Янка Мавр - ТВТ. Повесть

Когда шли дожди, такие ссоры возникали довольно часто, и ученики прислушивались к ним с интересом. Им больше всего нравилось брызгать друг на друга. Тут уж дело доходило до настоящей потасовки.

Если бы тротуар был вообще плох, в выбоинах, тогда тот, кому это надлежит, очевидно, заметил бы это и исправил его. А тут, как назло, тротуар был совершенно исправный, расшаталась только одна плитка, да и та выглядела довольно прилично. Где тут разглядишь? Только зоркий глаз члена ТВТ мог увидеть это, да и то сегодня, когда пошел дождь. И даже не один глаз, а целых восемь сразу. Из них одна пара глаз принадлежала Цыбуку. В общем, четыре пары глаз заприметили плитку, когда ребята шли на сбор, созванный вожатым.

Кроме наших тэвэтовцев, вожатый пригласил еще человек двадцать из пионерского актива. Заинтересовались и учителя, не говоря уже о директоре школы.

Когда вошел директор, все обратили внимание, что его пальто до самого пояса забрызгано грязью.

— Где это вы так выпачкались, Антон Иванович? — спросил учитель географии.

Антон Иванович осмотрел себя и буркнул:

— Это кто-то обдал меня на тротуаре.

Цыбук насторожился. А вдруг директор скажет, чтобы поправили дорогу? Пропало тогда ценное очко. Надо спешить, пока не поздно.

И Цыбук тихонько вышел из класса. Он знал, что где-то в углу под лестницей есть сухой песок. Набрал его в полу курточки и вышел на улицу. Моросил мелкий дождь, капало с крыш. Последний раз надавила «брызгалку» проходившая женщина…

Цыбук приподнял плитку, насыпал под нее песку, уложил обратно — и «брызгалка» прекратила свое существование.

Вымыл под водосточной трубой руки, вытер их о штаны и возвратился в класс.

— Запиши мне очко! — шепнул он Андрею.

— За что?

— На тротуаре плиту поправил, чтобы не брызгала.

— Где? — насторожился Андрей.

— Да на улице, возле двери.

— Когда ж это ты успел? — досадовал Андрей.

— Да только что.

— Не может быть!

Сходи посмотри, — спокойно ответил Цыбук.

— Эх, чтоб тебя! .. — весело рассмеялся Андрей.-Я ведь сам думал это сделать!

В разговор вмешались другие ребята, и тут обнаружилось, что и Павлик и Клава тоже нацеливались на «брызгалку», да только не хотели пачкаться во время дождя. Каждый откладывал это на завтра, а Цыбук взял, да и перехитрил всех.

Старшие заметили оживление среди учеников.

— Что там у вас случилось? — спросил директор.

— Мы поправили на тротуаре плиту, которая брызгалась, — ответил Цыбук.

Тэвэтовцы с удовлетворением взглянули друг на друга: молодец Цыбук! Сам сделал, за очками гоняется, чтобы себе побольше набрать, а сейчас говорит «мы», выступает от имени всего ТВТ, поддерживает честь организации. Смотрите, каков!

— Когда ж это вы успели? — спросил вожатый.

— Да только что Цыбук вышел и поправил, — ответил Андрей.

— Это ту самую плитку, которая обрызгала Антона Ивановича? — лукаво улыбаясь, переспросил вожатый.

— Ту самую!

Директор посмотрел на учителя географии и от души рассмеялся:

— Ну, что скажете, Сергей Павлович? Видно, придется и нам с вами записаться в ТВТ, а то, глядите, отстали мы от них.

— Да уж придется,- ответил Сергей Павлович.- Только примут ли они нас?

— Примем! — ответили тэвэтовцы, испытывая гордость оттого, что их выдумка заслужила такое внимание.

— А пока, — сказал Антон Иванович, — мы обсудим это дело в более широком масштабе и, если согласитесь, внесем кое-какие изменения в ваш устав.

Председателем собрания был вожатый. Он начал рассказывать всю историю ТВТ. Говорил он так обстоятельно, с таким энтузиазмом, что присутствовавшие были готовы вообразить, будто он сам догадался организовать всё это и является заядлым тэвэтовцем.

А когда он стал говорить о перспективах ТВТ, то десять основателей этой организации только с удивлением посматривали друг на друга, думая: «Ишь ты, что выходит!»

Потом вожатый предложил поправки и дополнения к уставу. Первый пункт он посоветовал сформулировать так:

«Каждый член Товарищества Воинствующих Техников смотрит хозяйским глазом на окружающее и всякие недостатки, какие может устранить сам, — немедленно устраняет. Если же он сам этого сделать не может, то обращается за помощью к товарищам или сообщает кому следует».

— Это будет то же самое, что и у вас, — разъяснил вожатый, — только немного шире. Здесь не говорится про дом и про школу в отдельности, но в общем включены и они. Не говорится здесь и о ремонте, так как имеются такие досадные мелочи и неполадки, о которых нельзя сказать, что они требуют ремонта. Например, недавно в нашей школе был такой случай: кто-то не закрыл кран умывальника; вода течет себе и течет, а за это время пробежало мимо человек пять» и никто не подумал закрыть воду. Вряд ли кто-нибудь действовал тут с умыслом. Просто не умели видеть, как умеют видеть члены ТВТ.

— А за это очки будут записывать? — спросил Цыбук За что? — не понял вожатый.

— За кран, — уточнил Цыбук.

Грохот прокатился по классу. Смеялись все — и ученики, и учителя, и директор. Цыбук застыдился. Когда успокоились, вожатый сказал Цыбуку:

— А тебе всё очки мерещатся? Ну что ж, и неплохо. Мы тебе на это ответим, если примем еще один пункт, вот такой:

«Каждый член ТВТ должен помнить, что в его деятельности нет мелочей, нестоящих дел. Всякая полезная мелочь в общей массе составляет большую ценность».

— Вот теперь и судите: записывать Цыбуку очко за кран или нет, — обратился вожатый к собранию.

Пионеры улыбались и молчали: кто знает, как быть в таком случае?

— Ну, что скажете? — снова спросил вожатый.

Тогда Толя встал и сказал:

— Хотя у нас такого пункта и не было, мы думаем так: если дело полезное, то всё равно, мелкое оно или крупное.

— Правильно! — вставил директор.

Цыбук повеселел, задрал нос и так глянул на товарищей, словно хотел сказать: «Ну, что!»

— Я не записывала бы, что закрыла кран, — заметила Клава с места.

— Это уж твое личное дело, — сказал вожатый. — А если кто-нибудь захочет, — зачем ему отказывать? Очков у нас хватит, денег за них платить не нужно.

— Тогда один наберет много очков за пустяки, а другой будет иметь какое-нибудь одно очко за очень стоящую работу, — сказал Павлик.

— Вот как вы ставите вопрос, — с удивлением произнес вожатый. — Тогда, если хотите, давайте так считать: чем работа значительнее, тем и очков больше. А вообще я должен сказать, что дело здесь не в очках и, если хотите знать, даже не в той небольшой пользе, которую вы приносите сейчас, а.. .

Он посмотрел на директора и остановился.

— А в чем? — спросил Яша.

— После скажу, — ответил вожатый.

— Почему?

— Потом интереснее будет.

— Когда?

— Через некоторое время.