Александр Власов - Грозовыми тропами

На песчаной бровке стоит пожилой обходчик с желтым флажком. Когда короткий состав прошел мимо, он сердито плюнул, спрятал флаг и прошептал:

— Чтоб вам ни дна ни покрышки! Проклятые!

На повороте из кустов вышел мальчишка, прислушался к приближающемуся перестуку колес и положил на рельсу металлический костыль. Слева и справа от колеи воткнул два небольших флажка. Ветерок развернул белую материю. На батистовых флажках чернильным карандашом написано: «Армия «Трясогузки».

Слышен свисток паровоза. Мальчишка сбежал с насыпи и, пришлепывая оторванной подметкой, бросился в заросли.

Приближается паровоз. Он подпрыгивает, наехав на костыль, кренится набок. Колеса соскакивают с рельсов, и паровоз, окутавшись паром, летит под откос, увлекая за собой все пять вагонов.

Услышав грохот, обходчик бежит по шпалам к повороту, за которым произошло крушение.

— Неужто и на карателей кара нашлась? — с надеждой шепчет он.

Из мясорубки ползет фарш. Кухонный мужик медленно крутит ручку. Повар из глубины кухни несет поднос с кастрюлями и сковородками. Проходя мимо мужика, бросает на ходу:

— Крути веселей!.. Закончишь — приготовь котлы. Лудить понесем!

Выйдя из кухни, повар пересек двор. Часовой, дежуривший у черного входа в особняк, открыл дверь и втянул в себя запах, распространявшийся от подноса с завтраком для полковника.

Но у полковника в то утро аппетита не было. Сидя в кресле в уютном кабинете, он брезгливо вертел в руках знакомый флажок. На одной стороне написано чернильным карандашом «Красный», а на другой — «Армия «Трясогузки», причем слово «трясогузка» взято в кавычки.

Полковник поднимает злые глаза на адъютанта, цедит сквозь зубы, презрительно растягивая слова:

— Что это за армия такая — тря-со-гуз-ки?.. Кличка партизана?

Адъютант прищелкнул каблуками.

— Не могу знать!.. Наша контрразведка молчит… Но разрешите, господин полковник, обратить ваше внимание на почерк… Детский!

— Ваша догадка лишена оснований! — возразил полковник. — Грамотность этих скотов до старости остается на детском уровне!.. Сколько пострадало вагонов?

— Пять… и паровоз.

Полковник резко встал, повторил с иронией:

— Пять вагонов и паровоз!.. Вполне наивный детский почерк!

В кабинет входят денщик и повар с подносом. Они начинают накрывать стол для завтрака.

— Попросите ко мне есаула! — говорит полковник адъютанту и снова рассматривает флажок, прикасаясь к нему лишь кончиками холеных пальцев.

Такой же флажок, но в других руках — мозолистых, рабочих. Его рассматривает бородатый мужчина. Рядом стоит обходчик, рассказывает:

— Лязгнуло, грохнуло и стихло, будто провалился состав! Подбегаю — паровоз и пяток вагонов — под откосом!

Бородатый мужчина помахал флажком.

— Ну, а это тут при чем?

— А при том, Кондрат Васильевич! Два их было… Один колчаковцы взяли, а другой я подобрал… Отбросило его в сторону — никто и не заметил… И взяло меня сомнение: ежели наши работали — почему меня не предупредили? Флажки, опять же, зачем?

— Наши, наши! — сердито произнес Кондрат Васильевич. — Среди наших болванов нету!.. Это надо же додуматься! — Он с возмущением потряс флажком. — «Армия «Трясогузки»!.. Какой Наполеон выискался! А ведь грамотный, черт! Смотри, какие закавыки намалевал!

Кондрат Васильевич ткнул пальцем в кавычки, подошел к горну и бросил флажок в огонь.

— Так будет лучше!.. А тебе уходить придется. Очухаются — в первую голову за путевого обходчика возьмутся.

В это время в переулке, в конце которого стоит жестяная мастерская Кондрата Васильевича, показались повар и кухонный мужик. Они несут котлы и кастрюли.

В одном из домов к окну подошла девушка, сняла гармонь с подоконника, взяла несколько громких звуков.

Услышав этот сигнал, Кондрат Васильевич быстро отодвинул верстак, заваленный железным хламом, приподнял две половицы. В полу образовалась щель. Видны деревянные ступени.

— Отправлю тебя к партизанам, — сказал обходчику Кондрат Васильевич. — А до вечера погостишь у меня в подвале.

Обходчик спустился вниз. Кондрат Васильевич поставил верстак на старое место и деловито застучал деревянным молотком по куску жести.

Над дверью задребезжал колокольчик.

Повар и кухонный мужик внесли в мастерскую котлы и кастрюли.

Любуясь настойкой в хрустальной рюмке, полковник говорит раздраженным тоном:

— Начать с путевого обходчика. Прочесать весь город. Хочу отметить, есаул, что головорезы из вашей команды начинают меня раздражать. Помпезно обставленные расстрелы — это далеко не все, чем следует заниматься контрразведке!.. Можете идти!

Есаул судорожно двигает кадыком, будто проглатывает что-то колючее, и вылетает за дверь.

В городе стремительно нарастает тревога. По улице скачет есаул, бешено нахлестывает коня нагайкой.

И вот уже пять всадников несутся по улице, распугивая прохожих.

По другой улице бегут солдаты.

— По два в каждый дом! — командует офицер. — Перерыть все от чердака до подвала!

Солдаты исчезают в калитках и подъездах домов. Стучат кулаками, прикладами в запертые двери.

Пожилая женщина с небольшим свертком мечется то в одну, то в другую сторону. Но всюду солдаты.

— Куда, карга старая? Что несешь?

Унтер-офицер выхватил сверток.

Вихрем налетел есаул, спрыгнул с лошади. Сам развернул сверток. Это две чистые простыни.

— На базар, сынки! — лепечет старуха. — На базар несу!

Есаул вытащил батистовый флажок, сравнил и швырнул простыни на землю. Снова вскочил на лошадь и крикнул унтер-офицеру:

— Мне батист, батист нужен!

У дома контрразведки — длинная очередь задержанных. У всех в руках куски белой материи, скатерти, нижние рубашки. Вокруг — усиленный караул.

Есаул, как на троне, сидит на крыльце дома в мягком кресле. В руке — флажок. Унтер-офицер стоит на нижней ступеньке крыльца. К ним по одному подходят задержанные, показывают свои тряпки. То, что ничуть не похоже на батист, унтер бросает на крыльцо, а владельца отпускает коротким:

— Свободен!

Людей, у которых есть что-нибудь похожее на материал флажка, уводят во двор дома.

На другой стороне улицы стоит, прислонившись к водосточной трубе, мальчишка — тот самый, который пустил под откос состав с карателями. На беспризорнике — дырявый английский френч. Вместо брюк — пижамные штаны, прихваченные снизу солдатскими обмотками. Мальчишка с любопытством наблюдает за есаулом и унтер-офицером.

К крыльцу подводят пожилую даму с ворохом белья. Есаул и унтер роются в нем. Обнаружив батистовую рубашку, унтер командует солдату:

— Во двор!

— Мой муж — известный врач! — кричит женщина.

До этого момента все шло спокойно. Люди не решались спорить с контрразведкой. Но когда жена врача осмелилась крикнуть, вся толпа задержанных зашумела, заволновалась.