Анне-Катрине Вестли - Аврора из корпуса «Ц» [повести]

— А что, здесь опасно?

— Нет, но здесь так тихо.

Мама Нюсси открыла кладовку и обнаружила стоявшие в ней рядами банки с вареньем.

— Ой, да у вас здесь так много варенья! — сказала Аврора.

— Ну да, ягоды я получаю от сестры моего мужа, она живёт в деревне. Как раз у неё сейчас и гостит Нюсси.

— Понятно, — сказала Аврора.

Она всё никак не могла сосчитать банки, построившиеся на полках кладовки.

В тот день Аврора серьёзно поговорила с папой. Он как раз готовил обед, так что случай поговорить представился отличный.

— Сколько банок варенья стоит у нас в подвале? — спросила Аврора.

— Ты говоришь, варенья? — сказал папа, словно не знал, что это такое.

— Да, варенья на зиму, — сказала Аврора. — У мамы Нюсси полно варенья, но она хочет ещё больше.

— Понимаю, варенье на зиму, в банках. Да, пожалуй, мы как-то о нём забыли. А оно нам нужно! Помню, как чудесно пахло варенье, когда его готовила мама! Единственное, тогда налетало так много ос.

— Мы могли бы закрыть окно, — сказала Аврора.

— Но ягоды стоят так дорого, Аврора! А у нас здесь не растёт ни одного куста.

И они с Авророй на всякий случай выглянули в окно. Лужайка перед домом лежала огромная, но на ней действительно не росло ни кустика. Нет, на одном краю лужайки росли три маленьких куста, но они служили лишь украшением и ягодными не были.

— А ведь по всей лужайке могли бы расти кусты красной и чёрной смородины, — сказал папа, — а в центре вишни и несколько яблонь и грушевых деревьев. Тогда бы их хватило на всех. Я и в самом деле предложу на следующем собрании жильцов разбить здесь сад.

— Да, — подхватила Аврора. — Подумать только, кусты могли бы расти и перед другими домами.

— Конечно, — сказал папа. — Представь себе весь Тириллтопен, засаженный смородиной и малиной!

Он так воодушевился, что взял бумагу и карандаш и нарисовал корпус «Ц» с кустами и деревьями на лужайке. Прекрасная картина! Аврора почувствовала, как у неё защипало под щекой, словно во рту уже появились ягоды. Она долго стояла и смотрела на рисунок, но под конец сказала:

— Но до зимы они не вырастут, папа.

— Нет, они и в самом деле не вырастут. У нас пока не растут кусты, и денег тоже почти что нет, а те, что есть, мы должны потратить на продукты.

— Тогда почему бы нам не сходить в лес? — предложила Аврора. — Я видела, как вчера оттуда несли ведро, наверное, в него чего-то набрали.

— Так и сделаем, — сказал папа. — Только ничего не говори маме, чтобы она ужасно удивилась, когда мы наберём ягод и приготовим варенье.

И вот на следующий день папа, Аврора и Сократ отправились в лес по ягоды. Сократ ещё не знал, в чём ему предстоит участвовать, но всё равно он очень обрадовался, что оказался в лесу. Ему уже был почти год, и он начинал ходить. Он ещё не ходил как следует, но уже мог долго стоять, если за что-нибудь держался. Будь это даже листочек бумаги или что-нибудь вроде того. На этот раз он вцепился в крошечный листочек черники, но всё равно посчитал его хорошей поддержкой, хотя, когда шлёпнулся на землю, листочек, конечно, из руки выпустил.

— Ничего, ты получишь другой листочек, — сказал папа, наклонился над черничным кустом и достал для своего мальчика другой листик.

Сократ выглядел так, словно не верил своим глазам. Чтобы папа предложил ему подобную глупость! В это он никак не мог поверить. Пришлось папе и Авроре встать на четвереньки и достать ему тот самый, первый, листочек. Сократ остался им очень доволен, он сделал сразу несколько шажков вперёд и, перед тем как шлёпнуться снова, набрал ужасную скорость. Но на этот раз он, к счастью, держался за листочек обеими руками. Он приподнял голову и, пошатываясь, пошёл дальше. И шёл так до тех пор, пока снова не растянулся на все четыре точки, после чего с трудом пополз через вересковые заросли.

Папа опустил спинку его прогулочной коляски, чтобы Сократ мог полежать и немного отдохнуть от трудов. Но, хоть он и устал, всё же сердито взглянул на папу и запротестовал, как только мог.

— Может, ты поговоришь с ягодкой? — предложила ему Аврора и вложила ему отличную круглую черничину в рот.

Сократ стал её есть. Он жевал её так, что его глазки стали совсем круглые и чуть влажные — до того ему черничина нравилась. Ягодка надолго его заняла, и, когда наконец, покончив с ней, он заснул, Аврора с папой принялись собирать ягоды. Они взяли с собой два маленьких вёдрышка и ещё одно жёлтое пластиковое — чуть побольше.

— Что ты будешь собирать, чернику или малину?

— Я думаю, чернику, — сказала Аврора, — она здесь повсюду.

— А я пойду вон туда, на склон, и посмотрю, нет ли там малины. Обещай мне как следует присматриваться к траве, чтобы не обидеть какую-нибудь змею.

— А если она увидит меня, она на меня нападёт?

— Ни за что, — сказал папа, — но вот если ты на неё наступишь, она не поймёт, что ты не хотела её обидеть.

— Нет, не буду, — сказала Аврора.

И она пошла, топая ногами по земле, чтобы змея знала, где она идёт.

Когда папа отдалился от неё, уйдя вверх по склону, Аврора даже решила со змеёй поговорить — на всякий случай. Она её не видела, но, если та ползала поблизости, лучше было с ней поговорить.

— Я совсем не опасная, — говорила она. — Я пока ещё маленькая, хотя ты считаешь меня большой.

И вот уже в её вёдрышке появилась первая черничина и стала кататься по дну.

— Ага, это — первая.

Чуть поодаль Аврора увидела много черники. Настолько много, что девочка могла там присесть и собирать её, не двигаясь с места.

Один раз она пыталась считать черничины, но скоро сбилась. Они были такие маленькие и всё время перекатывались.

— Ну что, Аврора, ты уже много набрала? — окликнул папа.

— Около ста, но пересчитать их трудно.

— А я уже набрал почти полведёрка, малина — ягода крупная, и собирать её быстрее, но вот ходить в малиннике неудобно, и я рад, что ты выбрала собирать чернику.

А потом папа с Авророй так увлеклись сбором ягод, что почти не разговаривали.

Неожиданно Авроре показалось, что она услышала донёсшийся из лесу странный звук. Он прозвучал не так близко, да и папа уже быстро спускался к ней по склону.

— Ну вот, я считаю, что мы набрали достаточно, — сказал папа. — На варенье нам хватит, а ещё ведь надо, перед тем как придёт мама, приготовить обед.

Он ужасно спешил к ней и даже время от времени оглядывался на склон.

— Это разговаривает с нами гадюка? — спросила Аврора.

— Нет, — сказал папа. — Давай сделаем так! Ты возьмёшь ведёрки, а я — коляску. И побежали!

Они немножечко пробежали, остановились, и Аврора оглянулась назад.

Там, где они были, стоял чёрный зверь. Он опустил голову в черничник и так сильно водил большой головой в траве, что черничник и вереск вокруг колыхались из стороны в сторону.