Владимир Алеников - Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные

— Про тебя тоже не сказано! — язвительно сказал он — Ты ведь тоже без билета ездил!

— Ездил, — миролюбиво согласился Петров.

Наступила пауза. Теперь Васечкин заинтересовался фотографией в газете. Была видна только часть фотографии, и Васечкин, интересуясь другой ее частью, стал поворачивать к себе Петрова.

— Ты чего это? — сказал Петров, стараясь не отрывать взгляда от поплавка.

— Ничего, — сказал Васечкин, обнаружив, что часть фотографии скрыта внутри газеты. — Лови, лови, не отвлекайся!

И он, стараясь не тревожить Петрова, стал разворачивать шапочку у него на голове.

— А чего там? — заинтересовался Петров.

Но Васечкин ничего ему не ответил. Он с суеверным ужасом смотрел на развернутую фотографию и подпись к ней. Подпись гласила:

МАША СТАРЦЕВА. 11 ЛЕТ. ВОДНЫЙ СЛАЛОМ.

На фотографии была изображена сама Маша на водных лыжах, застывшая в головокружительном прыжке.

Петров, озаботившись молчанием друга, обернулся и, проследив за его остановившимся взглядом, снял у себя с головы газету и, в свою очередь, тоже воззрился на фотографию.

— Ну, это уж слишком! — сказал он наконец.

Васечкин снова ничего не ответил ему, и неизвестно, как и когда он вышел бы из этого своего задумчивого состояния, если бы мяч, посланный мощной, но неточной рукой нападающего ватерпольной команды, не угодил ему в голову, благополучно отскочив от нее в воду.

— Подай мяч, Васечкин! — крикнул нападающий.

Васечкин, постепенно приходя в себя, посмотрел

вокруг и послушно нагнулся за мячом. Но то ли потому, что он все еще не пришел в себя, то ли потому, что лодку в этот момент качнуло, во всяком случае, Васечкин на глазах у потрясенного Петрова свалился в воду. Он тут же вынырнул и обеими руками ухватился за мяч.

— Подай мяч, Васечкин! — снова крикнул нападающий.

Однако Васечкин не сделал даже попытки отдать мяч.

— Отдай мяч, Васечкин! — потребовала вся ватерпольная команда.

Но Васечкин упрямо не отдавал мяч.

— Отдай мяч, Васечкин! — крикнули с берега Игорь Михайлович, Инна Андреевна и Владимир Федорович.

Но Васечкин по-прежнему не отдавал мяч.

— От-дай мяч, Ва-сеч-кин! — возмущенно скандировали болельщицы.

— Да отдай ты им мяч! — не выдержал Петров и, нагнувшись, выхватил у Васечкина мяч и бросил его нападающему.

Васечкин тут же ушел под воду.

— Ты чего это? — удивился Петров, когда Васечкин, на секунду показавшись на поверхности, снова ушел под воду.

— Тону! — только и успел сказать Васечкин перед очередным погружением.

— Чего ж ты сразу не сказал? — поразился Петров и наконец отложил удочку.

После чего он взял Васечкина за шиворот и извлек из воды.

— Ты чего, плавать, что ли, не умеешь? — поинтересовался Петров, глядя на то, как Васечкин снимает с себя мокрую одежду.

Васечкин ничего не сказал. Он обдумывал очередную идею, которая, вполне возможно, так и не пришла бы ему в голову, если бы не это непредвиденное купание.

— Да я тоже не умею! — миролюбиво сказал Петров.

— Вот что, — наконец произнес Васечкин, выжимая одежду, — я придумал!

— Чего это? — спросил Петров, как всегда немногословный, но готовый поддержать любое начинание друга.

— Мы с тобой тоже медаль получим!

— Как это? — удивился Петров.

— Очень просто. Я тебя спасу!

— В смысле? — спросил Петров.

— Ты ведь плавать не умеешь? — в свою очередь, спросил Васечкин, хватая со дна лодки резиновый круг и надувая его.

— Ну? — продолжал недоумевать Петров.

— Вот и хорошо! — сказал Васечкин, деловито надевая на него надутый круг. — Ты будешь тонуть, а я тебя спасу!

— Ты что! — возмутился Петров, пытаясь освободиться от круга. — Я же плавать не умею!

— Так я же тебя спасу! — успокаивал его Васечкин, для большей убедительности толкая Петрова в воду.

Теперь Петров плавал в воде, крепко вцепившись в надувной круг, и ему ничего не оставалось, как выслушать Васечкина до конца.

— Ты понимаешь, — горячился Васечкин, — я тебя спасу и получу медаль «За спасение утопающих». И в газете про нас напечатают. И фотографию поместят.

— А мне медаль? — спросил Петров, подгребая к лодке.

— А ты меня в следующий раз спасешь! — ни секунды не колеблясь, сказал Васечкин, мягко, но решительно отталкивая Петрова подальше от лодки. — Договорились?

Петров задумался.

— Ладно, — в конце концов сказал он. — А ты как меня спасать будешь? Ты ведь сам плавать не умеешь!

— Не волнуйся! — сказал Васечкин. — Все будет хоккей! Я сейчас отплываю на лодке, и мы ждем. Как люди на пирсе появятся, я тебе махну, ты пробку из круга вынимай, понемножку воздух выпускай и кричи. Тут я подгребаю, и медаль в кармане! Понял?

— Понял, — сказал Петров. — А чего кричать-то?

— Кричи «тону!» или «спасите!» — сказал Васечкин, отплывая в сторону пирса.

— Ну, а что лучше-то? — крикнул ему вслед Петров. И, не дождавшись ответа, заорал: — А в следующий раз точно я буду спасать?

— Точно! — прокричал ему в ответ Васечкин, останавливая лодку на таком расстоянии, чтобы в случае чего первому достичь тонущего Петрова.

Петров огляделся. Все было спокойно. У берега по-прежнему играли в мяч, и никто ничего не подозревал о тех событиях, которые должны были разыграться здесь, в воде, с минуты на минуту.

Однако день для наших героев сегодня был явно несчастливый Как раньше не ловилось, так теперь пустынен был пирс.

Мало того, Васечкина в лодке стало постепенно сносить течением, и он лишился возможности видеть и теперь мог только услышать, что происходит на пирсе. Но, судя по тому, как было тихо, там ровным счетом ничего не происходило, и никто не появлялся.

Петров, в свою очередь, тоже не очень мог оценить обстановку в связи с непривычностью положения. Он покачивался на волнах, и Васечкин в лодке то появлялся, то исчезал у него перед глазами.

Наконец над головой у Васечкина раздались долгожданные шаги. Это были торопливые и легкие шаги, но Васечкину некогда было вслушиваться. Весь во власти своей идеи он что было сил замахал Петрову.

Петров, в очередной раз поднявшись на волне, увидел машущего Васечкина и решительно выдернул из круга пробку, с недоверчивым интересом наблюдая, как круг медленно уменьшается в размерах.

Но шаги, прозвучавшие у Васечкина над головой, стали удаляться, и Васечкин, к своему недоумению, услышал, как в конце пирса завелся мотор, и увидел, как вылетел оттуда катер, удаляясь в сторону открытого моря и унося с собой фигурку на водных лыжах.

— Тону! — в этот момент заорал Петров, осознав, что он действительно тонет.

— Погоди, не тони! — заорал ему в ответ Васечкин, озираясь в надежде, что появится еще кто-нибудь.

— Тону! Спасите! Помогите! — в ужасе орал Петров и, неожиданно поняв старую истину, что спасение утопающих прежде всего дело рук самих утопающих, судорожно стал пытаться снова надуть круг.