Владимир Добряков - Две строки до востребования

Но девчонки уже не играли. Обнявшись, сидели на скамейке и, конечно, о чем-то шушукались. Не могут нормально разговаривать — все шу-шу, шу-шу! По сторонам Костя не смотрел, шел, точненько прихлопывая желтый мяч, отскакивавший от земли. Шаг — хлопок, шаг — хлопок…

— Девочки, девочки, — послышалось со скамейки, — «артист»!

И — задорный голос Галки:

— Где это так научился?

— Секрет фирмы! — ответил Костя.

И весь разговор. Даже не взглянул. А на душе радость. Э-эх, и погоняет сейчас мяч! Обязательно гол забьет. А то и два!

Высокий Гринькин балкон был пуст. Лишь на веревке что-то желтело. Майка или трусы… «Если игра на площадке идет, то наверняка он там», — подумал Костя.

Игра шла. Но самого быстрого и напористого форварда, каким знали Гриньку на футбольном поле, среди бегавших ребят сегодня не было. «Ничего, если он дома, то прибежит, не утерпит; вон с белой занавеской окно их кухни. Увидит!»

Костю, с его тугим и звонким мячом, приняли в игру с радостью. И та и другая команда приглашали. А он сказал:

— Синие проигрывают? За синих буду!

В этот день все у него получалось как нельзя лучше. Отличный день! Синим здорово повезло, что он стал играть за них. Никак до этого дело не клеилось. Три «банки» пропустили в ворота. А сами едва-едва один мяч затолкали. С «артистом» дело пошло! Костя сам удивлялся: сначала под верхнюю планку заложил красивый мяч, а вскоре через все поле рейд сделал, троих игроков обвел, будто знаменитый Олег Блохин. И мяч на ворота хорошо навесил. Ленька Криворучко только голову подставил — сравняли счет!

Об одном жалел Костя: беленькая Галка его не видит.

Дружно играли синие. Еще и еще раз побывал мяч в воротах соперника. Может быть, и тот, пятый гол, был бы не последним, да игру пришлось остановить. Хозяина желтого мяча потребовали домой.

Хотя «потребовали» — не то слово. Леночка (она вновь выполняла роль гонца) на этот раз ничего не кричала брату, не ждала, она сразу подбежала к нему и, округлив глаза, зашептала:

— Костя! Они поругались. Мама плачет. Она сказала: «Все кверху тормашками!»

— По порядку можешь?

— Могу. Я домой пришла, а они в комнате и о чем-то говорят громко. Я дверь открыла и услышала, как мама сказала: «Все кверху тормашками!» А потом сказала, чтобы я тебя позвала.

— И это все?

— Какой ты! — надулась Леночка. — Говорю же: она плакала. Глаза красные, и слезы я видела.

Слезы. Странно… Костя поймал в воздухе мяч и объявил ребятам, что уходит.

Слез на глазах матери Костя не увидел, однако грозовую атмосферу недавней ссоры ощутил явственно. Уголки сомкнутых губ матери опустились, а смешливых ямочек на щеках словно никогда и не бывало. Отец, закинув ногу на ногу, сидел в кресле и в задумчивости постукивал себя по колену свернутой в трубку газетой. Наспех помыв грязные руки, Костя снова вошел в комнату и осмелился нарушить явно затянувшееся молчание:

— Мам, ты звала меня?

— Ужинать пора, — не взглянув на него, сказала Лидия Ивановна и принялась раскладывать по тарелкам мясо. — Вот ты сам все решил (эти слова относились к мужу), а почему бы не посоветоваться заранее, выслушать наше мнение?

— Считай, что мы сейчас этим и занимаемся.

— Хорошо, тогда послушаем их мнение. — Лидия Ивановна кивнула на притихших детей. — В конце концов, вся эта поездка задумана ради них… Костя, Лена, папа не хочет ехать на море…

— Ну, Лида, зачем? — словно от боли поморщился отец. — Я же вовсе не так ставлю вопрос. Поехать на море было бы чудесно, не спорю, и мы собирались поехать, но то, что предлагаю сейчас, по-моему, много интересней и разумней.

— Разумней? — воскликнула Лидия Ивановна. — Это ты считаешь разумным — сто километров тащить рюкзаки, палатку, мокнуть под дождем, питаться неизвестно чем! И ради чего?

