Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch)

— Не думай только, что я предвзято к этому отношусь! Нет, нет и нет! Разве только что я не сказал, что твоя мать была одной из моих любимейших учениц? Был еще Дерк Крессвэлл через год после нее — теперь глава управления по связям с гоблинами, конечно — еще один могглорожденный, очень одаренный ученик, и до сих пор доставляет мне сведения по внутренним делам в Гринготтсе.

Он несколько раз подпрыгнул на месте, самодовольно улыбаясь, и указал на множество переливающихся рамочек с фотографиями, расставленных на трюмо и забитых крошечными человечками.

— Это все бывшие ученики. Все подписаны. Там найдешь и Барнабаса Куффе, редактора «Ежедневного Пророка», всегда интересуется моим мнением о последних новостях. И Амвросия Флама из Сладкого королевства, на каждый день рождения присылает корзину с лакомствами, а все потому, что как-то раз я представил его Цицерону Харкиссу, его первому работодателю! А на заднем плане… увидишь ее, если вытянешь шею — Гвеног Джонс, которая сейчас капитан «Гордоглавых Гарпий»… Люди так изумляются, когда узнают, что я на короткой ноге с «Гарпиями». И билеты бесплатные, когда бы я ни захотел!

Эта мысль, казалось, здорово его радовала.

— И все эти люди знают, как вас искать и куда посылать вам что-нибудь? — не удержался Гарри, который не мог поверить, что человека, до которого доходят корзины со сладостями, билеты на квиддитч и чьим мнением так дорожат, до сих пор не отыскали пожиратели смерти.

Улыбка исчезла с лица Снобгорна с той же быстротой, что и кровь со стен комнаты.

— Конечно же, нет, — ответил он, взглянув на Гарри. — Я был вне их досягаемости целый год.

У Гарри сложилось впечатление, что эти слова потрясли и самого Снобгорна: некоторое время он стоял в нерешительности, а потом пожал плечами.

— Все же… благоразумный волшебник будет сидеть тихо в такое время. Дамблдору легко говорить, а для меня согласиться на должность в Хогвартсе равносильно публичному оглашению моей преданности Ордену Феникса! И даже хоть я десять раз уверен, что его члены храбрые, уважаемый и все такое прочее, мне не очень нравится высокая смертность…

— Вам не нужно быть членом Ордена, чтобы преподавать в Хогвартсе, — возразил Гарри, который не мог справиться с презрительной интонацией в голосе. Он совсем не сочувствовал изнеженному образу жизни Снобгорна, вспомнив о Сириусе, который спал на холодном полу в пещере и питался крысами. — Большинство учителей в нем не состоит, и ни один из них еще не был убит — ну, конечно, не считая Квирелла, который получил по заслугам за то, что работал на Вольдеморта.

Гарри был уверен, что Снобгорн — один из тех волшебников, которые не могут выносить имени Темного Лорда, произнесенного вслух, и тот его не разочаровал. Волшебник содрогнулся и протестующе взвизгнул, но Гарри не обратил на него внимания.

— Я считаю, что в Хогвартсе безопаснее, пока Дамблдор директор, ведь он считается единственным, кого Вольдеморт когда-либо боялся, не так ли? — продолжал Гарри.

Снобгорн на пару мгновений уставился в пустоту. Казалось, он осмысливает сказанное Гарри.

— Ну, да, это так, Тот-Кого-Нельзя-Называть никогда не искал боя с Дамблдором, — недовольно пробормолтал он. — И я думаю, вряд ли кто-то может поставить на то, что Тот-Кого-Нельзя-Называть считает меня своим другом, раз уж я не присоединился к пожирателям смерти… В этом случае мне действительно может быть немного безопаснее рядом с Альбусом… Не стану притворяться, что смерть Амелии Боунс не потрясла меня… Если она, со всеми ее связями в Министерстве и защитой…

Дамблдор снова вошел в комнату, и Снобгорн подпрыгнул, как будто забыв, что тот находится в доме.

— А, вот и ты, Альбус, — сказал он. — Ты давно ушел. Живот беспокоит?

— Нет, я просто листал маггловские журналы, — ответил Дамблдор. — Обожаю образцы для вязания. Что ж, Гарри, мы и так злоупотребили гостеприимством Горация. Пора и честь знать.

Гарри, который был совсем не против, вскочил на ноги. Снобгорн ошеломленно выдохнул:

— Вы уходите?

— Да, именно. Я вижу, когда дело безнадежное.

— Безнадежное?…

Снобгорн явно заинтересовался. Постукивая по столу своими толстыми пальцами, он беспокойно ерзал, пока Дамблдор застегивал свой походный плащ, а Гарри возился с молнией на куртке.

— Мне жаль, что ты отказался от должности, Гораций, — сказал Дамблдор, изображая здоровой рукой прощальный жест. — Мы были бы очень рады вновь принять тебя в Хогвартсе. Несмотря на значительно усиленную охрану, ты всегда желанный гость, когда ты только пожелаешь.

— Да… Ну… Очень великодушно… Я бы сказал…

— Тогда счастливо.

— До свидания, — сказал Гарри.

Они уже стояли в дверях, когда позади них послышался крик.

— Хорошо, хорошо, я согласен!

Дамблдор обернулся и увидел запыхавшегося Снобгорна, стоявшего у входа в гостиную.

— Ты снова решил взяться за работу?

— Да, да… — раздраженно ответил Снобгорн. — Должно быть, я сошел сума, но да.

— Замечательно, — сказал Дамблдр, лицо его озарила улыбка. — Тогда увидимся первого сентября.

— Да, я полагаю, увидимся, — буркнул Снобгорн.

Когда они шли к выходу по садовой дорожке, раздался голос Снобгорна.

— Но я дорого возьму, Дамблдор.

Дамблдор усмехнулся. Калитка захлопнулась за ними, и они начали спуск по холму через темный клубящийся туман.

— Отлично сработано, Гарри, — сказал Дамблдор.

— Но я ничего не сделал, — удивился Гарри.

— О, нет, сделал. Ты показал Горацию, какую выгоду он получит, вернувшись в Хогвартс. Он тебе понравися?

— Э…

Гарри не был до конца уверен, понравился ему Снобгорн или нет. С одной стороны, он показался ему приятным, с другой — самовлюбленным. Что бы он ни говорил в противоположность, он так удивлялся тому, что магглорожденная может стать хорошей волшебницей.

— Гораций, — первым начал Дамблдор, освобождая Гарри от необходимости отвечать, — любит комфорт. А еще он любит общество знаменитых, успешных и могущественных. Ему нравится думать, что он может влиять на этих людей. Сам он никогда не мыслил садиться на трон, он предпочитает второстепенные роли — большее пространство для самовыражения, ты понимаешь. В Хогвартсе он тщательно подбирал себе любимчиков, иногда из-за поставленных ими целей или ума, иногда из-за их обаяния или таланта. У него была поразительная способность выбирать тех, кто в будущем стали выдающимися деятелями в своих областях. Гораций основал своего рода общество, где он был в центре, устанавливая полезные связи и знакомя его членов, и всегда пожинает от этого какие-то плоды, будь то бесплатная коробка его любимых засахаренных ананасов или возможность зарекомендовать своего ученика среди работников управления по связям с гоблинами.