну.

— Здесь мои корни! — нахально заявила Ехидна. — И здесь я останусь! Имейте это ввиду!

Забивая очередной гвоздь, на последнем слове она сделала ударение. Ехидна прибивала к сосне вывеску "Швейное дело. Ехидна и сыновья".

— Конечно, мадам, — любезно ответила Вау. — Только оставайтесь чуть-чуть потише.

— Мадемуазель, — сухо поправила её Ехидна. — Я пока девица. Вау прочла вывеску и задумалась. Она никогда не слышала про мадемуазель, у которой были бы сыновья. Или, хотя бы, дочери.

— Ладно, — сказала она. — Так даже лучше. От детей всегда шум. Сыновей Ехидна придумала для солидности. Так поступают многие крупные компании. А под вывеской печатными буквами добавила список предлагаемых услуг: "Шью, плету и вяжу".

Первой к Ехидне пришла Морская свинка. Она хотела слегка приодеться.

Весной вообще все стараются как-то изменить свой облик. Видимо, таково действие природы.

Например, мышонок Серафим пушил свой хвост. Он мечтал хотя бы издали смахивать на Вау.

— На два слова! — сказала Морская свинка, заглядывая к Ехидне. Та без особого энтузиазма оглядела фигуру посетительницы.

— Естественно, — вздохнула она, выходя из мастерской.

— Красный цвет, — Морская свинка прищурилась. — Яркий такой красный. Как считаете?

— Бычкам нравится, — фыркнула Ехидна. Из реки вынырнула Макрель.

— На рыбалку? — поинтересовалась она. — А я тут щуку встретила. Хорошо бы её того...

— Как насчёт красной жакетки? — Морская свинка подмигнула портнихе. — Для завязки отношений?

— Лучше всего поставить капкан, — рассуждала вслух Макрель. — Тогда щука подумает, что это её родственник и полезет целоваться. А тот ка-а-ак!...

— Вы бы, милочка, почистились! — перебила рыбу Ехидна. — Нехорошо! Вы же вся в чешуе!

После этого замечания Макрель буквально онемела. Она долго думала, что бы такое ответить. А потом молча ушла под воду. Быть может, с тех пор и говорят: "Нем, как рыба".

— Ну так что?! — заторопилась Морская свинка. — Договорились?! Она спешила на огород. На поливку апельсинов. Вернее, пока только одной косточки, от которой ожидался обильный урожай. Косточку ей подарил грач Сажа по возвращении с Юга.

— Ну ты загорел! — удивилась Морская свинка. — Совсем чёрный! Сажа выложил перед ней подарок.

— На Юге из таких костей красные мячики растут. Апельсинами называются, — пояснил грач. — А я за это на твоём огороде червей буду копать.

Вот почему свинка заказала у Ехидны именно красный жакет. К моменту созревания апельсинов она хотела соответствовать.

Совершив, таким образом, выгодную сделку, предприимчивый грач полетел к Валерьяну за своим ремнём.

Валерьян лежал в "Смотровой" на спине, жевал травинку и рассматривал набухающие на деревьях почки. С чисто, разумеется, медицинской точки зрения.

Получив ремень обратно, Сажа понял, что его имущество безнадёжно испорчено.

— Мой на-шей-ник, — прочитал Сажа, перебирая ремень, словно телеграфную ленту. — Здесь была надпись: "Мой ремень"!

— Я мыл, — ответил доктор. — Даже с мылом.

— А пряжка где?!

Пряжку Валерьян "ампутировал". Пряжка была стальная и для нашейника не годилась. Потому, что зимой иногда к ней приклеивался язык.

Грач так разозлился, что Валерьяну пришлось спасаться бегством. Некоторое время Сажа преследовал его по "Смотровой". А потом Валерьян скрылся в сундуке.

— Мания преследования! — сказал он изнутри. — Чёрная горячка!

История этого сундука такова. Некогда сова Сплюшка стала жаловаться на провалы в памяти. От подобных заболеваний гомеопатия знала одно сильное средство — корень болиголова. Корень вызывал легкую головную боль. Что, по мнению Валерьяна, заставляло больных сосредоточиться.

Так вот. Откапывая на склоне оврага корень болиголова, Валерьян обнаружил этот самый сундук. В сундуке лежала свёрнутая трубочкой бумага. А на бумаге были изображены три скелета, протянувшие передние конечности в направлении креста.

Валерьян трезво рассудил, что на схеме отмечен пункт "скорой помощи". Скелеты же остались от тех, кто в ней нуждался, но, почему-то, не дошёл. Тогда Валерьян перетащил сундук в "Смотровую". И стал в нём спать.

Как вы, наверное, догадались, сундук принадлежал сове Сплюшке, которая мечтала наполнить его деньгами. Она и закопала сундук на склоне оврага. Не особенно полагаясь на свою память, сова начертила план, где обозначила крестом место захоронения сундука. А план забыла внутри. Что же касается трёх скелетов, то это всего лишь древний разбойничий знак. И обозначает он смертный приговор всякому, кто покусится на Сплюшкино добро.

Оставшись без ремня, Сажа прямиком полетел к страусу Лёве. Чтобы как-нибудь с ним договориться. Поскольку шансы быть сбитым во время испытаний очередного аэроплана, по мнению грача, составляли так примерно процентов сто.

Лёву он застал в гараже. Упираясь ногами в пол, страус толкал к выходу какой-то тяжёлый на вид механизм.

— Это что? — с опаской спросил Сажа.

— Двигатель, — страус перевёл дух, — реактивный. Сажа постучал клювом по металлической поверхности:

— Работает?

— Двигается! — ответил страус, налегая плечом на механизм.

Сажа вздрогнул. Он представил, как эта железная махина врежется в дерево с его новым гнездом.

— Чепуха! — убеждённо заявил Сажа. — Теперь на таких не летают. Про винтолёт слыхал?!

И грач в общих чертах описал страусу устройство аппарата.

— Толково придумано! — похвалил страус.

Идея Лёве понравилась. Он вообще понимал, что наука не стоит на месте. И что ему тоже давно пора сделать шаг вперёд.

— А разгоняться надо вдоль берега, — предупредил его Сажа. — По песку. Там сцепление лучше.

Вскоре винтолёт был готов к испытаниям. Он состоял из велосипеда и шеста с пропеллером, прилаженного к раме.

Конечно, разгоняться вдоль берега оказалось сложнее, чем на поляне. Колёса винтолёта глубоко увязали в песке.

Зато сцепление было, действительно, что надо.