Светлана Полякова - Княжна

— Нет, Княгиня, — прошептал Ариан, глядя Елене в глаза. — Княжна жива. И она направляется сюда. Чтобы найти Светлого Ангела!

И добавил:

— Ты ведь помнишь пророчество, Княгиня? Маленький цветок откроет железную дверь…

— Значит, твое время подходит к концу, — насмешливо сказала Елена. — Теперь мне понятен твой страх…

— Да, Княгиня, мое время действительно подходит к концу, — прошептал Ариан. — Но и твое тоже…

Он бросил взгляд в окно.

— Княжна у ворот, — сообщил он. — Изменить мы уже ничего не сможем.

На лбу у Ариана выступили маленькие капельки пота.

— Ариан, — удивленно спросила Елена. — Ты боишься ребенка?

— Нет, Елена, — покачал головой Ариан. — Я боюсь не ребенка. И даже не Княжну, хотя ее стоило бы бояться.

Он помолчал, нахмурившись.

— Я боюсь того, что несет в себе этот ребенок, Княгиня, — проговорил он. — И тебе я тоже посоветовал бы сейчас подумать, как спастись от того, что в ней! Потому что справиться с этим тебе будет куда тяжелее, чем мне!

Дойдя до городской окраины, Анна остановилась и невольно оглянулась назад, туда, где в туманной дымке высились сосны, ограждающие лес от посторонних.

Может быть, я ошиблась, — подумала она. — Может быть, совсем не город стоит считать своим. Я росла в лесу. Лес хранил меня, кормил, воспитывал… Лучших друзей подарил мне лес. А город? Он выкинул меня прочь. Почему я все время называю его своим городом?

Теперь она смотрела на все иначе, и Город вызывал у нее неприязнь, страх. И все же Анна сделала шаг, минуя границу и оказавшись в пустом поселке книжников Город прятал Светлого Ангела. Именно Анна должна была его найти. Так сказал Отшельник, и Анна не сомневалась в его словах.

Подвластный ветру, зловеще пропел колокол на пустой церквушке, и девочка поежилась.

— Будто смерть сама звонит, призывая на поминальную службу, — прошептала она одними губами, сжав меч.

И в самом деле, пустые дома напоминали могилы, и Анне невольно пришло на ум сравнение с погостом.

— Вот появился бы человек, и я закричала бы! Потому что он мне наверняка призраком бы примерещился…

Она рассмеялась тихонько, чтобы прогнать страх. Да и дело ли это, княжна, строго спросила она себя, бояться привидений? Будто маленькая глупышка, а не…

Она вздохнула.

— Взрослая княжна, — проговорила вслух и посмотрела в небеса: очень уж не хотелось ей быть взрослой… Вот только поделать с этим ничего было нельзя, потери заставляют человека взрослеть. Хочешь ты этого или нет, а отношение к жизни становится иным.

Взошло на небе высоко солнце, птицы пели вдалеке, еще не решаясь поселиться в городе. Птицы в лесу остаются, только я — глупая…

Так она думала, подходя к центральной площади Города.

Теперь птиц слышно не было.

На площади было многолюдно, и Анна сначала обрадовалась. Правда, присмотревшись, она слегка опешила: нигде пока еще не доводилось ей видеть столько вычурного блеска. Дамы, прогуливающиеся бесцельно по периметру площади, были так щедро украшены блестящими камушками, да и платья на них были сшиты из парчи да атласа кричащих, ярких цветов. Анне невольно пришло на ум, что эти надменные дамы очень похожи на павлинов. Особенно одна — молоденькая, темноволосая, то и дело посматривающая на Анну с высокомерным недоумением. Глазки у нее были такие маленькие да еще и узкие, а головка… Да вот прямо птичья, решила Анна, еще не узнав ее, но уже поняв, что где-то она видела эту девушку.

Девушка тоже смотрела на Анну немного удивленно, она даже остановилась, и не пыталась скрыть любопытства, как остальные.

— Калиника! — позвал кто-то незнакомку, она обернулась, и Анна вспомнила, кто это. Воспоминание пришло внезапно. Откуда-то издалека, из детства. Маленькая черноволосая дочка Растамана…

— Калиника, — прошептала Анна.

Девушка вздрогнула и опять уставилась на Анну, немного прищурившись.

Взгляд ее был долгим и пристальным, и спустя некоторое время она тоже узнала Анну. Радости не было — Калиника презрительно скривила губы и смерила Анну с ног до головы таким выразительным взглядом, что Анна невольно покраснела. Она тоже увидела себя со стороны: старый плащ, который стал ей мал, стоптанные башмачки… Опустив глаза, она вздохнула: мало того, что они и в самом деле были стоптанными и грязными, так еще и каши просили!

Заметив Аннино замешательство, Калиника удовлетворенно вздохнула. Теперь она улыбалась и даже сделала шаг к Анне. Так победитель, чтобы унизить противника, проявляет показное милосердие…

— Анна, — слащаво проговорила она. На глазах даже блеснули умелые слезинки. — Анна, здравствуй, бедняжка! Тебя не узнать…

Она уже распахнула для объятий руки, но Анна не спешила. Она все стояла, смотря на свои башмачки, на свой плащ, и чувство стыда заливало ее щеки краской. Нет, она не того теперь стыдилась, что была одета куда хуже этих дам, нет! Совсем не этого…

Ведь эти башмаки и плащ — они были со мной в моем путешествии… Они согревали, укрывали, оберегали меня… Я не имела права предать их даже на минутку! Разве я не знаю, каким путем добыты роскошные одеяния этих гусынь? Разве я не помню, кто отец Калиники?

Она гордо вскинула головку и встретила унизительную жалость в Калиникином взгляде достойно. Губы ее тронула насмешливая улыбка.

От глаз Калиники не укрылась эта перемена, и она остановилась, слегка наклонив голову. Анна нарушала все ее планы! Теперь она совсем была не похожа на бедную сиротку, одетую так плохо, так бедно, что Калиника могла наконец почувствовать себя рядом с ней королевой.

Та, которая еще секунду назад была растерянной, спокойно улыбалась, глядя в глаза Калинике с тем чувством собственного достоинства, которого никогда не хватало самой Калинике. И — Калника даже зажмурилась, поняв это, — ее старенький, плащ выглядел куда краше парчового платья Калиники, и куда большего стоил… Не было теперь маленькой растерянной девочки, которую немножко напугала толпа вычурно одетых горожанок. Теперь перед Калиникой стояла маленькая Княжна, которой обязан был поклониться любой житель Города!

Хелин шел по лесу след в след своей Княжне, и так быстро, как только мог. Сердце его тревожно билось.

Ах, как же я мог отпустить ее одну, — шептал он почти неслышно губами. — Как я мог!

Сейчас он боялся за Анну так сильно, что все, кто жил в городе, казались ему ужасными чудовищами, разбойниками, которые не остановятся ни перед чем!

Они же убили Андрея, — шептал он. — Кто может поручиться, что они не убьют и Анну?

Он даже не сразу заметил, что теперь на поляне нет Отшельникова сруба. По привыке пошел прямо туда и остановился.