Анатолий Вершинин - Плывущие против течения

На нём был нарисован убитый японский солдат, одетый точно так, как на ярких плакатах, повсюду развешанных в городах, посёлках и на дорогах Японии, с призывом ко всем благомыслящим молодым людям вступать в резервный полицейский корпус. Солдат был в темно-синем костюме с нарукавным знаком, в фуражке с коротким козырьком и высокой тульёй и с гербом, изображающим цветок вишни.

Широко раскинув руки, воин лежал на земле, устремив искажённое ужасом лицо к небу.

Вдоль правого края рисунка были начерчены иероглифы. Котаро прочитал вслух:

- «Уважаемые родители ученика Фудзиты! Если вы не желаете, чтобы вашего любимого сына Синдзо постигла такая ужасная участь, подпишитесь под Воззванием о мире!

Ученики начальной школы».

Мальчики столпились около Котаро:

- Молодец, Котаро!

- Ну и здорово нарисовано! Как живой!

- Тише! Сова услышит!

- Мертвец-то как живой!

- А Синдзо не похож, - сказал Масато. - Его если и убьют, он не скоро похудеет.

Мальчики, зажимая рты, бесшумно смеялись. Вокруг Котаро началась весёлая возня.

- Согласны? - спросил у товарищей Дзиро.

- Согласны!.. Согласны!.. - зашептали вокруг.

- Вот это будет настоящий омамори против войны! - крикнул Такао.

Только Синдзо не разделял общего восторга.

- А почему меня одного нарисовали, будто я убитый? - обиженно поджал он губы.

Котаро слегка хлопнул толстяка по плечу и начал ему объяснять, что изготовит по рисунку трафарет, и тогда родителям каждого ученика будет послано отдельное письмо с именем их сына.

Это не очень успокоило Синдзо.

- Мать моя расплачется, если увидит меня мёртвым, - угрюмо начал толстяк. - Лучше, если ей послать другой рисунок..

Его поддержал Сигеру. Лукаво сощурив глаза, он заявил:

- Синдзо прав. Его надо нарисовать так, будто он сидит на поле боя живой и невредимый и торгует американскими сигаретами.

- Мальчики! По местам! Сюда идут.

Когда дедушка Симура открыл дверь класса, все уже сидели на местах, и он увидел своих любимцев прилежно склонёнными над книгами.

- Дети! - сказал им Симура. - Господин директор приказал, чтобы вы шли домой.

Урока не будет…

- Разве, дедушка Симура, мы кому-нибудь мешаем? - удивлённо спросил Дзиро.

А Масато вышел из-за парты и, подойдя к Симуре, серьёзно сказал:

- Сегодня Сато-сенсея нет, а завтра, может быть, он и придёт. Мы уж лучше подождём его. Нам спешить некуда. Всё равно ведь он придёт, дедушка Симура!

Ну, что скажешь сорванцам после этого?

Не решаясь выразить своего сочувствия, Симура молча посмотрел на мальчиков и, поцокав языком, вышел из класса.

У входа в кабинет директора он остановился.

Дверь в кабинет была приоткрыта, и сторож увидел сердито расхаживающего из угла в угол Фурукаву. Напротив у стены стояли учителя - географ Аоки и математик Танака, а в глубине кабинета, за письменным столом самого Фурукавы, сидела в кресле мисс Уитни, учительница английского языка, и курила.

Фурукава внезапно стал спиной к дверям, и Симура услышал его раздражённый голос:

- Мне доверено руководство школой, и я предупреждаю вас в последний раз, господа, что не потерплю превращения её в гнездо красных! Прошу эго твёрдо запомнить.

