Анне-Катрине Вестли - Аврора из корпуса «Ц» [повести]

— Мы слушаем вашу пластинку вместе с Нюсси каждый день, и музыка нравится нам всё больше и больше.

— Я расскажу об этом Сократику. Это ведь он вместе со мной и папой выбрал её.

— Тогда попроси его помочь нам, когда я буду покупать пластинки в следующий раз, — сказала мама Нюсси.

— Я обязательно постараюсь, — обещала Аврора.

А в это время Сократ лежал на кровати, ничуть не подозревая, что он уже возведён в должность советника по приобретению граммофонных пластинок. Ведь ему было всего только пять месяцев от роду.

Однажды папа собрался пойти в банк, чтобы заплатить за квартиру, и ещё на почту, получить посылку от бабушки.

Собирались с ним и Аврора с Сократом. Как только Сократа перепеленали, они втроём поспешили в путь. Погода стояла отличная, и на улице уже пахло весной. Папа — что было самое замечательное — чувствовал себя много лучше, и они могли не спешить. Папа сказал, что сегодня наукой заниматься больше не будет, ведь нужно же им заплатить за квартиру, чтобы потом жить себе на своём десятом этаже припеваючи.

Коляска с Сократом по льдистому и заснеженному тротуару ехала плохо, да и сам тротуар в эту зиму стал намного уже.

— Вот увидите, летом он будет в два раза шире, — сказал папа.

Аврора попробовала вспомнить, как улица выглядела летом, и не смогла. Она огляделась. Повсюду ещё стояла зима, хотя в воздухе уже пахло весной. На асфальте ещё лежал лёд, на ветвях деревьев висело снежное кружево и не было ни листочка, но мальчишки уже бросали друг в друга снежками, а это, как сказал папа, было самым верным признаком весны. И ещё: как мальчики, так и девочки прыгали через скакалку.

Одна девочка подбрасывала вверх мячик, и папа сказал:

— Когда я был мальчишкой, девочки носили такие мячики в сетке, которую вешали себе на шею, они шли и ударяли по мячикам в сетке, а те в них прыгали. У некоторых были такие длинные сетки, что дети могли бить по мячику коленками. И это было так весело. Казалось, что они с мячиками разговаривают.

— М-да, — сказала Аврора. — Наверное, это было весело. Может быть, так же весело, как общаться со старым кудрявым игрушечным пуделем.

— Ты всё не можешь забыть его? — спросил папа. — После того как мы заплатим за квартиру, посмотрим, может быть, мы купим такой же мячик тебе.

Аврора, подпрыгивая, бежала рядом с коляской. Сегодня всё было весело. Несколько раз, когда они встречали такие же, как у них, коляски, им приходилось выезжать почти на дорогу. А в одном месте на тротуаре стояли сразу три женщины и болтали, и их тоже пришлось объехать.

— Вот ведь, перекрыли весь тротуар, — сказала Аврора.

Она сделала вид, будто на них рассердилась, а папа сказал:

— Позволим им это. Может, им за весь день и поговорить-то было не с кем. Пусть уж по дороге в магазин пообщаются.

— У тебя есть с кем поговорить. Со мной.

— Само собой.

И вот они подошли к банку. Сократ в коляске уже заснул, и его оставили на улице, а Аврора зашла с папой внутрь.

В банке царила волшебная красота, всё внутри было таким же гладким, как столик у мамы Нюсси. А как интересно наблюдать за людьми, которые сидели за стойками в окошках! Они сидели по отдельности, озабоченные и серьёзные. Некоторые разглядывали бумаги, о чём-то раздумывали, потом что-то на листках писали и передавали их соседу, а тот опять смотрел на бумагу, что-то писал на ней и передавал кому-нибудь, но после улыбался, так что, может, всё это не было таким уж серьёзным.

А ещё один мужчина ужасно веселился, играя с деньгами. Он высыпал их в стальную воронку, а потом что-то в его машинке ужасно гремело. Аврора засмеялась — так интересно было наблюдать за взрослым человеком, играющим с погремушкой.

— Вот бы Сократик это увидел. Может, его завести сюда?

— Нет, не надо, — сказал папа. Он вдруг стал таким торжественным, стоило ему войти в банк. — Это — машина, которая сортирует монетки в одну крону, в пятьдесят эре и монетки другой цены, отделяя их друг от друга.

— Понятно, — сказала Аврора.

Ей уже надоело разглядывать служащих за стойкой. Теперь она обратила внимание на людей, сидящих в один ряд на скамейке и ждущих чего-то. Хотя это была не скамейка, а длинный-длинный диван.

Когда кто-нибудь выкрикивал их имена, они вскакивали и отдавали тем, кто сидел за стойкой, деньги.

А отдав деньги, они с ужасно облегчённым видом выходили из банка.

Прошло много времени, пока не наступила очередь папы. Все, кто жил в Тириллтопене, будто сговорившись, решили заплатить за квартиру именно в этот день. Но никто не возмущался, словно у людей была масса времени.

На стенах банка висели большие картины. Аврора мельком взглянула на них, а потом уставилась в большое окно.

— Ага, — вдруг сказала она. — Вон он!

Папа не успел сказать слова, как Аврора вылетела из двери наружу.

Далеко на площади папа увидел старого чёрного кудрявого пуделя, маленькую девочку и женщину с ними.

«Ну-ну, — подумал он, — наверное, как раз об этом пуделе Аврора говорила ему? И она побежала на него взглянуть».

Но Авроре сегодня мало было подбежать к пуделю и девочке и на них взглянуть. Они, как ей показалось, уходили с площади, и Аврора, сама того не понимая, пошла за ними.

Они уходили так спокойно и красиво. Иногда они останавливались, чтобы на что-нибудь посмотреть, разговаривали друг с другом и шли дальше. У них тоже, видно, было много свободного времени.

Они уходили всё дальше и дальше, вдоль корпусов, которые не были такими высокими, как их дом, — всего два-три этажа.

Наконец они остановились перед одним белым зданием. Женщина вошла в дверь, а пудель и девочка остались снаружи.

Аврора медленно подошла ближе. Тут девочка заметила её, и Аврора почувствовала, что она ей немного обрадовалась. Они даже не обменялись кивком, но знали о присутствии друг друга, и маленькая девочка сказала:

— Как только мама выйдет, мы пойдём дальше.

Она сказала это своей собаке, но Аврора знала, что слова её предназначались и ей.

Поэтому Аврора подошла к собаке и сказала:

— Я с вами не пойду. Понимаешь, я здесь с папой, а он зашёл в банк, чтобы заплатить за квартиру.

Тут из здания вышла женщина. Заметив Аврору, она обратилась к ней:

— Мы как-то видели тебя у магазина?

— Да.

— Как тебя зовут?

— Аврора.

— Ты не хочешь немного погулять с Биттелиттен и со мной? Если, конечно, тебе разрешит мама?

— Нет, она не пойдёт, — сказала Биттелиттен. — Она здесь с папой. Они платят за квартиру точно так же, как мы сегодня.

— Ага, так вы уже немного поговорили?

— Нет, — сказала Биттелиттен, — мы разговаривали только с Пуффи.