— Я же тебе объяснил.

— А я считаю это донкихотством, мальчишеством. Не забывай: тебе тридцать семь лет. Тебе нужен нормальный отдых. Как впряженный, ты целый год работал в горячем цехе, выходные все просиживал за чертежами и в лаборатории. Наконец пришло время отпуска. Так пользуйся этим, отдыхай. Море, солнце, нормальное питание. Чего лучше! И о детях подумай. Они тоже работали. Учеба — это трудная работа, и теперь должны отдыхать. Да и я, если ты замечал это, ходила на работу. Одно классное руководство сколько сил отнимает. А домашнее хозяйство! Господи, это домашнее хозяйство!..

Полностью суть спора родителей Костя еще не уловил, одно было ясно: поездка на море по какой-то причине может и не состояться. Вот тебе и раз! А столько говорили, мечтали…

— Костя, Лена! — вновь обратилась к ним Лидия Ивановна. — Ведь вы хотите на море?

Брат и сестра, словно по команде, кивнули.

— Это нечестно, — сказал Аркадий Федорович. — Положено выслушивать обе стороны… Согласен: ты, Лида, устала, ребятишкам нужен отдых. Все правильно. Ты поезжай с Леночкой на море, а мы с Костей и его друзьями отправимся в поход.

— Садитесь к столу! — распорядилась хозяйка и добавила: — О прелестях этого похода я уже высказалась, не стану повторять. Без Кости я не поеду. Отдых, нормальный человеческий отдых, — вот что ему нужно.

Это уже становилось интересным. Родители не могут поделить любимого сына. Костя нацепил на вилку кусочек мяса и с удовольствием отправил его в рот.

— Вижу: сын меня понимает, — одобрил веселое Костино настроение Аркадий Федорович и выразительно, одним, а потом другим глазом подморгнул ему. — Будто моря мы не видели! Ха, соленая ванна! Верно говорю, сынок?

Костя, хотя ничего и не имел против «соленой ванны», но все же согласно кивнул, как и пять минут назад, когда мама спросила, хотят ли они на море.

— Господи! — сокрушенно вздохнула Лидия Ивановна. — Розовые оптимисты! Грошовая мужская солидарность. Ну зачем ты сбиваешь мальчишку с толку?

— Лидуша, — сказал приободрившийся Аркадий Федорович, — когда ты рекламировала сейчас прелести жизни у моря, я не перебивал. Дай и мне слово молвить… Разрешаете? — оглядел он всех сидящих за столом. — Кто — за?

Костя и Леночка, словно по команде, подняли руки.

— Двое — за, один — воздержался. Большинство за свободный обмен мнениями… Итак, представьте: пот на этой стене висит экран, и вы смотрите настоящий цветной документальный фильм. Видите лес. Стоят белые березы, вытянулись к солнцу бронзовые сосны. Вверху, между листвой, голубеет небо. По тропинке идут четверо. Впереди, сверяясь по компасу, шагает Костя. Лямки рюкзака оттягивают плечи, но ведущий бодр и весел. Следом двигается гроза дворовых мальчишек — Гринька Швырев. Но он идет, улыбаясь, насвистывая. У него и в мыслях нет кого-то обидеть. Здесь все равны, все друг другу помогают. Третьим — Сима. Идет и все примечает: цветок, муравьиную тропу, причудливый нарост на дереве, птицу, спорхнувшую с кустов. А замыкающий — это я. Узнаете? Ребята щадят мой возраст — разрешают нести лишь палатку. Провизию, посуду, кинокамеру, приемник несут сами. Впереди что-то синеет. Судя по карте, здесь должна протекать река. Конечно, она и есть. Тихая, чистая, с зарослями камыша и желтыми кувшинками. «Ура!» — кричат путники. Оно и понятно. Позади семь километров. Притомились. Размотаны удочки, разведен костер. Через час от закопченного котелка исходит аппетитный запах настоящей рыбацкой ухи. Вечер. В открытый полог палатки заглядывает луна. Разговоры, смех. Включенный приемник доносит музыку далеких станций. А утром подъем, зарядка, купание в теплой реке. И снова в путь, пока не очень жарко. Вот такие счастливые дни проводим мы в походе по нашему родному краю.