Лариса Письменная - Тысяча окон и один журавль

А сегодня в наш котлован уже забрался шумный бульдозер и пустился выравнивать грунт своим ножом. Я знаю, как это называется: планировка основы котлована, вот как! А весь котлован, когда мы его закончим, будет целых сто метров в длину, пятнадцать — в ширину и пять — в глубину. И такой котлованище мы будем рыть для каждого дома на Весёлом! Это вам не картошку сажать! И ещё я знаю, как будет называться наша работа, когда котлован будет готов: первая очередь нулевого цикла. Тогда придут геодезисты с полосатыми вешками и проектировщики — те самые, что проектировали Весёлый. А мы перейдём в другое место — рыть новый котлован. Вот такая наша работа на экскаваторе.

— Ты, Славик, будешь хорошим экскаваторщиком, — хвалит меня Маруся.

А что ж, и буду! Таким, как мой отец.

Наша Маруся хорошая и очень красивая. Она такая, как… ну как артистка в кино, даром что ходит в комбинезоне. А комбинезон её, хоть к вечеру весь в пятнах — утром опять чистый, потому что наша Маруся чистюля. Глядя на неё, и мы с отцом стараемся. Теперь от отца с утра всегда несёт ацетоном — мы вместе очищаем его спецовку от пятен. Хорошо, хоть на мне не надо чистить пятен, ведь я бегаю в одних трусах и уже успел загореть, как головешка. Зато с отцовским комбинезоном нам хватает мороки. Раиса Демидовна кричит, что из-за нас вся квартира провоняла ацетоном. И потому мне приходится вывешивать спецовку отца на балкон, и уже там мы чистим её.

— Ярослав, мой старый мудрый цыган, что бы я делал без тебя? — говорит отец. — Без тебя я бы просто пропал!

Мы уже привыкли к Последнему Могикану. Иван Иванович то и дело нахваливает нашу работу, а про новый экскаватор, кажется, забыл. Может, и мы бы забыли, но…

После того как бульдозер выровнял своим ножом грунт, Последний Могикан заскрежетал гусеницами и ещё раз съехал в котлован, чтобы вырыть его ещё глубже. Вот и начались неприятности.

Дизель забарахлил. Отец чертыхнулся, потому что к нам выстроилась уже целая очередь самосвалов, все они ждали, а водители тоже потихоньку ругались: кому охота зря простаивать? В общем, водители злились, отец мучился с дизелем, а когда наконец наладил, отказал пускач…

Я увидел, что два последних в очереди самосвала, а их стояло уже пять, торопливо отъехали и куда-то двинулись. Ясное дело, эти водители рванули «за левым грунтом», подработать где-нибудь в другом месте, хоть им положено было вывозить землю из-под нашего экскаватора. Ну, если вернутся вовремя — ещё ничего, а если нет — достанется им от отца.

Наконец Последний Могикан заработал и начал сыпать землю в кузовы «МАЗов». В каждый кузов — семь-восемь ковшей. Вот отъехал, нагруженный, первый самосвал, вот второй, третий, а тех двух — нет как нет.

— Шкурники! — сердился отец. — Я им покажу, как левачить!

Экскаватор стоял, отец выходил из себя, а «леваков» всё не было.

Наконец-то вернулись! Поскорее заспешили к нашему котловану. Вроде бы они — не они.

— Вы что себе думаете? — закричал на них отец. — Хотите, чтобы из-за ваших левых ходок экскаватор простаивал? Знаю я эти штучки! Со мной не выйдет, не на таковского напали! А ну, подставляйся!

Последний Могикан куснул старыми челюстями грунт и… замер. Леваки ехидно захохотали:

— Ну что ж ты, давай, давай! Видать, твоя старая квочка подавилась?

Мы с Марусей чуть не плакали с досады, а отец аж зубами заскрипел. Водители самосвалов сначала смеялись, а потом разозлились. Потому что за ними опять выстроилась целая очередь пустых самосвалов. Бедняга Последний Могикан весь дергался от натуги, а двигатель по-стариковски кашлял — что-то в нём, видно, здорово заело. И отцу пришлось хорошенько покряхтеть, пока он его запустил.

Вечером отец сказал:

— Ко всем чертям! Пойду к начальству, пусть сами работают на Могикане, а с меня хватит!

Отец пошёл к начальству отказываться от Последнего Могикана, а мы с Марусей остались ждать его. Но мы не просто так ждали, мы смазывали блоки, регулировали натяжение главных и вспомогательных тросов — словом, делали всё, что надо.

— Ладно, — сказала Маруся, — завтра нам всё равно не дадут новый, придётся ещё какое-то время поработать на этом.

— Ясное дело, придётся, — согласился я. — Не будем же мы сидеть сложа руки и ждать нового. Мы же не лодыри.

Отец вернулся не один, а с Иваном Ивановичем. Тот молча полез в кабину, проверил рычаги управления, тормоз поворота, акселератор. Последний Могикан работал как новенький. Он покорно опускал и поднимал свою стрелу, виновато трещал двигателем, будто извинялся. Куснул ковшом, повернул платформу и высыпал грунт.

— Ну! Работает же! — крикнул отцу Иван Иванович. — Режь потоньше стружку, и всё будет в порядке.

— Спасибо за медвежью услугу, — тихонько буркнул отец нам с Марусей. — Кто вас просил…

— Завтра наварят новые зубцы. — Иван Иванович вылез из кабины.

— А дизель! — не отступал отец. — Дизель не наваришь, отработал своё.

— А что прикажешь мне делать? — вытаращился на отца Иван Иванович. — Сам знаешь, какое идёт строительство, техники не хватает… Не останавливать же работу на Весёлом!

— А мне что прикажете делать? Полдня ремонтироваться? Какая это к бесу работа! Ничего не знаю, давайте новый экскаватор!

Иван Иванович сразу подобрел и хлопнул отца по плечу:

— Ты пойми, Супрунчик, я бы с дорогой душой, но не выну я тебе новый экскаватор из кармана. Пока нету. Не бунтуй, дружище, на тебя сейчас вся надежда.

Иван Иванович даже заглядывал отцу в глаза и по-доброму уговаривал:

— Потерпи, голубчик, потерпи! Вот застроим Весёлый и твоё новоселье здесь отпразднуем. — Он подмигнул и прищёлкнул пальцами. — Эх и попляшем на твоём новоселье! Одно название чего стоит — Весёлый!

— План чертили — веселились, строить стали — прослезились, — махнул рукой отец, но уже без злости, потому что он уже пересердился. Он вообще не умеет долго сердиться. — Вижу, придётся мучиться, пока Последний Могикан окончательно не развалится.

— Последний Могикан? Хо-хо-хо! — развеселился Иван Иванович. — Ну и припаяли имечко! Ничего, я уверен, что в твоих руках этот Последний Могикан ещё поработает. А что скажет молодой Супруненко?

Я хотел сказать: «Давайте нам скорее новый экскаватор», но глянул на Последнего Могикана и сам не знаю, как у меня получилось:

— Точно! Поработает!

А наш ученик Маруся молчала. Но мне кажется, что и ей было жалко Последнего Могикана. Ведь если отец откажется, его спишут на металлолом. И он вроде как умрёт…

И хоть отцу да и нам с Марусей пришлось порядком помучиться за чьи-то грехи — так говорил отец, — хоть он сердился и водители самосвалов ворчали, а всё же мы закончили первый котлован.

И перешли рыть дальше.