Аоки с побледневшим лицом и плотно сжатыми губами чуть отодвинулся от стены. Он хотел что-то сказать, но Фурукава замахал руками:

- Я ещё не кончил. Пусть никто из вас не думает, будто я не осведомлён о том, что происходит в классах, и не знаю о тех опасных и вредных разговорах, которые вы ведёте со школьниками. Все вы заодно с этим смутьяном и заговорщиком Сато! Не вы ли говорили на днях шестиклассникам о том, что настоящие японские патриоты - это те, кто против возрождения японской армии и против пребывания в Японии чужеземных войск? А кто дал вам право. - Разгневанный директор на мгновенье замолк и осторожно взглянул в сторону мисс Уитни. - Кто дал вам право, - взвизгнул он, - непочтительно отзываться о наших покровителях? Кто, спрашиваю я?

Гнев директора нарастал. Теперь он уже обращался к учителю математики. Тот спокойно стоял, заложив руки за спину.

- А вы, Танака? Вы будете утверждать, что не пропадали вечно в доме у этого Сато н вместе с ним не читали эту коммунистическую отраву, газету сторонников мира - «Хэйва но коэ»?

Танака выпрямился и, небрежным взмахом головы откинув со лба упавшие волосы, ответил:

- Фурукава-сан, я горжусь тем, что являюсь другом честного человека. А что касается «Хэйва но коэ», то я её действительно читаю. Её читают сейчас во всей Японии. Её читают не только рабочие и крестьяне, но и профессора университетов, домохозяйки и даже буддийские монахи. Вот она!

Он вытянул вперёд руку со свёрнутым в трубку желтоватым газетным листом, и директор при этом так резки отпрянул от неё, словно она могла его ужалить.

- Будете раскаиваться! Вот увидите! - выкрикнул Фурукава и устало опустился в кресло.

Аоки и Танака поклонились и вышли.

Дедушка Симура счёл возможным войти в эту минуту в кабинет. При его появлении директор поднял голову. Лицо его было в багровых пятнах. Пересекающая морщинистый лоб голубая жилка резко вздулась и пульсировала. Он вытер лицо и шею клетчатым платком и, глядя мимо сторожа, спросил:

- Ну что? Выполнили моё приказание?

- Я им говорил, господин директор, - развёл Симура руками. - Но они ведут себя в классе вполне благопристойно…

- Не ваше дело, - грубо прервал его Фурукава, - следить за благопристойностью учеников вверенной мне школы! Ваши обязанности - наблюдать за чистотой двора, своевременно звонить на уроки и запирать классные помещения, если уроков там нет.

- К сожалению, господин директор…

- Что «к сожалению»? - Голос Фурукавы снова сорвался на высокой, пронзительной ноте. - Что «к сожалению»? - повторил он, подходя вплотную к школьному сторожу.

- Ученики говорят, что не будут уходить с уроков истории, пока господин Сато не вернётся в школу.

- Что за чепуху мелешь? - воскликнул директор. - Они не могли говорить этого! - Фурукава схватил сторожа за пуговицу его форменной куртки. - Кто это сказал?

Симура вспомнил круглое, как яблоко, лицо Дзиро, сосредоточенное и упрямое - Масато и, опустив под пронзительным взглядом директора глаза, ответил:

- Да кто его знает… Их там много в классе, господин директор. Кричат они все хором… а в отдельности не разберёшь, кто именно.

Директор подозрительно посмотрел на сторожа и снова зашагал из угла в угол.

- Ну, как это вам нравится? - сказал он вслух сам себе, позабыв о присутствии Симуры и американки, продолжавшей невозмутимо курить. - Вот они, плоды воздействия этого смутьяна! Разве Гото-сан меня не предупреждал? Позор! - Он схватился за голову. - Теперь не избежать скандала. Я не сомневаюсь, что о моей школе будут говорить по всей префектуре, так же как о школе в Хирояме. - Он махнул рукой сторожу: - Идите. Я приму меры… Дело, конечно, не в одном Сато, - обратился он к американке, продолжая прерванный разговор. - Его влияние на молодёжь очень пагубно, но ведь в других школах нет Сато, однако и там… - И он осторожно покосился на собеседницу.