Анне-Катрине Вестли - Аврора из корпуса «Ц» [повести]

С лиц сползли одеяла, и показались восемь пар заинтересованных глаз. Недоумевал только папа, он не знал, о чём говорит мама. Он же вёл машину только один час и, в отличие от остальных, в автомобилях не разбирался. Выздоравливающие сели в кроватях, и неожиданно всем сразу захотелось рассказать, что делали в таких случаях они, где это с ними происходило и как они с ситуацией справились. В конце концов все сошлись на том, что мама держалась молодцом.

— Ну вот, значит, ничего странного в том, что выглядишь ты как автомеханик, нет, — сказал папа.

Мама взяла его чемодан и сказала:

— Аврора снаружи ждёт тебя не дождётся.

Папа приветливо попрощался со всеми, и все единодушно сказали, что жалеют о том, что его больше в палате не будет и что общаться с ним было очень приятно.

— Никто больше не будет рассказывать нам о древних греках, — печально сказал один.

А остальные сказали маме, что рабочие с автозаправки вели себя с ней по-свински и что они обязательно им это выскажут, если встретятся с ними.

После этого мама с папой палату покинули, и папа шёл уверенно, пусть и не слишком быстро.

— Странно как-то вдруг очутиться в своей одежде, — сказал он. — Ты как будто возвращаешься в свой собственный дом.

Аврора ждала около машины, а Сократ лежал внутри.

— Папа… — промолвила Аврора и ничего больше не могла сказать.

Она так страшно обрадовалась, когда его увидела, что ей даже стало грустно, и говорить что-либо было ни к чему. Папа показался ей немного чужим, хотя был уже в своей одежде, — наверное, оттого, что он чуть похудел и лицо у него осунулось.

Аврора устроилась позади вместе с Сократом, а папа сидел впереди с мамой, и мама вела машину очень осторожно, пока они не добрались до заправки в Тириллтопене. Там они заехали на другую яму, и сразу двое рабочих помогли маме проверить, всё ли с машиной в порядке. Потом они спокойно доехали до дома, и там папа сильно обрадовался тому, что лифт работал как обычно: ведь подниматься по лестнице на десятый этаж ему было бы трудно.

Только тут Сократ понял, что папа вернулся домой, сначала он немножко зевнул и сделал вид, будто не узнал его, но, когда папа наклонился над ним и сказал: «Тише, тссссссс, тссссссс», Сократ как будто вспомнил, что это был всё-таки папа, тот самый, которого он видел всё время с тех самых пор, как родился.

Аврора ходила вокруг папы кругами. Она ещё не научилась заново разговаривать с ним. Но, когда он отправился в путешествие на кухню, она взяла его за руку и осторожно повела, чтобы он не упал, а потом привела обратно.

— Да ты не беспокойся, Авророчка, я же не хрустальный, — сказал папа.

— Нет, не хрустальный, но ты всё же отвык ходить по квартире.

— Я вот думаю, как вы обойдётесь без посторонней помощи завтра, — сказала мама. — Дядя Бранде на те деньги, что заработал у нас, поехал в Данию. Я не осмелилась попросить его остаться ещё на несколько дней, он и так потрудился на славу.

— Ничего, я этому даже рад, — сказал папа. — Мы с тобой, Аврора, управимся. Всё-таки лучше быть всем вместе, чем иметь под боком кого-то чужого.

— Дядя Бранде не чужой, — возразила Аврора.

— Нет, конечно, — сказал папа, — но всё-таки лучше жить по своим правилам.

Когда он это сказал, Сократ тут же раскричался, но, к счастью, дома была мама, и она вмиг занялась им.

Папа почти сразу же прилёг на кровать, ведь подолгу стоять или сидеть он ещё не привык.

— Тебе принести воды? — спросила Аврора.

— Нет-нет, большое спасибо, — сказал папа. — Я чувствую себя отлично, нужно только чуть отдохнуть.

Тут позвонили в дверь, и Аврора вскочила, чтобы открыть.

На пороге стояли Бритт-Карен с Нюсси. Они пришли с цветами и тортом.

— Твой папа дома? — спросила Нюсси.

— Да, он уже вернулся из больницы.

— Это хорошо, — сказала Бритт-Карен.

Они обе прошли мимо Авроры в гостиную, а поскольку папы в ней не оказалось, направились в спальню прямо к его кровати.

— Вот, пожалуйста! Цветы от нас, а торт от Нюсси и её мамы, — сказала Бритт-Карен.

— Ох как много всего! — сказала мама. — Но откуда вы узнали, что папа дома?

— Это мама сказала. Вы ведь не поехали сегодня в свою контору и взяли с собой в машину Сократика и Аврору. Вот мы и догадались, что он вернётся домой.

— Передавайте своим мамам большой привет и спасибо, — сказал папа. — Я очень тронут.

— Ага, — сказала Нюсси. Она пристально взглянула на папу и потом промолвила: — Вам, наверное, было плохо, но теперь будет лучше, они ведь будут за вами ухаживать.

— Спасибо вам большое, — повторил папа.

— А теперь ему надо немножечко отдохнуть, — сказала мама, — так что зайдите ещё к Авроре.

— Нет, нам нужно сразу домой, — сказала Нюсси, — мамы очень хотели узнать, как он сейчас себя чувствует.

— Тогда передавайте им от нас большое спасибо, — сказала мама, — и большущий привет.

Позже в тот же день пришёл Кнут, он тоже позвонил им в дверь. Кнут принёс папе в подарок головоломку из тех кубиков, что складываются в картину, чтобы ему, пока он будет подолгу лежать в постели, было бы чем заняться. Кнуту самому подарили этот пазл, когда он болел, но больше он ему был не нужен. Папа ещё раз сердечно поблагодарил Кнута, и мальчика угостили молоком и кусочком торта, потому что его мама ещё не пришла с работы.

В этот вечер они легли спать рано, чтобы встать хорошо отдохнувшими, маме ведь опять придётся поехать на работу в контору. Перед тем как уйти, она произнесла перед Сократом долгую речь, сказав, что он должен хорошо слушаться папу, который уставал очень быстро.

Но всё равно без Авроры на следующее утро папе пришлось бы трудно. Запеленав Сократа, он побледнел и вынужден был прилечь.

— Аврора, ты сможешь его покормить? — попросил он.

— Ну конечно, — сказала Аврора.

А потом, когда наступило время мыть посуду, Аврора её помыла, а папа сидел рядом на стуле и вытирал посуду полотенцем.

Перед уходом мама поставила на газ большущий чан, чтобы прокипятить пелёнки, и папа с Авророй долго следили за ним. Пелёнки лежали в чане и кипели так, что от них поднимался пар, но, конечно, папа даже с Авророй никак не мог поднять чан и отнести его в ванную.

— Будем вылавливать их по одной, — сказал папа. — Принеси ленивку!

Папа откинул крышку чана, а потом половником вычерпал из него немного горячей воды. После этого он взял палку, отодвинулся от плиты и стал вылавливать пелёнки. Всё это выглядело немного смешно, но вскоре из-за наполнившего кухню пара Аврора не видела ничего.

Выловленную пелёнку папа клал на широкое блюдо, а Аврора относила её в ванную комнату и выплёскивала в ванну. На то, чтобы выстирать пелёнки, у них ушло что-то около часа, но, когда наконец Аврора встала на стул и развесила их для просушки, оба почувствовали прилив гордости.