Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch)

— Э… ну да, — сказал Гарри. — В этой листовке еще говорилось о каких-то инфериях. Что они такое? Там было не очень понятно.

— Они мертвецы, — спокойно ответил Дамблдор. — Мертвые тела, заколдованные исполнять приказы темных волшебников. Об инфериях давно ничего не было слышно, по крайней мере, с тех пор, как Вольдеморт был силен… Он убил достаточно людей, чтобы создать целую армию таких. Мы на месте, Гарри, прямо сюда…

Они приближались к маленькому, опрятному каменному домику, расположившемуся в собственном саду. Гарри был слишком занят ужасающими мыслями об инфериях, чтобы обращать внимание на что-то еще, поэтому, когда они приблизились к входным воротам, Дамблдор встал как вкопанный, и Гарри наткнулся на него.

— Ох. Ох-ох-ох.

Гарри проследил взглядом за тщательно прибранной тропинкой и почувствовал, как его сердце ушло в пятки. Входная дверь повисла на петлях.

Дамблдор обернулся, всматриваясь в улицу вокруг них. Казалось, она была пуста.

— Приготовь палочку и следуй за мной, — тихо произнес он.

Он открыл ворота и, не шумя, торопливо зашагал по садовой тропинке, Гарри последовал за ним на цыпочках. Затем, подняв палочку, очень медленно распахнул входную дверь.

— Люмос.

Кончик палочки Дамблдора зажегся, освещая узкую прихожую. Дверь, ведущая налево, тоже была открыта. Высоко держа зажженную палочку, профессор вошел в гостиную, Гарри за ним.

Их глазам предстала картина полной разрухи. Напольные часы лежали разбитые у их ног: циферблат расколот, маятник валялся поодаль, словно упавший меч. Пианино завалилось на бок, клавиши рассыпались по полу. Обломки упавшего канделябра поблескивали вблизи. Диванные подушки были выпотрошены, перья вывалились из разрезов по бокам, обломки стекла и фарфора лежали всюду, будто пыль. Дамблдор еще выше поднял палочку так, чтобы свет от нее падал на стены, забрызганные чем-то красным и липким. Он огляделся по сторонам, когда Гарри сделал негромкий вдох.

— Не очень-то, а? — с усилием проговорил он. — Да, здесь случилось что-то ужасное.

Дамблдор осторожно направился к середине комнаты, внимательно рассматривая обломки под ногами. Гарри последовал за ним, озираясь вокруг, уже напуганный тем, что может предстать перед ним за упавшим пианино или перевернутым диваном, но тела, которое он ожидал увидеть, нигде не было.

— Может быть тут была схватка и… и они уволокли его, профессор? — предположил он, стараясь отогнать мысль о том, насколько тяжело ранен должен быть человек, чтобы оставить такие отметины на половину стены.

— Не думаю, — тихо сказал Дамблдор, заглядывая за выпотрошенное кресло, которое лежало на боку.

— Вы думаете, он…

— Все еще где-то здесь? Да.

Без всякого предупреждения Дамблдор нырнул вниз, запуская кончик палочки в сидение разорванного кресла, которое вдруг завопило: «ОЙ!».

— Добрый вечер, Гораций, — произнес Дамблдор, снова принимая вертикальное положение.

У Гарри отвисла челюсть. На месте, где считанное мгновение назад было кресло, теперь валялся непомерно толстый, лысый старик, потирающий низ живота и искоса глядящий на Дамблдора недовольными, полными слез глазами.

— Совсем необязательно было так сильно тыкать палочкой, — угрюмо заметил он, поднимаясь на ноги. — Больно.

Огонек от палочки заблестел на его гладкой макушке, осветил выпуклые глаза, небывалой величины моржовые усы и тщательно отполированные пуговки на темно-коричневом жакете, который был одет поверх сиреневой шелковой пижамы. Он едва достигал головой до подборотка Дамблдора.

— Как ты меня вычислил? — пробормотал он, покачнувшись на ногах, все еще продолжая потирать живот. Для человека, только что разоблаченного в том, что он притворялся креслом, Снобгорн держался весьма нагло.

— Мой дорогой Гораций, — Дамблдор, казалось, был сбит с толку, — если бы пожиратели смерти действительно явились сюда, над твои домом висела бы темная метка.

Волшебник шлепнул пухлой ладонью по широкому лбу.

— Темная метка, — пробормотал он, — я так и знал, что… ох, ладно. Все равно бы не успел. Я только-только закончил с нанесением последних штрихов на обивку мебели, когда вы вошли.

Он тяжело и глубоко вздохнул, отчего кончики его усов затрепыхались.

— Если желаешь, я мог бы помочь тебе с уборкой, — вежливо предложил Дамблдор.

— Будь так любезен, — ответил тот.

Два волшебника: один высокий и худой, второй низенький и тучный, встали спина к спине и взмахнули палочками, одновременно совершая чистящие движения.

Мебель встала на свои прежние места, утварь починилась прямо в воздухе, перья снова набились в подушки, порванные книги склеились, как только встали на свои полки, масляные светильники вспорхнули на столы и зажглись, большая груда обломков от серебряных рамок под фотографии пролетела, поблескивая, через комнату и приземлилась, собравшись в целые и невредимые рамки, на письменный стол, разрезы, трещины и дыры на всем, что было в комнате, исчезли, а стены очистились сами собой.

— Кстати говоря, а что это была за кровь? — громко спросил Дамблдор, перекрикивая бой починенных напольных часов.

— На стенах-то? Драконья! — прокричал Гораций, пока люстра с оглушительным скрипом и звоном прикручивалась обратно к потолку.

Все завершил финальный проигрыш пианино, после чего наступила тишина.

— Да, драконья, — живо повторил волшебник. — Мой последний пузырек, а цены теперь такие заламывают! Но, у меня еще на один раз осталось.

Он потянулся к хрустальному флакончику, который стоял на верхней полке в серванте и, поднеся его к свету, присмотрелся к густой жидкости внутри.

— Хм-м. Немного запылился.

Он поместил пузырек обратно в сервант и вздохнул. И в этот момент взгляд его упал на Гарри.

— Ого, — произнес он, вытаращив глаза на шрам-молнию на лбу Гарри. — Ого!

— Это, — сказал Дамблдор, подходя ближе, чтобы представить их друг другу, — Гарри Поттер. Гарри, это мой старый друг и коллега, Гораций Снобгорн.

Снобгорн проницательно посмотрел на Дамблдора:

— Так вот как ты надеялся меня убедить, да? Что ж, Альбус, мой ответ — нет.

Он потеснил Гарри, решительно отворачивая лицо с видом человека, который старается не поддаваться искушению.

— Ну, я надеюсь, мы можем хотя бы выпить чего-нибудь? — предложил Дамблдор. — В память о былых временах.

Гораций засомневался.

— Ну ладно, но только по одному стаканчику, — весьма нелюбезно ответил он.

Дамблдор улыбнулся и подтолкнул Гарри к креслу, которое было весьма похоже на то, что пытался изобразить Снобгорн, и находилось напротив занимающегося огня в камине и ярко горящей масляной лампы. Гарри присел, отчетливо понимая, что Дамблдор хочет сделать его обозримым настолько, насколько только возможно. И само собой, когда Снобгорн, возившийся с графинами и стаканами, обернулся к гостям, его взгляд сразу же упал на Гарри.