Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка ( перевод Народный)

Гарри рассеянно улыбнулся в ответ, но мысли его, пока он натягивал форму, были далеки от квиддитча. Малфой раньше уже притворялся, что из-за болезни не может играть, однако тогда он подсуетился, чтобы матч полностью переиграли в удобное для слитеринцев время. Почему Малфой удовлетворился заменой? Действительно болен или хитрит?

— Подозрительно, правда? — спросил Гарри вполголоса. — Что Малфой не играет?

— А я говорю — удачно, — Рон несколько воодушевился. — И Вэйси тоже, их лучший форвард. Мне бы… Э! — вдруг воскликнул он, застыв с наполовину натянутой перчаткой, и вытаращился на Гарри.

— Что?

— Я… ты… — Рон понизил голос. Он казался испуганным и возбуждённым одновременно. — Мой напиток… тыквенный сок… ты не?..

Гарри приподнял бровь, но сказал только:

— Мы начинаем минут через пять, надень-ка лучше ботинки.

Они вышли на поле под оглушительный рёв и свист. Один конец стадиона утопал в красном и золотом, другой — в зелёном и серебряном. Многие из Хаффлпаффа и Рэйвенкло тоже пришли не просто посмотреть, но и поболеть: среди криков и хлопков Гарри ясно слышал рёв знаменитой львиной шляпы Луны Лавгуд.

Гарри направился к мадам Хуч, которая уже была готова выпустить мячи из сундука.

— Капитаны, пожмите руки, — скомандовала она, и ладонь Гарри до хруста сдавил новый слитеринский капитан Уркварт. — По мётлам! По свистку — один… два… три…

Прозвучал свисток, игроки оттолкнулись от замёрзшей земли и поднялись в воздух.

Гарри пролетел по периметру поля, озираясь в поисках снитча и косясь на Харпера, выписывающего кренделя далеко внизу. Затем раздался голос, разительно отличавшийся от голоса обычного комментатора.

— Ну вот и начался матч. Думаю, все мы удивлены командой, которую собрал Поттер. Многие считали, судя по неуверенной игре Рональда Висли в минувшем году, что его может уже не быть в составе, но, естественно, тесная дружба с капитаном кое-что да значит…

Со слитеринской стороны трибун эти слова приветствовали ехидный смех и аплодисменты. Гарри развернул метлу, чтобы взглянуть на комментаторскую вышку. Там стоял длинный худой белобрысый парень с курносым носом и вещал в волшебный рупор — тот самый, что когда-то находился в руках Ли Джордана. Гарри узнал Захария Смита, игрока из Хаффлпаффа, которого откровенно недолюбливал.

— Ага! Вот и первая попытка Слитерина забить мяч: Уркварт мчится к кольцам…

У Гарри ёкнуло сердце.

— …и Висли ловит мяч… конечно, должно же ему хоть когда-нибудь везти…

— Ты прав, Смит, должно, — улыбнувшись самому себе, пробормотал Гарри, ныряя меж нападающих и ища глазами намёк на ускользающий снитч.

Прошло полчаса игры, и Гриффиндор вёл шестьдесят — ноль: Рон вытягивал мячи даже из самых сложных ситуаций, иногда — буквально кончиками пальцев, а Джинни забила четыре из шести голов Гриффиндора. Это положило конец рассуждениям Захария, не только ли потому двое Висли в команде, что они любимчики Гарри, и он переключился на Пикса и Кути.

— Конечно, Кути не назовёшь типичным отбивалой, — напыщенно изрекал Захарий, — у них, как правило, чуточку больше мускулов…

— Запусти в него бладжером! — посоветовал Гарри пролетающему мимо Кути, но тот, широко ухмыльнувшись, выбрал своей следующей жертвой Харпера, как раз проносящегося в противоположном направлении. Гарри с радостью услышал глухой стук, возвестивший, что бладжер нашёл свою мишень.

Казалось, Гриффиндор разучился ошибаться. Вновь и вновь они забивали, и вновь и вновь на другом конце поля Рон с кажущейся лёгкостью спасал кольца. Теперь он даже улыбался, и, когда толпа хором встречала особенно впечатляющую комбинацию воодушевлённым припевом к излюбленному «Висли — наш король», защитник в шутку дирижировал с воздуха.

— Вообразил, что он сегодня поймал удачу за хвост, да? — ехидно поинтересовались из-за спины, и Гарри чуть не снесло с метлы от сильного удара: в него нарочно врезался Харпер. — Твой дружок-выродок…

Мадам Хуч этого не видела, и, хотя гриффиндорцы внизу яростно завопили, когда она обернулась, Харпера уже и след простыл. С ноющим плечом Гарри погнался за ним, собираясь расквитаться.

— Я думаю, Харпер из Слитерина засёк снитч! — сказал в рупор Захарий Смит. — Да, он точно увидел что-то, чего не видит Поттер!

Смит и правда идиот, подумал Гарри, неужели он не заметил их столкновения?.. Но в следующий миг душа гриффиндорского ловца ушла в пятки. Смит был прав, а Гарри ошибся: Харпер не унёсся в воздух наобум, он заметил то, что прошляпил Гарри — снитч мчался высоко над ними, ярко поблёскивая на фоне ясного голубого неба.

Гарри поднажал. Ветер засвистел у него в ушах, полностью заглушив комментарий Захария и звук толпы, но Харпер всё равно был впереди, а Гриффиндор обгонял Слитерин только на сто очков. Если Харпер доберётся первым, Гриффиндор проиграл… и вот Харпер в футе от Гарри протягивает руку…

— Эй, Харпер! — отчаянно крикнул Гарри. — Сколько тебе заплатил Малфой, чтобы ты играл вместо него?

Он не знал, почему именно эти слова пришли ему на ум, но Харпера передёрнуло; он неловко цапнул снитч, пропустил его между пальцев и проскочил дальше. Широкий взмах руки — и мячик впорхнул в ладонь Гарри.

— ДА! — завопил он, сделал крутой разворот и помчался вниз, к земле, держа снитч над головой. Когда толпа пришла в себя, то заорала так, что финальный свисток почти потонул в шуме.

— Джинни, куда ты?! — окликнул её Гарри, оказавшийся в центре крепко обнимающейся прямо в воздухе команды, но Джинни пронеслась мимо и с жутким грохотом протаранила комментаторскую вышку. Приземлившись рядом с деревянными обломками, в которых вяло барахтался Захарий, сквозь оглушающий хохот толпы Гарри услышал, как Джинни весело объясняет разъярённой Мак-Гонагалл: «Забыла затормозить, профессор, простите».

Гарри вырвался из рук остальных членов команды и, смеясь, прижал к себе Джинни, но тут же отступил. Не глядя ей в глаза, он хлопнул веселящегося Рона по спине, и, позабыв все трения, команда Гриффиндора в обнимку покинула поле, махая кулаками в воздухе и приветствуя своих болельщиков.

Атмосфера в раздевалке была ликующая.

— Шэймус сказал, что в гостиной будет вечеринка! — Дин явно был взбудоражен. — Пошли, Джинни, Демельза!

Рон и Гарри уходили из раздевалки последними. Когда они уже собрались, вошла Эрмиона. Она крутила в руках гриффиндорский шарф и выглядела расстроенной, но решительной.

— Я хочу тебе кое-что сказать, Гарри, — она глубоко вдохнула. — Тебе не следовало этого делать. Ты же слышал — Хорохорн говорил, что это незаконно.

— И что, ты собираешься нас сдать? — поинтересовался Рон.

— О чём вы двое говорите? — Гарри, вешая мантию, отвернулся, чтобы скрыть улыбку.