Дж. Воллис - Тайна Чёрного амулета [litres]

Джонс прислушался. Ему показалось, что он слышит, как славурм шелестит в траве. И вдруг раздался голос.

Томас Гэбриел произнёс заклинание, и в воздухе, над деревом вспыхнул белый свет, озарив всё вокруг. Джонс глянул вниз и увидел, как славурм ползёт по стволу.

Джонс прицелился прямо в голову твари, но славурм двигался очень быстро. Через несколько секунд его голова уже появилась на ветке, где стоял мальчик. Тварь разинула пасть и впилась в его ботинок. К счастью, зубы вонзились лишь в толстую резиновую подошву. Как только славурм вцепился, Джонс снова прицелился, но, не успел он выстрелить, как сверху раздался свист, и дротик проткнул бок славурма, – тварь свалилась на землю бездыханной.

Руби сияла от счастья.

– Это её заслуга, Джонс! – крикнул револьвер.

Джонс и Томас Гэбриел быстро спустились на землю и пнули тварь, чтобы убедиться, что она мертва. Руби спрыгнула вслед за ними. Она улыбалась, радуясь удачному выстрелу. Но не успела она что-то сказать, как мальчики потащили её прочь.

– Это всего лишь детёныш. Вряд ли он один, – сказал Джонс. – Нужно убираться отсюда, мы вернёмся через час или два после восхода солнца, когда они спят.

Руби вырвалась.

– Но я должна оставить свою мирканга, – сказала она.

Томас Гэбриел хихикнул.

– За эту кроху? Ни один Опустошитель не станет уважать тебя за это. Джонс прав. Вернёмся при свете дня.

– Если их больше, почему бы не разобраться с ними сейчас? – заспорила она. Ей было ужасно обидно, что они оба против неё. Чем она хуже них? Разве не она остановила эту тварь?

Но Джонс крепко держал её за руку.

– Поверь, лучше подождать до рассвета. Загляни в «Бестиарий», когда вернёмся в фургон, и поймёшь почему.

Джонс разогрел большую кастрюлю супа с курицей и перловкой, который приготовила его мама. Получилось вкусно.

Одной рукой Руби листала «Бестиарий», а другой ела суп.

Славурм

(мн. ч. Славурмы)

Амфибия, ведущая ночной образ жизни, выискивает добычу по запаху и звуку. Опустошителям рекомендуется в ночное время тщательно избегать мест, где находятся их логова. Днём славурмы спят.

Вход в логово сложно отыскать, поскольку обычно он расположен в воде возле речного берега. Самки славурма роют туннель от берега наверх, поднимаясь выше уровня воды, чтобы получилась сухая нора, где можно отложить яйца. Логово надёжно спрятано от хищников, которые, как правило, остерегаются лезть в воду. Стенки логова укрепляются глиной и корнями растений, однако почва над ним неустойчива и может провалиться.

Самка славурма достигает от семи до десяти метров в длину. Она откладывает до ста яиц за раз. Детёныши проводят в логове несколько месяцев после рождения. Оболочка яйца обеспечивает их необходимыми питательными веществами, кроме того, они поедают своих братьев и сестёр, и именно голод заставляет их наконец покинуть логово и самим искать себе пропитание…

Руби вздрогнула, когда Джонс положил ей руку на плечо.

– Прости, не хотел тебя пугать, – сказал он. – Поняла теперь? – спросил он, показывая на книгу.

Руби кивнула.

– Слишком рискованно идти на остров ночью, потому что там логово славурмов. Ты дал им унюхать нас, чтобы проверить, так?

Джонс улыбнулся.

– Детёныши обычно всегда голодные и не боятся вылезать из укрытия, чтобы поохотиться.

– Столько нужно знать, Джонс, – вздохнула она. – Я бы ни за что не догадалась подождать и проверить, есть там логово или нет.

– Не суди себя строго. Ты ведь учишься всего несколько месяцев. А мы с Томасом Гэбриелом с младенчества.

– Знаю, но у тебя был Мэйтланд, а у Томаса Гэбриела – Симеон. У меня никого не осталось после смерти Виктора Бринна.

– У тебя есть револьвер, – сказал он. – А теперь и я. – Он улыбнулся. – Я научу тебя всему, что знаю, если хочешь. – Он стиснул её плечо. – Позволь отблагодарить тебя, ведь ты помогла мне понять, что я всё равно могу быть Опустошителем, но на своих условиях.

Руби улыбнулась.

– Было бы здорово, – сказала она. – Спасибо. – Ну всё, долой славурмов.

Джонс зевнул. Он сверился с умными часами – ещё одним гаджетом из обычного мира, как спутниковый навигатор.

– Часы показывают, что рассвет через два часа. Тогда и вернёмся на остров, все славурмы будут спать. Можно и нам вздремнуть немного.

В лучах утреннего солнца они шли по полям. Трава была влажной и шелестела под ногами. Джонс повёл их к дамбе, где они отвязали шлюпку. Вёсел не было, но они нашли деревянные доски в строительном мусоре на территории соседнего дома.

Они поплыли вверх по течению, вода плескалась о борта и капала с досок. Джонс и Томас гребли – синхронно, чтобы не раскачивать лодку. Идти против течения было нелегко. Когда солнце поднялось, берега хорошенько прогрелись, и над водой нависли призрачные клочки тумана, мерцавшие оранжевым светом.

Когда дети подплыли к острову, Руби выпрыгнула из шлюпки. Она вышла на берег и обвязала верёвкой стройный полосатый ствол молодой серебристой берёзки.

Они стояли на берегу, прислушиваясь. Ничего, кроме птичьего щебета и шума воды вдалеке, на дамбе. Томас Гэбриел произнёс заклинание поиска вещей, спрятанных с помощью магии, как на Чизвик-Эйт, первом острове. Амулет облегчил задачу, и Томас Гэбриел лишний раз порадовался, что он у него есть. Он улыбнулся, когда белые искры на его руке превратились в рожки улитки, как и раньше. Они вращались, будто на шарнирах, и вдруг развернулись в одном направлении, указывая путь. Затем он почувствовал резкий толчок и зашагал по траве.

– За мной, – скомандовал он.

Остальные последовали за ним, петляя по густому лесу. Трава и кусты были влажными и оставляли тёмные полосы на брюках. Им приходилось раздвигать ветки, обрушивая на себя потоки дождевых капель.

Когда рожки на руке Томаса Гэбриела исчезли, дети остановились. Сложно сказать, в какой части острова они оказались, деревья росли плотно, а зелёная поросль была такой густой, будто они в джунглях. Сквозь полог листьев над головой Руби видела обрывки утреннего голубого неба.

– Что дальше? – спросила она.

– Сурхфареннес где-то близко, – ответил Томас Гэбриел, оглядываясь. – Заклинание должно было открыть его, как в прошлый раз.

Руби тоже осмотрелась, но в солнечном свете, который пробивался сквозь листву, было сложно разглядеть яркую круглую нору.

– Кстати, эта нора называется эгхпирл, – сказал Томас Гэбриел. – Я прочитал о ней в фургоне. Её намного проще разглядеть ночью из-за света, который просачивается через неё с другой стороны, из потайной комнаты, так что я захватил с собой аскан – жжёную рожь. Её полно в одном из шкафчиков фургона. Если подбросить горсть ржи в воздух, она укажет на эгхпирл.