Анне-Катрине Вестли - Аврора из корпуса «Ц» [повести]

— Ты посмотришь за ним тоже, пока я схожу в магазин?

— Хорошо, — сказала Биттелиттен и серьёзно кивнула. В отличие от Пуффи она ничуть не удивилась просьбе.

Аврора очень быстро сходила в магазин и скоро из него вышла и присоединилась к обществу. В тот день в магазине было много народу, все собирались у окон и рассматривали двух собак, и, если бы одна из них не была меньше другой, все признали бы их собаками-близнецами.

— Ну вот, Пуффи, теперь ты не скучаешь? — говорила Биттелиттен. — У тебя появилось общество.

А Аврора сказала:

— Теперь ты понимаешь, Пуфик, зачем мы пришли сюда? Это чтобы ты понял, что не один такой!

К счастью, мама Биттелиттен задержалась в магазине дольше обычного, но, когда она закончила с покупками и вышла, Биттелиттен сказала:

— Ты придёшь сюда завтра тоже?

Она сказала это Аврориной собаке, а Аврора строго взглянула на Пуфика и ответила за него:

— Я? Конечно. Я бываю здесь почти каждый день.

А потом они разошлись. Аврора положила руку на холку Пуфику и подумала, что теперь в Тириллтопене у неё много знакомых. Она знала теперь Нюсси, Бритт-Карен, маму Нюсси, женщин в розовых фартуках в магазине, того мужчину, который одиноко стоял в телефонной будке, Биттелиттен и Пуффи, о знакомстве с которым не догадывался никто, потому что оно было тайным.

— А теперь пойдём домой к папе! — сказала она Пуфику.

И Пуфик сразу её послушался, он ведь хоть и жил у неё всего со вчерашнего дня, но уже знал, что ему надо держаться ближе к Авроре. И Аврора этому радовалась. Она подбросила шпульку с красными нитками в воздух и поймала её, а потом они с Пуфиком исчезли в доме, который стоял на Брусничной аллее, высоко на холме, в Тириллтопене.

В Тириллтопене выстроили много домов, и тому, кто этот район плохо знал, они казались одинаковыми. Хотя все дома были разные. Корпус «Ц», например, очень выделялся среди других. Во-первых, из-за серой окраски стен он казался темнее, чем все другие, а в дождь — совсем тёмным, и тогда он выглядел очень красиво. Во-вторых, в нём жила девочка, которую звали Аврора.

У Авроры был маленький брат по имени Сократ, который уже так сильно подрос, что мог в своей коляске сидеть. Авроре разрешали иногда гулять с ним, и тогда они друг с другом разговаривали. Аврора научилась говорить с ним почти обо всём на свете… Её папа прекрасно вёл домашнее хозяйство и в то же время успевал изучать историю Древней Греции, хотя как раз в ту пору, о которой сейчас пойдёт речь, его заботило больше другое — он учился водить машину.

Он посетил уже много уроков вождения и каждый второй день после обеда пропадал в городе. На это время мама Авроры и Сократа отпрашивалась с работы и отпускала его.

В такие дни Аврора с нетерпением ожидала папу, ей было интересно, как проходят его уроки… И он рассказывал о них только ей одной.

Вечерами, когда мама кормила Сократа, папа заходил в комнату к Авроре и сообщал, чему он научился за последний урок. Неудивительно, что скоро Аврора знала о вождении машины не меньше папы.

— Сегодня я попал в настоящую пробку, — сказал папа, — но я почти справился с ней.

— А что тебе сказал инструктор? — спросила Аврора.

— Ну, он кое-что мне сказал, хотя мог бы не говорить, я и так всё знал. А теперь я должен учить правила движения, потому что скоро мне придётся сдавать экзамен, и к тому времени я должен знать всё, что написано в учебнике, понимаешь. Плохо, что ты ещё не умеешь читать, Аврора, тогда бы ты могла проверять меня.

— Ну да, но, если ты будешь рассказывать мне, что выучил, я всё-таки тебя смогу проверить. Может, на следующий день ты уже забудешь то, о чём мне рассказал.

— В самом деле. Я не уверен, что всё запомню.

Поэтому каждый вечер папа сидел и читал учебник по вождению для Авроры. Мама думала, что он читает ей сказки, но, если бы она прислушалась у двери, она бы услышала другое: «Водитель, прежде чем начать движение, должен убедиться, что его транспортное средство находится в надлежащем, согласно этому руководству, состоянии. Он должен проверить, в порядке ли тормоза машины и достаточен ли сектор обзора из неё впереди и сзади».

Иногда папа произносил такие трудные слова, как «конденсатор», «генератор», «аккумулятор» и другие, и тогда Аврора весь день ходила и повторяла их, чтобы не забыть. Она не знала, что эти слова означают, но умела произносить их папе, а он объяснял их смысл, как сам его понимал.

Папа тоже понимал в учебнике далеко не всё, что читал, и кое-что из учебника заучивал.

Однажды их посетил дядя Бранде. Это он был их домработницей и няней, когда папа болел зимой. Папа ещё говорил о нём, что он был «дик, но умён ужасно». Летом дядя Бранде уезжал из города в свой домик в лесу, где занимался только тем, что сидел за столом и писал. И заехал дядя Бранде к ним, чтобы попрощаться.

Мама пошла на кухню, где порезала на ломтики целую буханку хлеба.

— Эдвард, может, ты перепеленаешь Сократика сегодня вечером? Я буду занята на кухне. Приготовлю для нас настоящий ужин.

И в то время как мама готовила на кухне, а папа купал Сократа, дядя Бранде разговаривал с Авророй:

— Как, ты думаешь, у папы дела с вождением?

— Кажется, хорошо. Вот только он плохо помнит дорожные знаки.

— Так я и думал, — сказал дядя Бранде. — Я кое-что прихватил с собой из дому.

Он вышел в прихожую и принёс свою сумку, доверху набитую картонными дорожными знаками. Он и вправду сам нарисовал их и просверлил в них дырочки, чтобы знаки можно было повесить.

И вот работа у них с Авророй закипела. Они вывесили на входной двери в гостиную табличку «СТОП» и табличку «УСТУПИ ДОРОГУ» на внутренней стороне двери в комнату Авроры. А под полкой в прихожей, полной шапочек, шарфов и варежек, повесили табличку «ЛАВИННАЯ ОПАСНОСТЬ». До того чтобы убрать вязаные вещи, у папы всё руки не доходили. Таблички «СКОЛЬЗКАЯ ДОРОГА» и «НАЛЕДЬ» они положили на полы в кухне, а объявление о дорожных работах — в гостиной, потому что папа не убирал её с тем же усердием, как раньше, он ведь был страшно занят. Табличку «ТУПИК» они повесили на балконную дверь, чтобы никто не думал, что это выход с десятого этажа прямо на улицу. А объявления «ОПАСНЫЙ ПОВОРОТ» и «ПЕРЕКРЁСТОК» повесили на пути из гостиной в прихожую — тут сходились дороги на кухню, в ванную комнату, в комнатку Авроры и в гостиную. Перед кроваткой Сократа висело объявление «ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ ПЕРЕЕЗД СО ШЛАГБАУМОМ», а в месте, где Сократ ползал по полу, поставили табличку «ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ ПЕРЕЕЗД БЕЗ ШЛАГБАУМА».